Полозов: Новиков пытается войти в украинский политикум

Ирина Ромалийская: Вы защищаете Ахтема Чийгоза и Хайсера Джемилева.

Николай Полозов: Да. Хайсер Джемилев сейчас отбывает наказание в колонии в городе Астрахань. В отношении Ахтема Чийгоза, который является заместителем председателя Меджлиса крымскотатарского народа, сейчас в оккупированном Симферополе идет судебный процесс. Его обвиняют в организации массовых беспорядков.

Ирина Ромалийская: 26 февраля был митинг против аннексии Крыма, именно Ахтема Чийгоза называют одним из организаторов.

Николай Полозов: По сути, единственным.

Ирина Ромалийская: Как вы оцениваете процесс?

Николай Полозов: У нас за более чем два года десятки судебных процессов в отношении граждан Украины. Ничем хорошим ни один процесс не закончился. На текущий момент трех граждан Украины удалось спасти: Савченко, Афанасьев, Солошенко. Их спасение никак не было связано с судебными процессами. Все остальные десятки граждан Украины, включая крымских татар, осуждены. Большинство из них отбывает наказание в различных колониях РФ. В отношении преимущественно ряда крымских татар идут судебные процессы.

Ирина Ромалийская: Вы не ждете оправдательного приговора по Ахтему Чийгозу?

Николай Полозов: Оправдательные приговоры в РФ практически не выносятся. Если мы говорим о политических делах в отношении граждан Украины, они абсолютно не выносятся. Все осуждены на разные сроки. Надо быть наивным человеком, чтобы питать иллюзию, что на оккупированной территории суд, состоящий из коллаборационистов и одного судьи из Саратова, вынесет оправдательный приговор.

Ирина Ромалийская: В каком состоянии Чийгоз?

Николай Полозов: Ему тяжело. В январе будет два года, как он содержится под стражей. Дело Чийгоза — это первый процесс в России, где в суд первой инстанции подсудимого не привозят. Весь процесс идет по видеосвязи. Он постоянно находится в СИЗО, не видит других людей даже на судах. Видит только своих защитников. И это очень негативно сказывается на его состоянии. Как физическом, так и моральном.

Могу отметить, что Ахтем Чийгоз — очень крепкий человек. Он держится, потому что понимает, что сидит там не просто как крымский татарин, он отстаивает честь всего народа.

Григорий Пырлик: Расскажите, кто-то из свидетелей дал показания, что именно Ахтем Чийгоз был организатором митинга?  

Николай Полозов: На текущий момент в деле допрошено 74 потерпевших. Более десяти свидетелей обвинения. Порядка 60-ти свидетелей обвинения суд допросит в ближайшие недели, включая Аксенова, нынешнего так называемого главу Крыма.

Никто из допрошенных в суде еще не дал показания против Чийгоза. Большинство его не видело. Те, кто видели, не могут сказать, делал он что-то или не делал, давал команды или нет. Надо понимать, что в этом деле шесть засекреченных свидетелей, которые будут давать показания против него. Я не исключаю, что формально суд будет выносить свое решение (хотя оно заранее предрешено) как раз на основе показаний засекреченных свидетелей.

Ирина Ромалийская: В каком состоянии Хайсер Джемилев и что с его делом?

Николай Полозов: Хайсер сейчас находится в колонии города Астрахань. Отбывает наказание по приговору российского суда. Отмечу сразу, незаконному приговору. Фактически в России он был осужден повторно. В момент аннексии Хайсер находился в следственном изоляторе Симферополя.

С нарушеним международного права он был вывезен на территорию России. И РФ дважды фактически наплевала на решение Европейского суда, согласно которому Хайсера должны были немедленно возвратить в Украину. Он был приговорен к 3,5 годам лишения свободы по обвинению в причинении смерти по неосторожности, хищении и хранении оружия и боеприпасов.

Ирина Ромалийская: Хайсер уже был осужден по этому делу в Украине.Тогда сам Мустафа Джемилев снял с себя полномочия руководителя Меджлиса, это было громкое дело. После оккупации российские власти решили его вновь судить.

