Прагматизм Трампа может подтолкнуть Украину к проведению реформ

Олег Устенко, исполнительный директор Международного фонда Блейзера, рассказывает, как выбор нового президента США может повлиять на изменения в мировой экономике.

Алена Бадюк: Некоторые эксперты уже высказались на этот счет. К примеру, лауреат Нобелевской премии по экономике Пол Кругман предсказал спад мировой экономики из-за победы на президентских выборах республиканца Дональда Трампа. Насколько вы согласны с таким мнением?

Олег Устенко: Вчера Трамп очень четко обозначил, что сделает все возможное для того, чтобы обеспечить удвоение экономического роста. Он сказал, что удвоение экономического роста будет происходить за счет так называемых фискальных стимулов. К слову, похоже рынок этому поверил, потому что, если посмотреть на сегодняшнее состояние рынка, там сейчас идет абсолютное оживление. Хотя, в принципе, мы действительно сейчас находимся в состоянии так называемой новой нормальности, к этому надо привыкнуть. Рынки будут подвержены высокой изменчивости.

Я не могу сказать, что Трамп говорит абсолютные глупости. Еще на первых дебатах с Хилари Клинтон было очевидно, что он говорит о том, что экономическая ситуация в Соединенных Штатах Америки крайне сложная, наблюдается относительно высокий уровень безработицы. Он также говорил о том, что капитал выходит из страны, о некачественном бизнес-климате. В Штатах, например, объем дефицита государственного бюджета составляет 10% ВВП, это очень много. Также стоит сказать, что 125% ВВП составляет государственный долг США. Совершенно очевидно, что с этим надо бороться.

И не стоит думать, что Трамп необразованный человек. Он закончил Пенсильванский университет, который входит в Лигу Плюща, и «Wharton Business School», одну з самых лучших школ Америки, где получил диплом бакалавра по экономике. Это практикующий бизнесмен.

К слову, в Америке действительно есть серьезные проблемы в экономике. Вы будете удивлены, но США находится где-то на 50 месте по легкости подключения к электрическим сетям. Это, конечно, не Украина, которая занимает 178 место со 182 стран, но это тоже не очень хорошая ситуация. У них одна из самых высоких налоговых нагрузок в мире, и, если Трамп в состоянии вывести экономику Штатов на новый уровень, я не вижу в этом ничего плохого.

Вчера на международных валютных рынках я видел панику, но, я думаю, мы можем от этого выиграть, потому что, когда идет паника на фондовых рынках, параллельно идет увеличение цены по экспортной группе товаров.

Учитывая, что Украина является экспортно ориентированной страной и половину своего ВВП получает за счет экспортных товаров, это нам на руку. Украина экспортирует товары не с высоким уровнем добавленной стоимости, например, зерно, метал, химию. И, если на эту группу товаров вчера поползли цены немного наверх, то это неплохо.

Паника подтверждается еще и тем, что растут цены на золото, и это характерно для периодов нестабильности. Но для меня однозначно то, что прагматизм в политике США будет, очевидно, превалировать на протяжении ближайших четырех лет, как минимум первого срока нахождения Трампа в Овальном кабинете, если он, конечно, усидит там, потому что многие эксперты ставят это под вопрос.

Теперь в США будут принимать во внимание все договора, которые есть у Штатов с Украиной. Раньше Украина получала, например, по одному миллиарду долларов кредитных гарантий от Министерства финансов США, и делала это три раза, что было для нас крайне выгодно. И если раньше администрация США закрывала глаза на то, что был вяло текущий прогресс в реформах, и все равно давала деньги, то сейчас, я думаю, контракта будут придерживаться.

Дмитрий Тузов: То есть получается, что жесткая политика Трампа поможет подтолкнуть или принудить Украину к более быстрым реформам?

Олег Устенко: Да, я именно так я и думаю. Но, с другой стороны, я понимаю, что есть серьезные риски, потому что я не знаю, понимает ли украинская политическая элита, если сотрудничество с международными финансовыми институциями США не будет продолжено, то мы не сможем получить тот финансовый ресурс, который должны получить в следующем году. По нашим собственным подсчетам, Украина нуждается во внешнем финансировании на следующий год в объеме 10 миллиардов долларов. Министр финансов Данилюк подтверждает это.

