Разобраться с собой и заняться хобби - рецепт преодоления ПТСР от киборга

В студии Громадського радио — защитник ДАПа Геннадий Дубров (с позывным Бизон). Говорим о боях за аэропорт и лайфхаках, как преодолеть ПТСР.

Геннадий Дубров: Я попал в ДАП в составе добровольческого батальйона «Карпатська Січ», мне хотелось проявить себя, проверить, на что я способен. Под конец зимы, в конце декабря 2014 года мы в составе 93 бригады, я и мой товарищ Музыкант, поехали в ДАП.

Мы попали в одну из ротаций, которая ехала по условиям минских договоренностей через блокпост сепаратистов. Решили, что мы будем ехать с одним заряженным магазином, который в разгрузке. По условиям договоренностей колонну остановили, обыскивали, был лично Моторола, он меня обыскивал. Потом сепары сели за руль, довезли нас до въезда в аэропорт, пересели наши водители и мы заехали на территорию самого аэропорта к новому терминалу. На блокпосту были фразі: мясо новое приехало, двухсотые едут. Было обидно, унизительно.

Первое, с чем у меня ассоциируется аэропорт – это собачий холод, от которого невозможно никуда убежать, это нечеловеческие условия жизни, это вода, которая все время заканчивалась. Тогда были морозы до -30.  Мы жили в помещении грузового терминала, оно с гипсокартонными стенами. Температура была на пару градусов выше температуры окружающей среды. Никто не унывал, многие шутили. Музыкант, товарищ мой, сам из Донецка. Ему домой было ехать 15 минут. Мы с него смеялись: давай тебе закажем такси, ты нам супчика привезешь.

Через ротацию, когда упал сам терминал, должна была быть моя вторая ротация. У нас ранили комбата, и так получилось, что очень много дел было в батальйоне, мы туда не попали и остались живы.

Михаил Кукин: Как по мне, не менее драматична судьба ваша дальнейшая. Как часто бывает – мы об этом вслух не говорим, но на самом деле очень многие люди, которые возвращаются с войны, они или пьют, или имеют проблемы с законом или просто у них серьезные психологические проблемы. Они не всегда решаются к психологам обращаться. Я так понимаю, что вы попали в заключение?

Геннадий Дубров: Да, после того как я окончательно вернулся в мирную жизнь. У меня было 10 месяцев тюрьмы. По мнению независимых экспертов, мое дело сфабриковано. Сейчас у меня апелляция.  

Я хочу обратиться ко всем ребятам, которые вернулись или возвращаются с фронта. Хочу им сказать6 здесь немногие люди способны что-то изменить. Поэтому у нас нет права расслабляться. Мы должны взять себя в руки, изменить что-то к лучшему в этой стране.

Михаил Кукин: С другой стороны, многие, вернувшиеся оттуда, если не в опеке нуждаются, то по крайне мере во внимании. В осознании того, что все было не зря и страна их ценит.

Геннадий Дубров: ПТРС существует и у многих есть. У меня есть свои лайфхаки. Во-первых, надо разобраться в себе. Потому что когда ты возвращаешься с войны и видишь здесь другую жизнь… Там есть только жизнь или смерть. Друзья и враги. Там все просто, все материальное отходит на второй план. Больше думаешь о душе, потому что понимаешь, что в любой момент можешь погибнуть. На гражданке все материальное выходит на первый план. 

Второе – уделять время своему любимому занятию, делу, тому, что тебя успокаивает и приносит удовлетворение. Для меня это готовка. Я очень люблю готовить кушать. Я прихожу домой, без настроения – я иду на кухню, спокойно что-то готовлю и успокаиваюсь. Я уже умиротворенный человек.

Опять же – работа со специалистами.   

Полную версию интервью слушайте в звуковом файле или видеотрансляции

Читайте также: Командири викликали вогонь на себе, – кіборг «Халк» про оборону ДАП