Мой язык — моя земля, — филолог крымскотатарского языка

Филолог Сабрие Трош рассказывает о крымскотатарском языке и влиянии на него депортации 1944 года.

Михаил Кукин: Не перешел ли крымскотатарский язык в категорию умирающих?

Сабрие Трош: К сожалению, есть такая тенденция. Недавно я ознакомилась со статьей в газете Avdet о социальном опросе в еще, я так понимаю, украинском Крыму. Родным крымскотатарский язык считают около 53% опрошенных, но говорит непринужденно только 17%.

Депортация негативно повлияла на использование языка. Мы очень привязаны к нашей земле. Для нас земля, наш дом, и есть наш язык. Крымскотатарский язык немыслим без Крыма.

Михаил Кукин: Какие тенденции вы наблюдаете последнее время, после оккупации Крыма?

Сабрие Трош: Уровень сознания самих крымских татар настолько патриотичен, что ситуация улучшается. Изучение крымскотатарского языка как иностранного, пускай для детей, впервые стало применяться в журнале «Арманчыкъ» в виде игр и кроссвордов.

Татьяна Трощинская: Где вы сейчас применяете свои знания как филолог крымскотатарского языка?

Сабрие Трош: Сейчас применяю на кафедре тюркологии. Специальность «Крымскотатарский язык и литература, английский язык (перевод)», которая была открыта в 2014 году. Это второй набор. У нас сейчас такая тенденция, что трое — переселенцы из Крыма, крымские татары, а остальные — украинцы.

Мой язык — моя земля. В Крыму нужны преподаватели и язык. Сейчас тенденция такова: делают все, чтобы его там уничтожить, сделать непопулярным и ненужным, но я думаю, что ничего из этого не получится.