У меня дома и в кабинете проводили обыски – командир 92 ОМБ Виктор Николюк

Татьяна Трощинская: Вы подали иск на военную прокуратуру сил АТО в связи с делом о о расстреле группы волонтера Эндрю. Расскажите об этом.

Виктор Николюк: Около двух недель назад были задержаны двое бывших военнослужащих 92 бригады с позывными «Змей» и «Крым». Им инкриминируется 115 статья УК Украины, часть 2 – умышленное убийство, совершенное группой лиц. Они сейчас находятся в Краматорском СИЗО под стражей. Хотел бы сразу заметить: как любой командир, я буду отстаивать права всех своих подчиненных, пока их вина не будет доказана.

Потому что обвинение, которое строится военной прокуратурой на данный момент – эмоциональный уровень. Оно строится на том, что они как разведчики могли знать перемещение данной группы, подготовлены к взрывному делу и как разведчики неоднократно совершали рейды на ту сторону. Поэтому есть угроза, что они могут перейти на сторону противника.

Я более чем уверен, что любая вина человека должна быть доказана фактами, а не мнением. В данном случае прокуратуры. Если человек профессионал своего дела, он преступник?

Татьяна Трощинская: В чем суть вашего иска против военной прокуратуры сил АТО?

Виктор Николюк: После того, как было совершено преступление, военная прокуратура рассматривает много версий. Вменяется вина нашей бригаде. Мне, как командиру, поскольку погибла группа, и «Змею» и «Крыму» как участникам. Был проведен ряд обысков на территории части. Проводились обыски в квартирах наших военнослужащих. Практически у всех, это порядка 50 человек.

При чем обыски уже носят огульный характер. Потому что если решение суда есть на обыск в одном месте, а там ничего не находят, тут же принимается решение на обыск в следующем помещении. Мы открыты. Мы ничего не собираемся скрывать, но работаем в рамках существующего законодательства. То есть, на основании решения суда, а не на основании решения прокурора, которому нужны показатели.

У меня был дома проведен обыск. Хотя мы оказываем содействие следствию: любые документы мы военной прокуратуре предоставляли. Если какая-то версия рассматривалась, мы с ними ее отрабатывали.

Мы просили прокуратуру, если планируется обыск, за полчаса позвонить, чтобы детей не было дома. Но когда мои две дочери открывают дверь, идя в школу, и встречают спецназ с автоматами – это более, чем абсурдно. Конечно, я позвонил прокурору, у меня был вопрос морали. Но он сказал, что принял такое решение.

После обыска у меня дома была попытка обыска моего кабинета. Это был вооруженный захват. Спецназ службы безопасности сил АТО вошел в часть, пытался «ключом от города» – кувалдой и ломом, пытались взломать дверь. Мои военнослужащие предложили более цивилизованный ход – открыть дверь ключом, и при соответствующем решении суда дать провести обыск. Но в ответ – крики. Я дал команду пустить их в кабинет, но дождаться решения суда. В ответ они представили решение суда, которое оказалось на обыск моей квартиры.

Алексей Бурлаков: Это обыски только по делу Эндрю? Потому что в сети встречаются публикации по поводу контрабанды через эту территорию. Говорят про 92 бригаду.

Виктор Николюк: Контрабанды нет. Мы охраняем счастьенский мост, который связан между нами и временно оккупированной территорией. Приняты меры, чтобы не было попыток его захвата. Инженерные сооружения там просто не позволяют проходить фурам. Там может пройти только один человек с разрешения тех, кто там находится.

Есть попытки провоза на лодках людей. Село Лобачево, где находится лодочная переправа, разделено на две части. Часть жителей находится на нашей территории, часть – на временно оккупированной территории. Там же находится школа, медпункт и прочее. На нашей территории – магазины. И хотим мы или не хотим – люди перемещаются. Мы неоднократно предлагали упорядочить порядок перемещения грузов, чтобы каждый человек имел какое-то весовое понятие по клади, которую можно перевозить на ту территорию, потому что семью кормить надо.

Алексей Бурлаков: Когда вы ожидается рассмотрение вашого иска?

Виктор Николюк: Я не однократно подавал в Краматорский суд иск о защите прав и чести, но суд принимал решения, которые не удовлетворили меня. Поэтому я подал иск в Высший специализированный суд Украины. Дело принято к рассмотрению.

Учитывая то, что решение Краматорского суда по задержанию «Змея» и «Крыма» более, чем сомнительны, я подал иск в суд, который незаангажирован, не будет предъявлять симпатии к одной из сторон. Согласно закон, это должен быть иск на причинения морального ущерба. Поэтому минимальная сумма ущерба – 1 гривня. В данном случае это в то же время цена совести людей, которые позволяют себе нарушать законы.

Цель одна – чтобы судом была дана правовая оценка действиям прокуратуры.

Татьяна Трощинская: Вы как командир говорите, что будете защищать своих подчиненных до последнего. Но вы допускаете, что ваши подчиненные могли быть причастны?

Виктор Николюк: Я знаю этих людей, я воевал с ними больше года. Я знаю психологический портрет каждого человека. Если доказана будет вина и если будут факты, конечно, они будут отвечать. И я как командир готов ответить.