Первый штраф за дискриминацию в Литве €40-560. До второго уже не доходит, — омбудсвумен

В студии Громадського радио также глава секретариата Уполномоченной по правам человека в Украине Богдан Крикливенко.

Лариса Денисенко: В Литве вас поддерживают средства массовой информации, обсуждаются аспекты и разнообразные резонансные дела. Как медиа помогают бороться с неравенством?

Агнетта Скарджувиене: Каждый раз, когда мы получаем какую-то жалобу — если она интересна для медиа, они ее публикуют. В конце прошлого года был хороший пример — мы получили жалобу, что было объявление на сайте: «Украинцы работают лучше, эффективнее, в 1,5 больше, но им можно платить ту же зарплату». Это дискриминация по национальности — для медиа это интересно, потому что дискриминации на основании национальности у нас не так много.

В этом случае мы рекомендовали исправить эту информацию. И когда уже для медиа мы показывали, что за дело у нас было, какую жалобу мы получили, она уже была исправлена. Для компании это тоже не престиж, что они так дискриминируют людей по национальности.

Лариса Денисенко: Кто может подавать такую жалобу?

Агнетта Скарджувиене: Любой человек, организация, и это не обязательно должно быть нарушением твоих прав. Мы имеем свою страницу на фейсбуке, там люди информируют, что есть та или иная дискриминационная реклама, объявления. Например, ищут бухгалтера, женщину до 45 лет, или бармена, девушку до 25 лет — это дискриминация не только по гендеру, но и возрасту.

Лариса Денисенко: Если представить украинский фейсбук — на сексистскую рекламу реагируют разнообразные сообщества. Рассматриваете ли вы в секретариате подобные кейсы?

Богдан Крикливенко: Небольшое количество таких кейсов есть. Может прийти жалоба от человека, которого дискриминация не касается непосредственно, но это является предметом общественного интереса. Мы можем начать проверку.

Лариса Денисенко: Может ли кто-то из действующих или бывших политиков в Литве позволить себе публичные сексистские высказывания?

Агнетта Скарджувиене: Своей инициативой мы можем браться за такое дело, если публичные люди являются работодателями или работают в образовательной сфере. В других случаях мы не имеем компетенции начать дело. Например, если прокурор скажет, что женщины не могу работать в прокуратуре, мы можем начать дело — ведь он работодатель или формирует политику как работодатель. Но если, например, политик скажет, что ему не нравятся люди с другой ориентацией или он не понимает, как могут женщины работать в министерстве, прокуратуре, принимать важные решения, у нас нет возможности что-то сделать.

Богдан Крикливенко: Здесь речь о политической ответственности — если политик что-то такое наговорил, то это отражается на голосовании за него на следующих выборах.

Лариса Денисенко: Как вы реагируете на жалобы о дискриминации?

Агнетта Скарджувиене: Каждое постановление очень индивидуально, оно зависит от ситуации. Можно рекомендовать исправить, можно предупредить, можно, конечно, штрафовать.

Лариса Денисенко: Какие штрафы?

Агнетта Скарджувиене: За первый раз — от 40 до 560 евро, а за второй, повторный — от 560 евро до 1200. Но я хочу сказать, что за прошлый и позапрошлый годы мы ни разу никого не оштрафовали.

Лариса Денисенко: Потому что повторно никто не позволял себе подобные нарушения?

Агнетта Скарджувиене: И интереснее, что все нарушения были исправлены в процессе применения даже постановления. Значит мы говорим о людях, которые не знаю, что это такое дискриминация, ровные права. И мы говорим о Литве, которая еще очень стериотепично смотрит на разные ситуации.