На Курбединова может быть открыто уголовное дело, — Полозов

На телефонной связи со студией — адвокат Николай Полозов.

Алена Бадюк: В деле Ильми Умерова вы переведены из статуса защитника в статус свидетеля. Как это может повилять на дело?

Николай Полозов: Я бы хотел подчеркнуть, что переведен незаконно. Я буду обжаловать все незаконные действия следствия. Что касается дела Ильми Умерова, то был нанесен двойной удар. Второй адвокат по делу Ильми Умерова Эмиль Курбединов до сих пор находится под административным арестом.

Вместе с тем с Ильми Умеровым собираются проводить следственные действия. В пятницу им не удалось это сделать. По всей видимости, это произойдет в понедельник. Остается еще один адвокат. Это Эдем Семедляев, который пока находится на свободе, но гарантий его безопасности никто не даст. После того, как в офисе у Курбединова и Семедляева провели обыск, изъяли технику, работа адвоката существенно осложнена. Без компьютеров, документов работать очень сложно.

Алена Бадюк: Должны ли эту технику вернуть?

Николай Полозов: Непонятен статус. То ли это был обыск, то ли административный досмотр. Документов практически никто не предъявлял. Если обыск, то есть какое-то уголовное дело, в рамках которого он проводится. Если компьютеры будут признаны вещдоками, то следователь в праве оставить их себе. Но другой вопрос в том, что они должны были переписать информацию на свои носители и уйти. Технику никто не изымает. Это сделано только для того, чтобы дезорганизовать работу адвоката.

Алена Бадюк: Вы также являетесь адвокатом Ахтема Чийгоза. Не влияет ли на ваше задержание на его защиту?

Николай Полозов: К сожалению, мне не удалось попасть на суд к Ахтему Чийгозу. У него в деле есть еще один адвокат — Александр Лисовой. Он сумел меня подстраховать. Вместе с тем в связи с делом Ахтема Чийгоза с сентября в отношении меня ведется доследственная проверка по трем статьям. Следствие пыталось ее завершить, но прокуратура возвращает все по новой.

Работать сейчас в Крыму — достаточно опасное занятие.

Алена Бадюк: Как вы считаете, могут ли Эмилю Курбединову предъявить новые обвинения за эти 10 дней, которые он находится под арестом?

Николай Полозов: Нет никаких гарантий. Когда проводилась подготовка, утром 26 января, когда устно ему сообщили о том, что проводится спецоперация, несколько российских СМИ со ссылкой на источники в силовых структурах подтвердили, что проводятся некие спецоперации в Крыму. Телеканал «НТВ» показал какие-то изъятые автоматы и ружья, хотя ничего подобного не изымалось. По всей видимости, речь идет о том, что изначально действительно хотели возбудить уголовное дело, но та реакция Украины, мирового сообщества, которая прозвучала, заставила их на ходу переиграть и остановиться на оперативном правонарушении. Гарантий того, что завтра не возбудится уголовное дело, никто не даст.

Алена Бадюк: Сможет ли Эмиль после этого защищать фигурантов «дела Хизб ут-Тахрир»?

Николай Полозов: Административное дело никак не влияет, а возбуждение уголовного дела и сопряженное с этим лишение адвокатского статуса вполне реально повлияет. Такие прецеденты в России уже были.

Алена Бадюк: Вы заявляли, что будете оспаривать свое задержание. Работаете в этом направлении?

Николай Полозов: Я подал соответствующее заявления в Адвокатскую палату города Москвы и в Федеральную палату адвокатов. В настоящее время я готовлю обращение к уполномоченной по правам человека Москальковой. Месяц назад мы встречались с Москальковой в Симферополе. Я уже тогда поднял вопрос о давлении на адвокатов в Крыму. Придется напомнить этот разговор.

Есть процессуальные права обжаловать незаконные действия следствия в суд и в прокуратуру. Этот путь при систематическом отказе приведет к ЕСПЧ. Достаточно пройти первую и вторую инстанции, чтобы появилась формальная возможность обратиться в Европейский суд. То судебное решение, на основании которого следователь вынес постановление о принудительном приводе, не вступило в законную силу. Моя жалоба поступила в Верховный суд только 25 числа, в тот день, когда следователь осуществил незаконные действия. Суд был не в праве нарушать закон, который запрещает допрашивать адвоката по обстоятельствах адвокатской тайны.