Николай Полозов: В случае с Хайсером можно сказать, что ему очень сильно повезло. Когда его привезли в РФ, собрались судить в Краснодарском краевом суде, изначально ему вменялось умышленное убийство. Это означало, что он мог попасть в тюрьму на пожизненное лишение свободы. В последний момент, когда я вступил в дело, мне удалось повернуть его в русло суда присяжных. На суде присяжных я доказал, что Хайсер не совершал умышленного убийства. В результате дело было переквалифицировано, обвинение в умышленном убийстве с него было снято. В последствии Верховный суд РФ снял обвинение в причинении смерти по неосторожности за истечением срока.

Фактически Хайсер отбывает наказание только за то, что взял ружье своего отца. Это был один из первых кейсов, когда российская власть еще не успела сориентироваться в должной степени.

Григорий Пырлик: Зачем нужен был пересмотр дела?

Николай Полозов: Сам Хайсер необходим РФ в качестве заложника, инструмента давления на его отца, лидера крымских татар. Предмет давления выбран крайне неудачный. Мустафа Джемилев абсолютно не тот человек, на которого можно давить. Даже его собственным сыном. Я понимаю, насколько тяжело ему было принимать те решения, которые он принимал. Но срок Хайсера подходит к своему завершению. Больше всего я опасаюсь, что российская власть не захочет так просто отпускать этого заложника и попытается каким-то образом удержать его. Это может быть возбуждение какого-то нового дела: что Хайсер что-то совершил, прямо в колонии что-то украл. В конце концов, если его освободят из колонии, никто не мешает оперативникам подбежать, бросить ему в карман патроны и сказать: «Смотрите, у него снова оружие».

Ирина Ромалийская: Мы видели вашу работу в Ростовской области на суде, уже там наблюдалось, что некий раскол между адвокатами существует. Но конфликт стал явным после освобождения Надежды Савченко. Из-за чего, по-вашему, произошел конфликт?

Николай Полозов: Когда начиналось дело Надежды Савченко, Марку Фейгину в МИД Украины с согласия ее сестры Веры было предложено заняться делом. Марк позвал в этот процесс меня. И я был против того, чтобы включить в дело еще каких-то адвокатов, Новикова в том числе.

Дело в том, что за Ильей есть определенный бэкграунд. Все знают, что он игрок викторины «Что. Где. Когда». Но не все знают, что Илья достаточно плотно общался со структурой, связанной с Владиславом Сурковым. Это Ассоциация молодых юристов России. Уже в момент, когда он начал заниматься делом Савченко, он ездил на мероприятия прокремлевской молодежной организации «Селигер», где читал им лекции. Он был всячески вовлечен в эту орбиту.

Когда Илья начал заниматься этим делом, он предпринял ряд шагов, которые являются некой попыткой его инкорпорирования в украинское общество, в украинский политикум. Он получил статус адвоката в Украине, он не скрывает, что оформляет документы на получение украинского гражданства. Он предпринял достаточно успешные попытки по введению в украинское законодательство неких законов — всем известный закон Савченко.

У нас изначально была договоренность, что мы не вмешиваемся в украинский политикум. Отдельная история — то, как Илья Новиков зачем-то повез сестру Надежды Веру Савченко в Грозный, где в отношении нее возбудили уголовное дело. После чего Вера, о чем она публично заявила, была вынуждена приезжать в Россию, согласовывать действия с Медведчуком, который давал ей гарантии безопасности, что она пересечет границу, ее не будут преследовать. Хотя на тот момент она уже находилась под следствием.

Ирина Ромалийская: Я помню, как Веру Савченко задержали на границе, и она тогда говорила, что освободилась при помощи Медведчука. Но, что согласовывала действия, — я такого не помню.

Николай Полозов: Согласовывала поездки в Россию. Зачем Новиков повез ее туда? Не для того, чтобы «подсадить на крючок» одну сестру, в следствии этого попробовать подсадить другую?

Ирина Ромалийская: Зачем?

Николай Полозов: Кремль ведет борьбу (и мы это видим из открытой переписки Суркова) не только во внешнеполитическом дипломатическом контуре, но и идет тайная агентурная война. Когда Новиков занимался делом Савченко, он активно искал контакты в СБУ, абсолютно на разных уровнях. Ни я, ни Фейгин никогда этим не занимались. На Новикова была возложена обязанность оформлять доказательства, которые здесь собирал украинский коллега Александр Плахотнюк.

