Налицо явное саботирование дела, - харьковский правозащитник, который добивается отстранения судьи

Осенью 2016 года Максим Корниенко присутствовал на заседании суда. Он снимал процесс на мобильный телефон. Судья потребовала прекратить съемку. Максим попросил предъявить ему нормы закона, которые бы запрещали ему снимать. Судья потребовала его вывести. В итоге его вывели из зала суда, а судья своим постановлением арестовала Максима Корниенко на 15 суток.

Вчера, 3 августа, Высший Совет правосудия отложил разбирательство дисциплинарного дела по жалобе правозащитника в отношении судьи Волчанского районного суда Харьковской области Ирины Уханевой.

Детали узнавали у самого правозащитника.

 

Максим Корниенко: Заседание было перенесено в связи с тем, что не приехали представители прокуратуры Харьковской области, хотя их жалоба была второй после моей (вчера было рассмотрение двух жалоб). Они написали письмо в адрес Высшего Совета правосудия о том, что у них нет возможности приехать. Судья также не посетила заседание, указав, что у нее очень много дел, а по состоянию здоровья она не может далеко ездить. По этой причине заседание было перенесено, а также сообщили о том, что характеризующие данные на судью также не пришли, хотя уже давно был направлен запрос в Волчанский районный суд.

Виктория Ермолаева: На когда перенесли?

Максим Корниенко: Мне не сообщили. Сказали, что сообщат письменно, как только будет известна дата.

Виктория Ермолаева: Это дело тянется уже даже не год…

Максим Корниенко: Скоро будет два года. Больше, чем полгода, я занимался тем, что воспитывал следователя, требовал выполнять требования законодательства. Только с октября начались хоть какие-то телодвижения. Даже на сегодняшний день эти телодвижения со стороны следствия идут очень туго. Каждый раз мне приходится контролировать каждый их шах, хотя Генеральная прокуратура пишет о конкретных действиях, которые нужно совершить прокуратуре Харьковской области.

Налицо явное саботирование проведения досудебного следствия со стороны следователя и процессуального руководителя, хотя по данному делу пять процессуальных руководителей и несколько следователей. Это дело давно могло иметь судебное рассмотрение, но в данном случае следствие ведется очень неэффективно.

Я очень хорошо пониманию, что прокуратура области не ожидала, что будет открыто производство по данным жалобам. Это было бы причиной закрыть уголовное производство, сославшись на то, что Высший Совет правосудия не увидел нарушения законодательства. Это говорит о том, что и дальше хотелось покрыть судью.  Хотя уже сотрудники полиции, которые меня задерживали, дали признательные показания, сослались на то, кто конкретно давал им указания. Дословно повторили фразу, которую им озвучила судья в судебном заседании: «Что вы стоите, я не для этого вас вызывала, выведите, выкиньте его отсюда». Фактически всех доказательств уже хватает.

После заседания я был вынужден написать обращение к Генеральному прокурору Украины, чтобы он обеспечил возможность доехать до заседания комиссии прокуратуре Харьковской области. Ситуация очень непонятная. Зампрокурора Харьковской области пишет жалобу, его сотрудники не посещают заседание комиссии, не хотят предоставить свои доводы, аргументы, доказательства, хотя их уже достаточно для того, чтобы Высший Совет правосудия принял законное решение.

Виктория Ермолаева: Есть ли ограничения по срокам, по количеству проведения заседаний?

Максим Корниенко: Я так понимаю, как только Высший Совет правосудия получит характеризующие данные на судью, они готовы рассмотреть две жалобы. Из того, что я видел, из определения комиссии про открытие производства по данным жалобам, там уже установлен ряд грубейших нарушений, а фактически — данным решением они уже указали, что есть все основания говорить, что судья нарушила присягу судьи, было нарушено право на защиту, право на объективное и полноценное рассмотрение.

Виктория Ермолаева: Напомните, в чем суть дела.

Максим Корниенко: В организацию Координационный центр «Правозащитник», президентом которой я являюсь, обратилась ромская семья, указав, что уже более двух лет они испытывают систематическое давление со стороны правоохранителей, необъективно проводилось судебное разбирательство и им требуется помощь. Я приехал в заседание суда. Это было 14 ноября 2016 года. Спокойно присел на место для наблюдателей. Заходит судья (я это понял потом, потому что она была без мантии, без нагрудного знака). Она начала вести процесс. Я и стал фиксировать данный факт для того, чтобы направить копию видеозаписи в Высшую квалификационную комиссию судей, в Высший Совет правосудия, чтобы такие действия не оставались безнаказанными. Судье это не понравилось. Сначала она попыталась сделать так, чтобы судебный распорядитель выкинул меня из зала суда, но он не рискнул это сделать. Впоследствии было приглашено восемь сотрудников полиции.

Судья уже спустилась в мантии. Это было минут через 40, а то и больше. Я дальше начала фиксировать, хотел показать судью без мантии и в мантии: как не должно и как должно быть. Судья начала кричать, секретарь судебного заседания фактически начала бросаться на меня с кулаками и закрывать камеру.

Виктория Ермолаева: Какая была аргументация? Якобы, по словам судьи, вы не имели права вести видеозапись?

Максим Корниенко: Да. Когда я неоднократно просил сослаться на норму действующего законодательства, судья  не могла (хотя я ссылался). В зал суда пригласили двух сотрудников, которые просили прекратить съемку. Каких-либо требований пройти в райотдел не было. Я неоднократно показывал удостоверение представителя Общественного совета при Харьковской областной администрации. В дальнейшем судья не выдержала и начала кричать на сотрудников полиции: «Что вы стоите, зачем я вас вызывала, выведите его отсюда!»

Виктория Ермолаева: Все это вы продолжали фиксировать на видео?

Максим Корниенко: Конечно, я уже на тот момент опасался, что будет провокация, что я якобы могу нападать на секретаря судебного заседания или на судью. Чтобы не было никаких толкований моих действий как незаконных, я и дальше фиксировал это, как и действия полиции. Сотрудники полиции, понимая, что выполняют незаконное решение, все-таки заломали мне руки, вывели из зала суда, посадили в машину и доставили в Волчанский отдел полиции.

Протокол про задержание не был составлен. Меня продержали более трех часов, все это время морально издевались. Я просил вызвать мне скорую помощь либо оказать медпомощь, потому что мне стало плохо. Они отказали, я сам вызвал скорую, она приехала, оказала помощь. Адвоката по моей просьбе не было приглашено.

После трех часов содержания в отделе полиции меня доставили в суд, судья закрыла здание суда на ключ, потому что адвокаты пытались зайти в здание, чтобы оказать мне правовую помощь. Туда не могли зайти свидетели, которые все видели. Я заявлял, что мне нужен адвокат, потому что я не доверяю судье и судебному секретарю, также заявил о том, что есть свидетели, которые могут подтвердить мою правоту. На это все в ответ от судьи я услышал: «Я инвалид второй группы, я на тебя и на твоего защитника подам в суд иск о защите чести и достоинства».

Никто не пытался вести со мной какой-то процесс. Мне просто озвучили: «Я считаю, ты виновен». Удалились и через 15 минут вынесли решение суда, что у меня 15 суток ареста. Самое жестокое наказание, которое предусматривается по данной статье – статья 185 Кодекса об административных правонарушениях (злостное невыполнение законных требований сотрудников милиции).

Слушайте полную версию разговора в прикрепленном звуковом файле.