Недопустимость пыток на войне ясна не всем, — президент Еврокомитета

Вооруженные конфликты, экономические кризисы, борьба с терроризмом и незаконной миграцией не должны уничтожать гуманное отношение к человеку и защите его прав. 26 июня — Международный день в поддержку жертв пыток.

Лариса Денисенко: Как рассматривается тема пыток в контексте международного права?

Николай Гнатовский: Запрет пыток лежит в основе любых представлений о правах человека. Не существует никаких исключений или обстоятельств, которые оправдывают пытки либо другие виды ненадлежащего обращения с человеком.

Андрей Куликов: Как обозначены в праве само понятие «пытки»?

Николай Гнатовский: Понятие пыток сформулировано в конвенции ООН в 1984 году. Речь идет о достаточно узком понятии «причинении человеку серьезных тяжелых страданий официальными лицами и в определенных целях, например, выбить признание, получить информацию, наказать человека».

Но не всегда необходимо так уж четко отделять пытки от негуманного, бесчеловечного, унижающего достоинство обращения. Эти разделения могут быть полезны для уголовной классификации, но не для защиты человека. Не обязательно лицо, которое причиняет страдания, имеет официальный статус, цель применения пыток не обязательно на столько узко сформулирована, как в конвенции ООН.

Андрей Куликов: Запрет применения пыток урегулирован в украинском законодательстве?

Николай Гнатовский: Безусловно. Конвенция ООН обязывает устанавливать уголовную ответственность за пытки. Украина выполнила это обязательство. Другое дело, что эта статья прямо у нас применяется достаточно редко. Не потому что пыток нет, а потому что есть круговая порука правоохранительных органов.

Андрей Куликов: Лишение сна или сообщение узнику неправдивых сведений о здоровье его семьи является пыткой?

Николай Гнатовский: Лишение сна — да, это хрестоматийная пытка. Дезинформация — надо рассматривать каждый конкретный случай, в совокупности с другими факторами, это может быть пыткой.

Лариса Денисенко: А если говорить о доведении человека до состояния голода или невозможности воспользоваться зубной щеткой?

Николай Гнатовский: Это обращение, которое унижает человеческое достоинство. Если речь идет о гражданских, к которым не разрешают завоз продуктов, то это однозначно запрещенные средства ведения войны, это военное преступление.

Что касается задержанных лиц, власти, которые удерживают человека по любым причинам, обязаны обеспечивать минимальные условия его жизни. Это касается и питания, и гигиены, и возможности выйти на свежий воздух.

Лариса Денисенко: На что обращать внимание касательно пыток, в контексте военного конфликта Украине?

Николай Гнатовский: На абсолютный характер запрета пыток. Но во время вооруженного конфликта это ясно не всем. Пытки недопустимы ни в каких случаях. Ни по отношению к преступникам, ни по отношению к противникам в вооруженном конфликте.

Когда ты нарушаешь эти нормы, приносишь много проблем — не только страдание этому конкретному человеку, но и его родственникам, знакомым, всему обществу. Чем больше таких явлений, тем тяжелее обществу восстановить нормальную жизнь после вооруженного конфликта.

Лариса Денисенко: Как правозащитники должны коммуницировать с властями РФ, чтобы не допустить пыток?

Николай Гнатовский: Совет Европы и Европейский комитет по предупреждению пыток исходят из того, что Украина и Россия — участники конвенции по предупреждению пыток, что законодательством предусмотрены достаточно серьезные правовые гарантии. Вопрос в том, как они соблюдаются. Важным элементом является допуск к заключенным всевозможных мониторинговых органов и международных наблюдателей.