Но Илья пошел дальше. Он начал пытаться находить контакты, завязки с лицами в прокуратуре, СБУ. Все это вместе выглядит по меньшей мере странно.

Думаю, в ближайшее время мы еще получим ряд доказательств деятельности Ильи Новикова.

Но его активность, желание понравиться украинцам (надевал вышиванку, разговаривает на украинском языке) — все вместе это выглядит как попытка внедриться в украинское общество.

Григорий Пырлик: Почему с публичными обвинениями вы выступили именно сейчас?

Николай Полозов: Изначально у нас была договоренность с Надеждой Викторовной, что пока идет ее процесс, никакие трения, которые возникали между нами, публично озвучиваться не будут. Не секрет, что весь этот конфликт возник задолго до того, как закончилось дело. Я еще в июне опубликовал эту информацию в Facebook, высказал недоверие деятельности Ильи Новикова.

Когда открыли переписку Суркова, я увидел несколько фамилий, о которых мне было достоверно известно, что это достаточно близкие друзья Новикова, которые непосредственно ходили на совещания к Суркову, в том числе одна украинская игрок «Что. Где. Когда». Я думаю, дальнейшее изучение этой переписки, сопоставление фактов все-таки свидетельствует в пользу моей версии.

Ирина Ромалийская: Надежда Савченко вчера была в нашей студии. Вы поддерживаете с ней отношения?

Николай Полозов: Нет, я давно ее не видел. Сразу после ее освобождения я встречался с ней в Киеве. Надежда Викторовна избрала свой путь. Она по нему идет. Успешно или нет — оценку могут дать только ее избиратели.

Ирина Ромалийская: А вы?

Николай Полозов: Во-первых, как ее бывший защитник, я не вправе давать никакую оценку ее деятельности. Во-вторых, я гражданин РФ. Было бы неправильно идти по пути своего коллеги Ильи Новикова и вмешиваться в украинскую политику.

Ирина Ромалийская: Новиков говорит, что конфликт начался тогда, когда он получил от украинского СБУ переговоры Болотова. Фейгин попросил эти переговоры, чтобы запостить в Facebook и Твиттере, а Новиков ему не дал, ссылаясь на то, что еще нет экспертизы.

Николай Полозов: Это его версия. Накопление негатива шло постепенно. В конце 2014 я и Марк Фейгин поехали в США, чтобы всячески популяризировать среди местного истеблишмента дело Надежды Савченко. Тогда нам удалось донести ее историю до конгрессмена Адама Кинзингера, который стал автором резолюции о Надежде Савченко. Мы обивали пороги различных инстанций, встречались с политиками. Изначально все воротили нос, а мы пытались переломить мнение.

Вдруг выясняется, что Илья Новиков тоже находится в США — где-то на восточном побережье отдыхает с друзьями. Хотя должен был находиться в Москве, ходить к ней в СИЗО, заниматься делом. Это была первая ласточка.

Когда в начале 2015 года Надежда Савченко объявила сухую голодовку, каждую неделю я и Марк летали в Ростов и оттуда ездили в Новочеркасск, где она находилась в СИЗО. Илья Новиков в это время на месяц уехал по американской программе обмена опытом правозащитников, вообще не занимаясь этим кейсом.

Григорий Пырлик: Илья Новиков был в эфире нашей программы. Ваш пост, появившийся тогда, он комментировал моим коллегам. Можем послушать этот фрагмент. И в ваших обвинениях, и в ответе Ильи Новикова был тезис о том, что Новиков сотрудничает с Виктором Медведчуком. Какие у вас аргументы?

Николай Полозов: Давайте начну по поводу заложников. Я сейчас работаю в очень тяжелых условиях в Крыму. В отношении меня Главное следственное управление по республике Крым ведет доследственную проверку, которая уже продлевается второй месяц, собираются возбуждать уголовное дело. Якобы я оскорбил прокурора то ли еще кого-то. Это первая история.

