О сексуальном насилии в плену надо говорить, — волонтер Восток-SOS

Дмитрий Тузов: Знаем ли мы сколько людей в плену? И какое к ним отношение?

Юлия Красильникова: Единого списка нет, но по разным данным около 130 человек еще остается в плену.

Дмитрий Тузов: Кто эти люди?

Юлия Красильникова: Это военнопленные и часть гражданских людей, которые попали по разным обстоятельствам: люди с активной гражданской позицией, с проукраинскими взглядами, предприниматели и т. д.

Алексей Бурлаков: Кроме информации от СБУ, вы собираете данные о захваченных в плен?

Юлия Красильникова: Это сейчас делать сложно. Потому что на тех территориях задержания людей воспринимаются как арест или наказание, как работа местных так называемых правоохранительных органов, поэтому часто родственники не обращаются с запросом на подконтрольную украинскому правительству территорию, и сами пытаются решить вопрос на местном уровне.

Единственным механизмом защиты, дабы отстоять права этих людей, является разговор об обмене. Даже если были захвачены гражданские люди, которые попали в плен по неполитическим моментам, все равно нужно требовать обмена.

Дмитрий Тузов: Существуют ли механизмы какой-либо помощи тем, кто находится в плену, — каналы передачи продуктов или необходимых вещей? И есть ли связь с этими людьми?

Юлия Красильникова: Сейчас гораздо меньше таких возможностей. Все зависит от ситуации. Иногда пленный находит возможность выходить на связь с родственниками, но постоянной системы нет.

Дмитрий Тузов: В каких формах происходит насилие? Что вы знаете о сексуальном насилии? И есть ли механизмы предотвращения издевательств?

Юлия Красильникова: Международные стандарты не работают ни на той территории, ни, к сожалению, на нашей — к боевикам также применяется незаконное насилие со стороны наших военных

Что касается форм насилия, они достаточно разнообразны: психологическое давление, нечеловеческие условия содержания, переломы конечностей, отрезание частей тела, сексуальное насилие. Но о сексуальном насилии, которое там активно практикуется, жертвы пока что говорить не готовы.

Мы занимаемся документированием таких нарушений и, опрашивая тех, кто был в плену, сталкиваемся со случаями, когда жертвы могут рассказать о сексуальном насилии, которое было к ним применено, но только не на запись. Люди не хотят огласки.

Дмитрий Тузов: Но как без огласки противостоять этой беде?

Юлия Красильникова: И это большая проблема, потому что тема сексуального насилия табуирована. Для жертвы было большим стрессом пережить подобную психологическую травму, теперь они бояться еще и осуждения общества. Но об этому говорить будет нужно, хоть и через время.

Алексей Бурлаков: Как еще вы можете помочь тем, кто прошел подобное насилие в плену?

Юлия Красильникова: Каждому человеку, испытавшему на себе все ужасы плена и насилия, мы рекомендуем обращаться в правоохранительные органы, где можно зафиксировать эти факты. Ведь это даст возможность наказать насильников и палачей в дальнейшем, когда к ним будет доступ, чтобы не оказалось так, чтобы эти люди оказались невиновными.

Дмитрий Тузов: Каким образом минимизировать риск стать жертвой со стороны террористов и боевиков?

Юлия Красильникова: Людям, которые были замечены в каких-то проукраинских движениях, лучше вообще не появляться на тех территориях. Также нельзя туда ехать военным, которые участвовали в АТО, например, для того, чтобы навестить родственников. Потому что существуют списки наших военных, особенно тех, кто служит в добровольческих батальонах.

Дмитрий Тузов: Есть ли у вас неформальные контакты с людьми с той стороны, которые вы используете для того, чтобы помочь в освобождении?

Юлия Красильникова: Наша организация таким не занимается, но такая практика есть среди волонтерских организаций. У нас есть контакты некоторых лидеров боевиков, к которым можно обратиться по вопросам задержания людей. Эти контакты мы передаем родственникам, и в начале конфликта бывали случаи, когда людей из плена вытягивали их родные.

Дмитрий Тузов: Но были и трагичные случаи, когда родственников задерживали и бросали в подвал.

Юлия Красильникова: Ехать самим к боевикам я не рекомендую, но пробовать общаться можно. Иногда после такого общения, пленному разрешают связаться с родственниками.

Алексей Бурлаков: Как связаться с Восток-SOS?

Юлия Красильникова: Вся информация на нашем сайте, там есть телефоны горячих линий, по которым можно обращаться. Мы оказываем также и гуманитарную помощь людям, которые вышли из плена либо же родственникам без вести пропавших.