Помочь семьям политзаключенных можно и 10 гривнами, — правозащитники

Татьяна Курманова: После возвращения Надежды Савченко акцент на украинских политзаключенных стал меньше?

Эвелина Ганска: Да, меньше внимания. Но если поднимать «шумиху» вокруг человека, его ценность растет. Из-за дикого ажиотажа вокруг Савченко ее ценность возросла непомерно, а иногда это может навредить. Сейчас мы боимся, чтобы никакие запущенные процессы по освобождению не сорвались.

Алена Бадюк: С кем из родственников политзаключенных вы общаетесь?

Эвелина Ганска: Больше всего общаемся с семьей Геннадия Афансьева. С родственниками Олега Сенцова делаем мероприятия, недавно организовывали аукцион. Просим медийных людей давать свои лоты, продаем их, а полученную суму делим на двое — половину семье Сенцова, половину — семье Клыха. С близкими Станислава Клыха тоже общаемся.

Алена Бадюк: Как можно помочь ребятам, находясь в Украине?

Эвелина Ганска: Сейчас помочь им никак не можем — ребята осуждены и отбывают наказание. Но у них есть семьи. У Сенцова, который отстаивал право быть украинцем в Крыму, двое детей, пожилая мать. А кормильца у семьи нету. Им действительно нужны деньги.

Алена Бадюк: Как можно перечислить деньги семьям политзаключенных?

Эвелина Ганска: Номер карты мамы Клыха Тамары Ивановны — 5168757294964939 (Приватбанк). Карта, которую дала сестра Олега Сенцова — 5168742319492173, Короненко М.О.

Не обязательно высылать по 100 гривен. Можно по 10 — это уже что-то. Представьте, если 100 человек перечислят по 10 гривен, каждый кто лайкает пост о помощи.

Алена Бадюк: Как прошел ваш визит к Александру Костенко и Валентину Выговскому, как чувствуют себя ребята?

Артур Абашев (телефоном): Я был 8 июня. Костенко сказал, что его вывозили в лечебно-исправительное учреждение, у него была сломана рука. Осмотрели хирург и травматолог, рекомендовали эндопротезирование после освобождения.

Алена Бадюк: Нужно ли Александру Костенко сейчас медицинское сопровождение?

Артур Абашев: Я попросил выписку из его медицинской карты, передам ее матери, проконсультируемся со специалистами, и решим, что делать. Сейчас он пьет обезболивающие, у него фактически вместо локтевого сустава жидкость.

Алена Бадюк: А как дела у Валентина Выговского?

Артур Абашев: Он находится в колонии строгого режима, где содержатся особо опасные преступники. Но он пребывает в безопасном месте, в отдельной камере. Питание у него нормальное, не жалуется, на здоровье тоже. Во время этапа из Москвы немного простыл, но сейчас все хорошо.

Очень надеется на перевод в Украину. И, в принципе, такая практика есть. За последние три года именно из этой колонии 30 человек перевели отбывать наказание в своих странах .

Алена Бадюк: Посещает ли ребят украинский консул?

Артур Абашев: Пока Выговский сидел в Москве, консул был у него практически каждый день, сейчас не слышно. Костенко говорит, что недавно был запрос, но сама встреча пока не состоялась.

Татьяна Курманова: Можно ли написать ребятам?

Эвелина Ганска: Это очень просто, через сайт РосУзника. Выбираете кому хотите написать письмо, пишете, нажимаете кнопку «отправить», и его перенаправят.