Вторая история. Буквально накануне мне стало известно, что Следственный отдел ФСБ России по Республике Крым также требует провести со мной какие-то следственные действия. Что бы не говорил Илья Новиков о том, что я прячусь за спины заложников, я не боюсь ни Следственного комитета, ни ФСБ. И уж точно не испугаюсь жалобы Новикова.

Когда мы вели дело Савченко, у нас случился заочный конфликт с Медведчуком. И сам Виктор Медведчук, и его пресс-секретарь очень комплиментарно отзывались об Илье, очень негативно обо мне с Марком Фейгиным. После этого кто-то пытался сыграть на пранкерском скандале с Марком. Хотя последние события, которые случились с президентом Украины, показывают, что речь идет не о ребятишках-пранкерах. Работает целая структура, которая может ввести в заблуждение главу другого государства.

Смотрите, человек защищает украинских заложников. Есть мотив, есть действие — получил статус адвоката в Украине, собирается получить гражданство. Незапятнанная биография. Ну такого человека надо выдвигать в Раду в следующем электоральном цикле! Что мешает? Все это смахивает на то, что это такая Мата Хари, только в штиблетах и бабочке. Конечно прямых доказательств, что Медведчук выйдет и скажет: «Это мой агент», — нет. Но масса косвенных доказательств свидетельствует о том, что усилия Ильи Новикова по внедрению в украинское общество были совсем небезуспешны.

Ирина Ромалийская: Как вы считаете, ваш публичный скандал вредит подзащитным?

Николай Полозов: Что касается подзащитных Ильи, все, кого он защищает, уже осуждены.

Ирина Ромалийская: Насколько этично делать такие посты в Facebook, как написал Марк Фейгин — с предупреждением украинцам не просить защищать родственников Илью Новикова, потому что они будут сидеть. Ведь и у Марка Фейгина, и у вас наверняка есть люди, которые были осуждены.

Николай Полозов: Я не суд и не дисциплинарная комиссия. Поэтому оценку давать не могу. Я говорю о фактах. Все, кого защищал Илья Новиков, до настоящего времени уже осуждены. Да, можно провести работу по Европейскому суду, попробовать еще раз пожаловаться в Верховный суд. Так или иначе, все они находятся в колониях.

Ирина Ромалийская: Все украинцы, которых судят в России, осуждены.

Николай Полозов: Все осуждены. Но некоторые вышли на свободу. Остальным может помочь только политическая работа. Я упрекал Новикова в лени, это имеет обоснованный характер. Если вы следите за моими соцсетями, я отмечаюсь, где бываю. Например, к Хайсеру Джемилеву я езжу в колонию раз в месяц, суды — тоже езжу, к Надежде Савченко в следственном изоляторе я летал раз в неделю. Напомните, сколько раз Новиков съездил на процесс Карпюка в Грозный? Два?

Я вижу, что он постоянно ошивается в Киеве. Чем он занимается, я не знаю и меня это мало интересует. Но если адвокат по делу, по которому уже фактически все завершено, не ездит к подзащитному, о чем это может свидетельствовать? Ни о чем хорошем.

Ирина Ромалийская: Илья Новиков в интервью озвучил, что ему платил Фейгин от «Батькивщины» 2,5 тысячи долларов в месяц. Якобы такая сума была у вас и у Фейгина, после он сказал, что Фейгин перестал ему платить. С вами полностью рассчитались за процесс?

Николай Полозов: Я не видел платежек относительно Новикова. Что касается меня, то никаких финансовых претензий ни к Фейгину, ни к «Батькивщине» не имеется.

Григорий Пырлик: Были ли еще источники оплаты?

Николай Полозов: Это сейчас не секрет. Первое время оплачивала фундация «Открытый диалог». К ним у меня тоже претензий нет.

Ирина Ромалийская: Украинские дела — это выгодно для российских адвокатов?

Николай Полозов: Это абсолютно невыгодно. В России созданы такие условия, что выгодно давать взятки. Я этим никогда не занимался. Мало того, постоянно находясь под «стеклянным колпаком» спецслужб, я не могу себе позволить совершать какие-то незаконные действия.

Ирина Ромалийская: Почему беретесь за эти дела?

Николай Полозов: Я вижу в этом продолжение борьбы с несправедливостью, ложью и грязью путинского режима.