Реинтеграцию прежде всего стоит начинать с молодежи, — Ткаченко

Дмитрий Ткаченко, советник Министра информационной политики Украины по вопросам информационной реинтеграции Донбасса и руководитель аналитического центра «Фабрика думки Донбасу», и доброволец АТО, кандидат исторических наук Виталий Овчаренко рассказывают о серии телепередач «Новые герои Донбасса».

Сергей Стуканов: Віталію, ви один з героїв телепередачі. У 2014 році, ви займалися наукою і журналістикою в Донецьку. Коли прийшло розуміння, що треба виходити і захищати Україну та її територіальну цілісність?  

Виталий Овчаренко: Таке розуміння прийшло ще в Донецьку під час Донецького Євромайдану. Коли розпочалися ці події у нас з’явився вибір: або спостерігати, як нашу країну втягують у союз із Росією, або продовжувати рух за євроінтеграцію. Якщо пам’ятаєте, під час перших вбивств, під час фанатського руху, було підписано масове перемир’я, і фанати донецького «Шахтаря» та луганської «Зорі», відповідно, в Донецьку і Луганську вийшли на захист Євромайдану.

Сергей Стуканов: Тобто ми бачимо, що ультраси донецької і луганської команди вийшли на захист Євромайдану, так?

Виталий Овчаренко: Так. Вони розуміли, що до чого. Потім, коли почалася так звана «російська весна» на сході України, ми бачили, що заїжджають якісь російські тітушки і починають бити всіх, хто ходить з жовто-синіми стрічками. Потім відбулось захоплення міст бойовиками, і десь на початку літа у мене вже з’явилося розуміння, що це буде війна. Десь в середині літа я зрозумів, що треба йти до якогось підрозділу, і обрав один із добровольчих батальйонів — батальйон «Артемівськ». Я себе героєм не вважаю, це одна з типових історій, про яку, зазвичай, розповідають. Насправді таких історій дуже багато.

Сергей Стуканов: Дмитре, ви створили серію фільмів, але ж насправді над розвитком української ідентичності і над формуванням відповідного простору на Донбасі ви працювали ще на початку цього тисячоліття. Ви заснували свого часу НГО «Донецьк.UA», перший україномовний портал на Донбасі. Тобто у вас вже тоді було розуміння, що, якщо не сформувати якісь зміни в тому середовищі, то нічого доброго, зрештою, не буде.

Дмитрий Ткаченко: Это действительно так. То, что сейчас происходит на Донбассе — это кризис гуманитарного образования, это то, что позволило пропаганде заменить историю, культуру, а в чем-то даже и общество. То, что мы сейчас делаем и показываем для дончан — это истории, которые рассказывают сами дончане, при чем те дончане, которые демонстрируют очень высокий уровень гражданского сознания.

Ирина Ромалийская: Речь идет о Донбассе, по вашему мнению, или касается Украины вообще: и Запорожской, и Харьковской областей, и Западной Украины?

Дмитрий Ткаченко: Дело в том, что кризис гуманитарного образования, наверное, характерен вообще для всей Украины. Но Донбасс в данном случае показал самый высокий уровень некомпетентности.

Мы сейчас, например, делаем исследование по Луганской области об особенностях сознания идентичности жителей Донецкой области на основании освобожденных оккупированных территорий, в прошлом году подобное исследование было проведено по Донецкой области. Этот «русский мир», который мы наблюдаем, демонстрирует определенные признаки: это не люди критического сознания, не люди высшего образования, а люди мифа, которые уверовали, в то, что им дала эта реальность российской пропагандистской машины.

Сергей Стуканов: Исходя из фильмов, которые вы сняли, можно ли говорить о том, что здесь представлен голос Донбасса?

Дмитрий Ткаченко: Безусловно. Это голоса героев, которые родились в период 2014-2016 годов в оккупированном Донецке.

И, например, первая история как раз об этом и рассказывает: «Я жил, как амеба в политическом плане, и даже не понимал, на какой стороне я нахожусь». И тут в этих бурных временах рождается человек как гражданин. И первая серия посвящена, в том числе этому.

Сергей Стуканов: Виталий, когда пробудилось ваше гражданское украинское сознание: еще до войны, во время обучения на историческом факультете?

Виталий Овчаренко: Она, мне кажется, пробудилась даже раньше, во время просмотра ночных телетрансляций Оранжевой революции в 2004 году. Мы даже с моим двоюродным братом, который на 2 года старше меня, проводили некоторые акции.