Но меня напугало, что несколько недель назад Данилюк сказал, что Украина попробует протестировать международный рынок и занять там самостоятельное место. Потому что как только мы начинаем занимать самостоятельное место, мы должны платить более высокий процент. Например, в МВФ мы занимаем под 3% годовых, а на обычных рынках мы можем занимать под около 10% годовых. То есть мы будем платить как минимум в 3 раза больше, и никто не будет нас обязывать выполнять взятые на себя обязательства, например, по борьбе с коррупцией, урегулировании бизнеса, проведению судебных реформ.

Для меня МВФ — не так деньги, как надзиратель, который может выдавить необходимые реформы из украинской политической элиты.

Если этот прагматизм будет присутствовать в политике США по отношению к нам, а, я думаю, он будет, конечно, это заставит украинские политические элиты шевелится и не допускать финансовую дестабилизацию в стране.

Алена Бадюк: Говоря о валютной динамике, по прогнозам экономистов, доллар может серьезно подешеветь относительно крупных мировых валют. Что вы можете сказать о возможном соотношении доллара и гривны?

Олег Устенко: Я бы не связывал это с выборами в США, потому что в реальности гривна не самая важная валюта в мире. Надо смотреть, что будет на мировых рынках. Я не очень верю в то, что будет серьезное падение американской валюты. Возможно, по отношению к остальным мировым валютам первоначально это может произойти, но потом будет коррекция. Я предполагаю, что в своей монетарной политике США задействуют механизм ставок и в декабре этого года ставка федеральной резервной системы увеличится, а это наоборот взметнет доллар вверх.

Что касается Украины, то она зависит от внешнего финансирования. У меня есть предположения, что не все так будет просто с нашим сотрудничеством с Международным валютным фондом. В этом году мы потенциально можем получить больше, чем 1,7 миллиарда долларов до конца этого года. Эти деньги можно получить, если принять нормальный, а не популистский бюджет.

И не забывайте, что у нас есть структурные маячки, которые мы должны выполнить. Также нужно обратить внимание, что в 20 числах ноября можно было ожидать заседания совета директоров Международного валютного фонда, где потенциально можно было вынести вопрос Украины, но не знаю, насколько мы это успеем. В любом случае, до конца этого года я не вижу причин волноваться. Я надеюсь, что мы продолжим сотрудничество, и рынок будет реагировать более-менее адекватно, тогда курс удастся держать в коридоре до 27 гривен за доллар.

На следующий год, я бы предположил, что, если мы получим 10 миллиардов долларов внешнего финансирования, из которых 6 миллиардов долларов — внешние заимствования и 4 миллиарды — притоки прямых иностранных инвестиций, мы выдерживаем курсовой коридор до 30 гривен за доллар. Если мы не получаем эту сумму, то тогда придется расширять курсовой коридор.

Но для того, чтобы получить 4 миллиарда долларов необходимо обеспечивать качественный бизнес-климат, и здесь могут быть серьезные проблемы.

Дмитрий Тузов: То есть, в свете новых событий, украинское правительство, возможно, будет вынуждено пересмотреть уже свёрстанный бюджет 2017 года?

Олег Устенко: Я предполагаю, что да. Я думаю, тот бюджет, что мы видели — это более черновой вариант.

Дмитрий Тузов: А какие компенсирующие источники наполнения бюджета вы видите, кроме внешнего финансирования?

Олег Устенко: Я не рассматриваю внешние источники как основной источник покрытия дефицита. Для страны нужно еще 7 дополнительных миллиардов долларов, для того чтобы, например, совершать выплаты по внешним долгам.

Дмитрий Тузов: А какие могут источники наполнения бюджета?

Олег Устенко: В идеале, это растущуя экономика. Но для того чтобы она росла, необходимо обеспечить ей как минимум условия для этого роста. 3%-ый рост следующего года, прогнозируемый Кабмином, и 1%-ый рост, который мы получим по результатам этого года оставляют нас далеко еще за чертой 2013 года, с которого мы когда-то начали падение. Наш теперешний ВВП составляет менее 65% по сравнению с тем ВВП, который был в 1991 году.