Судьба подопечных интернатов в зоне АТО остается неизвестной, — правозащитница

Анастасия Багалика: В чем суть вашего мониторинга?

Татьяна Печончик: Наш мониторинг проходит в рамках Национального превентивного механизма. Эти визиты осуществляются представителями Уполномоченного ВРУ по права человека. В рамках деятельности НПМ мы много внимания уделяем ситуации на востоке страны. Люди там сейчас находятся на линии столкновения. Наши представители ездят туда с визитами, чтобы оценить состояние этих заведений.

Анастасия Багалика: Когда из зоны АТО эвакуировали эти заведения, мы видели их плачевное состояние. Что изменилось за год?

Татьяна Печончик: К сожалению, не все эти учреждения удалось эвакуировать. Часть осталась там. С другой стороны, мы посещали много интернатов, и единственное что изменилось, это то, что в нескольких из них идет ремонт. Никогда денег не было, а теперь началась война, и деньги появились.

Татьяна Курманова: В прошлом году на питание таких пациентов выделялось около 6-7 гривен в день. Сейчас ситуация изменилась?

Татьяна Печончик: По всем интернатам, которые мы посещали, мы зафиксировали, что достаточно хорошая ситуация с питанием. Сейчас выделяется около 60-70 гривен в день на человека. До сих пор недостаточно денег на медикаменты. Выделяется около 50-60 копеек в день на пациента. Также нет полноценной реабилитации для пациентов. Персонала не хватает. Много людей выехало. Многие люди живут в зоне оккупации и им очень сложно добираться до места работы.

Татьяна Курманова: Почему не стоит вопрос о перенесении интернатов на другое место?

Татьяна Печончик: Мы поднимаем этот вопрос уже давно. Но если мы говорим о психоневрологических интернатах, то это учреждения областного подчинения. Они переполнены.

Анастасия Багалика: Какие проблемы приносит в жизнь психоневрологических лечебниц война?

Татьяна Печончик: Проблемы разные. Часть проблем типична для всей Украины. Нет достаточных стандартов оказания медицинских услуг, нет реабилитации. Важно сделать так, чтобы пациент в лечебнице реабилитировался и вернулся в социум.

Анастасия Багалика: Давно говорят о том, что в интернатах пациенты занимаются «трудотерапией». Как дела с этим обстоят в Луганской области?

Татьяна Печончик: Таких фактов мы не зафиксировали. Большинство интернатов не имеют подсобного хозяйства. Нет ни коров, ни огородов. Фактов рабского труда мы не встретили.

Анастасия Багалика: А бытовые условия отличаются от других областей?

Татьяна Печончик: Даже в рамках одной области могут быть условия как очень хорошие, так и очень плохие. Прямо сейчас там идут ремонты. Во многих они уже почти завершены.

Татьяна Курманова: Сколько таких заведений в Луганской области? Были какие-то из них закрыты?

Татьяна Печончик: Они все не являются очень отрытыми. Мы уже посетили около 5-6 подобных мест, планируем посетить еще несколько.

Татьяна Курманова: Кому вы будете передавать собранные данные? На что вы обращаете внимание?

Татьяна Печончик: Прежде всего — на безопасность. Уполномоченный по правам человека будет готовить акты реагирования. Органы, которым починяются эти интернаты, должны будут исправить нарушения.

Татьяна Курманова: Что известно об интернатах, которые остались на территориях подконтрольных боевикам?

Татьяна Печончик: О них известно очень мало. Наши сотрудники позванивают эти учреждения. Они перестали отвечать на звонки. Нам был известен факт, что в Горловке, в интернате для людей с инвалидностью, директор смогла эвакуировать почти всех. Осталось 20 лежачих больных. Из них 19 уже умерло. Международным организациям иногда удавалось туда доставлять медикаменты и продукты питания.

Анастасия Багалика: А вы посещаете детские интернаты? Какие проблемы там?

Татьяна Печончик: Да, мы посещали детский интернат, где лечатся детки, которые больны туберкулезом, в городе Счастье. Там тоже идет ремонт. Там проходили занятия. Нас насторожило то, что туда вернули детей-сирот из Одессы. Город Счастье находится рядом с зоной конфликта, там периодически проходят обстрелы.