Я хотел заметить еще, что много людей на Донбассе героями себя не считают. У меня есть знакомые, которые в 2014 году весной и летом, будучи в оккупации, поставляли информацию Вооруженным силам Украины, стирали их вещи, перевозили на своих машинах раненых под видом гражданских в госпитали. Я знаю истории, когда наши врачи прятали украинских раненных. То есть на самом деле героев Донбасса, которые освобождают Украину, гораздо больше, нежели мы можем о них рассказать. О многих и рассказывать сейчас опасно, потому что многие из них находятся и в Иловайске, и в Дебальцево, и в Донецке.

Ирина Ромалийская: Меня в свое время поразила история Жемчугова. Это обмененный украинец, который попал там в плен и, в итоге, без рук и ослепший, вернулся на территорию, подконтрольную правительству Украины. Он рассказывал, о том, что он там проводил, по сути, диверсионную деятельность, борясь там с боевиками за независимость нашей страны. И он говорил, что таких, как он, много.          

Дмитрий Ткаченко: В нашем цикле донецким партизанам посвящено 3 выпуска. Это и истории о Богдане Чабане и его группе «Равлики», и о группе «Тени», которой занимаются Вадим и Александр Гладкий. Александр вообще является координатором всех этих групп. Вместе с Вадимом они одни из тех, кто освобождал первый раз Мариупольский горсовет, который потом опять передали коллаборационистам-сепаратистам весной 2014 года.

Соответственно, этим разным страницам этой истории, которая творится прямо сейчас, посвящены разные выпуски наших фильмов. Это очень широкий спектр: тут у нас есть и волонтеры, и гражданские активисты, и журналисты, и АТОшники, и партизаны. Как Донбасс очень разнообразен, так и эти выпуски рассказывают очень разные истории. Несколько выпусков также будет посвящено луганским историям.

Сергей Стуканов: В вашем ролике прозвучала фраза: «Нужно вернуть Донбасс таким, каким он будет, а дальше уже все зависит от нас, каким мы его сделаем». Очевидно, что здесь идет речь и об информационном поле, но все-таки с чего, по-вашему, стоит начинать реинтеграцию этого региона, когда мы его освободим?

Виталий Овчаренко: Реинтеграцию прежде всего стоит начинать с молодежи. В первую очередь, я думаю, нужно будет вернуть все университеты, которые выехали, чтобы давать качественное образование, и было видно различие между тем, что было в оккупации и между тем, что будет. Потому что люди старшего возраста, к сожалению, гораздо больше подвержены влиянию пропаганды и всяких мифов, а молодежь, если посмотреть, все-таки на 70-90% — проукраинская. Даже те, кто сейчас не выехали в силу различных причин с Донецка и Луганска, так или иначе поддерживают и ждут возвращения в Украину.

Ирина Ромалийская: Я общалась с детьми 7-9 классов, которые живут сейчас в Донецке, и они все-таки приверженцы той позиции, которою занимают их родители, а родители занимают антиукраинские позиции. Что делать с таким школьным образованием?

Виталий Овчаренко: Это потому что эти дети очень сильно обрабатываются в школах.

Дмитрий Ткаченко: Дело в том, что перед тем, как мы вообще действительно сможем работать с юным подрастающим поколением, и с детьми, и со студентами, мы должны сделать огромную подготовительную работу. Как минимум украинское телевидение должно вернуться на оккупированные территории, потому что сейчас его там практически нет.   

Также мы должны создать огромный поток контента именно для этих людей, то есть передачи, которые будут рассказывать о них самих, о них лучших, как, например, «Новые герои Донбасса». Украинская власть должна целенаправленно коммуницировать с этими людьми, она должна объяснить, что их ждет, потому что они действительно сейчас всего боятся.

Министерство информационной политики Украины действительно имеет эти идеи и компетенцию, для того чтобы построить и отстроить это в рамках существующей украинской власти. Более того, сейчас идет борьба за бюджет и за то, чтобы строились телевизионные вышки — это чрезвычайно важно.

Мы должны понимать и честно признавать, что в Украине и украинской власти есть огромное количество людей, которые не борются за реинтеграцию Донбасса, а некоторые даже настроены против, потому что они отстаивают позицию изолюционизма, потому что, как только Крым и Донбасс возвращаются, снова меняется электоральная карта Украины, и многим политикам это абсолютно не нужно. И вопрос: что делать с этими людьми?   

Ирина Ромаийская: Но пока, давайте будем честны, эти люди побеждают в информационной политике, потому что территории Донецкой и Луганской области, контролируются российским правительством, там до сих пор есть российские каналы и очень мало украинского телевидения, и на третий год войны это звучит ужасающе.

Дмитрий Ткаченко: Полностью согласен. Я знаю, что на этот год вышка в Покровске Луганской области закроет белые пятна, но самое главное, кроме этого, еще покрыть агломерации.