Огонь войны выжигает шлак, — Максим Музыка

Гость эфира — участник Майдана, волонтер, доброволец Максим Музыка.

Виктория Ермолаева: Свою книгу вы писали с соавтором. Расскажите о нем подробнее.

Максим Музыка: Не совсем так. Через год после штурма Саур-Могилы (я там был как доброволец) я написал дневник в Фейсбуке. «Фолио» захотело его напечатать. Я объяснил, что был там только на штурме, на обороне меня не было. Мне нечего писать об этих днях. Но есть человек, Андрей Пальваль, который был на обороне. Он написал свою часть. Моих 50 страниц, Андрея — 160. Каждый из нас писал свою часть, свой дневник. Часть Андрея я не читал полностью.

Я пока не могу читать о войне.

У меня есть отторжение к военной тематике. Я знаю, что писать надо, но сам читать не могу. Все это слишком свежо.

У нас, добровольцев, кроме мотивации, не было ничего. Я, будучи офицером запаса (военная кафедра по специальности «Военные финансы»), никогда не держал оружие в руках. Первый раз я взял оружие в Краматорске 3 августа на полигоне.

Приехал Гордийчук. Он сказал, что его отправляют на Саур-Могилу, спросил, кто хочет поехать с ним, чтобы побыть два для при штабе. С нашей группы согласилось двое. Всего нас полетело семеро. Пятеро из группы «Луганск» и двое из нашей группы «Харьков». На семь человек был один автомат. Мне дали его как офицеру. Я был волонтером, одним из инициаторов «Народного тыла». Когда я пошел добровольцем, мы за три недели не смогли найти мне каску.

Жора Тука дал мне каску, которая у него валялась. Но я с ней не поехал, а потом нашел каску в кузове. Это забавная история. В книге она описана.

Мы прилетели туда, забрали взвод огнеметчиков 72-й бригады и поехали на базу третьего полка спецназа, забрали их группу и поехали в Петровское под Саур-Могилой. Там уже была 51-я бригада. 7-го мы взяли Саур-Могилу. 8-го были там. 9-го мы уехали оттуда.

Татьяна Курманова: В вашей книге много иллюстраций, фотографий.

Максим Музыка: У меня сохранились фотографии. «Фолио» попросило их. Я отобрал больше 20 снимков.

Татьяна Курманова: Одна из самых известных — та, где ваш товарищ лежит в окопе.

Максим Музыка: Это забавная история. Когда я вернулся, была одна из первых фотовыставок «Донбасс: война и мир», которая потом объехала Лондон, Страсбург, Брюссель. Там была эта фотография. Журналисты на первой выставке спрашивали, что я чувствовал, когда снимал. Мы ночь пересидели под минометами. Под утро затихло. Я сменил своего товарища, пытался спать в этом обоссаном окопе, потому что никто не вылазил из него. Утром я вылез из окопа сходить в туалет. Восходило солнце. Я не смог не сфотографировать, достал смартфон, сделал несколько кадров и залез обратно. И я ответил, что чувствовал облегчение.

Татьяна Курманова: Военная литература может оставлять тяжелый след на душе. Но ваша книга легкая.

Максим Музыка: Это война. Это не так, как в фильме. Это живые люди. Сегодня ты пьешь с человеком чай, а завтра собираешь его в пакет. Это не доброе и светлое, но и не постоянный «жесткач». Есть место нормальному человеческому общению, хорошему юмору. Люди, которые проходят через войну, очищаются. Огонь войны выжигает шлак. Иногда он может полностью выжечь человека, но в большинстве случаев, мне так хочется думаю, что он выжигает в человеке лишнее, второстепенное. Человек становиться более чистым. Написание этой книги в первую очередь для Андрея было очищением, переоценкой того, что произошло.

Андрей — простой парень, программист. Он попал на оборону Саур-Могилы, на самую жесткую часть. Он рассказывал про свою группу. Они попали в плен к российским десантникам. Поэтому нам не нужно рассказывать, что Россия не участвовала. Нас обстреливали со стороны России через границу.

Попасть к российским военным в плен — не самое страшное. Большинство было отпущено. Когда дюди попадали в плен к «ополченцам», было гораздо хуже.

Татьяна Курманова: Вы называли Саур-Могилу Шайтан-гора.

Максим Музыка: Ребята из 51 бригады ее так называли, потому что много ходили туда. Каждый штурм — это несколько убитых и много раненых. Я разговаривал с врачом. Это Назарий Гординяк, который руководил медпунктом в Петровском. Было ранено больше 150 человек.

Татьяна Курманова: На той стороне Саур-Могилу называют большим поражением украинских военных, пишут,  что были сотни погибших. Это же не так. Официальные данные говорят о 25 погибших.

Максим Музыка: Я думаю, что так и есть. Больших потерь не было ни с той, ни с другой стороны. Погибших наших ребят при обороне не было. Потом погибло три человека. Спецназовцы 3-го полка прорвались на пикапе и забрали раненых. Назад они поехали той же дорогой. Их ждала засада. Ваня Журавлев потерял сознание и попал в плен. Мы очень долго надеялись, что Тимур тоже попал в плен, но его убили, у него было осколочное ранение глаз, они ничего не видел.

При проходе через Иловайск, где получил тяжелейшее ранение Гордийчук, наш куратор, погиб Бражник. Не было и десятков погибших.

Татьяна Курманова: Не обидно сейчас слышать мнение о нецелесообразности защиты Саур-Могилы?

Максим Музыка: Уже не обидно. Каждый человек выбирает ту риторику, которая оправдывает его действия.

Татьяна Курманова: Где можно купить книгу?

Максим Музыка: Можно найти меня и купить, но у нас осталось не так много экземпляров. Она будет в магазинах «Фолио», на сайте.