Смерти «Гиви» и «Моторолы» разрушили миф о «социальном лифте» на Донбассе, — Казарин

Действительно ли на Донбассе подвели черту под мифом про «Моторолу» и «Гиви»? Об этом говорим с журналистом Павлом Казариным.

Анастасия Багалика: Вчера был ликвидирован боевик «Гиви». Что значит тот момент, что лидеры боевиков, которых мы видели во время активных боевых действий, которые были медийными персонажами, постепенно исчезают?

Павел Казарин: Дело в том, что война, которая была развязана Россией на украинском Донбассе, изначально создавалась как гибридная с большой долей участия российских медиа. Арсена Павлова, мойщика машин из Четы, мы узнали не благодаря его выдающимся боевым достижениям, а благодаря тому, что телеканал «LifeNews» в какой-то момент повесил ему на шлем GoPro. С этой камерой боевик «Моторола» бегал по окопам. Это видео помогало телеканалу собирать просмотры.

Точно так же создавался имиджевый флер Михаила Толстых — боевика по прозвищу «Гиви». Возможно, выбор пал на этих персонажей случайно. Возможно, не случайно. Но важно другое. В какой-то момент этот тандем «Моторолы» и «Гиви» начал выступать в роли представителей народных низов Донбасса. Были Стрелков и Бородай, эдакие Чапаев и Фурманов. При Чапаеве был Моторола в роли Петьки.

У «Гиви» и у «Моторолы» были разные медийные роли. Моторола был уроженцем российского города, он рассказывал о том, что смотрел телевизор и понял, что русских на Донбассе обижают, не смог терпеть, купил билет до Ростова, приехал и стал воевать. Это овеществленная мечта российской пропаганды.

Гиви при этом был идеальным с российской точки зрения «украинским ополченцем». Он — гражданин Украины, служил в украинской армии, уроженец города Иловайск. Получается медийная картина нерушимой братской дружбы украинского и русского народов в российской официальной ее версии.

Дмитрий Тузов: Не будет ли желающих повторить их пример?

Павел Казарин: Я думаю, что эти двое позиционировались российскими медиа как идеальная ролевая модель. Хочешь социальный лифт? Приезжай на Донбасс! В роли социального лифта выступал автомат Калашникова. Российский обыватель, будь как «Моторола». Украинский обыватель, будь как «Гиви». Я думаю, что именно в таком формате они присутствовали в медиа. То, что их судьба закончилась, в значительной степени означает то, что миф о показательном усердии в боевых действиях с украинскими солдатами и офицерами, которое может поднять до небес, разрушился.

Практически никто из публичных лиц событий на Донбассе 2014 года до нашего времени не дожил. Из публичных полевых командиров остался только Ходаковский. На его месте я бы себя очень неуверенно чувствовал после гибели «Гиви».

С Захарченко и Плотницким все понятно. Они вписаны в созданную Кремлем политическую вертикаль на оккупированном украинском Донбассе.

Анастасия Багалика: О чем может свидетельствовать то, что ролевая модель, основанная на «Гиви» и «Мотороле», разрушается? На Донбасс больше не поедут новые боевики?

Павел Казарин: Здесь есть два варианта. Не исключено, что Михаил Толстых и Арсен Павлов стали жертвами не сложной конспиралогической модели. Вполне может быть, что они стали жертвами бандитских разборок, бытовой ситуации для оккупированного бандитами региона.

Если мы предполагаем, что их отправили на тот свет вышестоящие кураторы из Москвы, то здесь есть определенный риск.

«Гиви» и «Моторола» были теми людьми, которые концентрировали на себе украинскую антипатию.

Когда заходил разговор о том, чтобы договориться с Донбассом, главными образами были «Гиви» в парламенте и «Моторола», который ездит с мигалками по улицам. Они были концентрированными объектами неприязни.

Дмитрий Тузов: Возможно, сейчас расчищается дорога для того, чтобы продолжить переговоры и говорить о московском сценарии интеграции?

Павел Казарин: Мы понимаем, что Россия и дальше будет пытаться использовать Донбасс как троянского коня, чтобы вручить его Украине на своих условиях, чтобы он стал поводком на шее украинской государственности.

Я не исключаю, что весь 2017 год на Украину будут очень сильно давить, чтобы она согласилась на реинтеграцию Донбасса с легализацией боевиков, незаконных вооруженных формирований, чтобы Украина содержала регион, а Москва сохраняла над ним политическое влияние. Чтобы такой сценарий не вызывал очень жесткого отторжения в украинском обществе, возможно, Москва решает избавиться от людей, которые в украинском обществе являются носителями наибольшего антирейтинга. «Гиви» и «Моторола» были такими персонажами. Но мы воюем не с конкретными боевиками, а с целой системой.