Люди в подвалах плакали и не верили, что война закончилась, — полицейский

Об освобождении Лисичанска говорим с экс-главой Лисичанской полиции Николаем Топольским. Как проходило восстановление города рассказывает экс-глава Лисичанской военно-гражданской администрации, волонтер Виталий Шведов.

Анастасия Багалика: Чем вам запомнился день освобождения Лисичанска?

Николай Топольсков: Когда мы зашли в город, он был похож на Сталинград — масса разрушений, на улицах реально были трупы, и гражданских, и военных. К сожалению, за мир пришлось заплатить большую цену.

В течение трех дней мы с добровольческими подразделениями ходили по домах и подвалах, вытаскивали людей, говорили «выходите, война закончилась». Люди не верили, плакали.

Анастасия Багалика: Погибших было много?

Николай Топольсков: Да. Больше всего погибших было при освобождении Лисичанска. С 18 по 24 июля была активная фаза операции, и после освобождения Северодонецка и Рубежного боевики дали зеленый свет людям покидать город по единственному не взорванному мосту. А потом открыли по ним огонь.

Анастасия Багалика: Сколько боевиков тогда удерживали Лисичанск?

Николай Топольсков: Думаю, где-то 500-100 человек, и у них уже в то время была бронетехника.

Анастасия Багалика: Что изменилось в Лисичанске за 2 года после освобождения?

Николай Топольсков: Лисичанск живет спокойной мирной жизнью. Сегодня были торжества по поводу второй годовщины освобождения. Город цветет. Мы ему никого не отдадим.

Более того, я уверен, над Луганском тоже будет развиваться украинский флаг.

Валентина Троян: Вы приняли город в том виде, в котором он был после боевых действий?

Виталий Шведов: Да, фактически, мы зашли в город и наводили там порядок. Мы делали пилотный проект военно-гражданской администрации. Там были битые дороги, деморализация. Это были физические и психологические травмы для города, работали по всем фронтам.

Валентина Троян: В чем проявлялись психологические травмы?

Виталий Шведов: Люди ж вообще забыли, что такое война. А тут разрушение и смерти пришли прямо к ним в дом. Плюс идеологическая пропаганда России — никто не знал кто стреляет, что делать.

Валентина Троян: Какова судьба лисичанского дома, который был полностью разрушен?

Виталий Шведов: Людям выплатили компенсации за квартиры. Дом подлежит демонтажу — его уберут до фундамента, а дальше будет приниматься решение — или что-то строить на этом фундаменте, или демонтировать полностью.

Анастасия Багалика: А где сейчас люди из этого дома?

Виталий Шведов: Часть живет в общежитии, часть у родственников, часть уехала. Но учитывая то, что люди получили деньги, они могут приобрести новое жилье. Суммы выплат были от 10 тысяч долларов, в зависимости от площади квартиры.

Анастасия Багалика: Много ли разрушенных домов в Лисичанске?

Виталий Шведов: Да разрушений много, обстрелы были обоюдными. Но боевики стреляли куда глаза глядят, поэтому действительно много разрушений гражданских зданий.