В ХХІ веке не должно быть ни добровольцев, ни волонтеров, — Ольга Решетилова

По какому закону надо судить командиров добровольческих батальонов за их деяния в зоне АТО? Об этом говорим с волонтером Ольгой Решетиловой. Волонтер и соосновательница Фонда «Вернись живым» выступает против законопроекта двух депутатов, в прошлом комбатов, Мельничука и Семенченко, который предусматривает амнистию участникам АТО за преступления, совершенные в зоне АТО.

Наталья Соколенко: Почему вы против этого закона?

Ольга Решетилова: Мы не знаем очень многого, что происходило летом 2014 года в зоне АТО, до сих пор не расследовано, что происходило на оккупированных, а ныне освобожденных территориях, не расследованы сотни уголовных производств против т.н. добровольцев. Наверно, если будет принят этот закон, расследования станут невозможными, и мы не узнаем, что происходило в тот период.

Этот закон освобождает от ответственности всех участников АТО, среди которых есть не только герои, которые пошли воевать за идею, а и уголовники, которые понимали, что на войне можно заработать, «Беркут», обвиняемый по делам Майдана, генералы, которые принимали решения, за которые до сих пор не понесли ответственность. И эти расследования станут невозможными.

Андрей Куликов: Вы сказали о т.н. добровольцах, упомянули уголовников. Расскажите еще об этом.

Ольга Решетилова: У нас понятие добровольца размытое. Во всех т.н. добровольческих батальонах были люди, которые шли воевать, гибли, защищая страну. Их достаточно много. Если мы говорим об «Айдаре», он сразу формировался как 24-й отдельный батальон территориальной обороны в составе ВСУ. Потом стал 24-м отдельным штурмовым батальоном в составе ВСУ. Такие батальоны как «Азов», «Донбасс», «Торнадо», «Святая Мария» и много других вошли в состав МВД или Нацгвардии. Из тех, кто не присоединился к государственным структурам, «Добровольческий украинский корпус» «Правого сектора», остатки батальона имени Джохара Дудаева, батальон «ОУН». Все остальные тоже сейчас воюют в составе Центра специальных операций.

Наталья Соколенко: Почему важно знать, что происходило на оккупированных и далее освобожденных территориях, в «серой зоне», в АТО?

Ольга Решетилова: Как минимум, в память о погибших ребятах, которые во многих случаях пострадали из-за неправильных решений, чьего-то желания наживы. Эти ребята часто были использованы.

Так случилось с Дмитрием Шабрацким в батальоне «Айдар». Он был из Рубежного, увидел, что под видом зачистки задерживают не сепаратистов, а украинских активистов. Задерживал их командир, Радченко («Рубеж»). Дмитрий говорил своим родителям: «Если я умру, это будет убийство». Он указывал на Игоря Радченко. Таких случаев много. А задерживали действительно проукраинских активистов. Есть бывший мер Рубежного, который был похищен группой Радченко. Как он утверждает, по заказу депутата Сергея Дунаева. Это все нужно расследовать, потому что мы никогда не узнаем, что случилось с Донбассом.

Наталья Соколенко: Вы упомянули Радченко и Лихолита. Как вы оцениваете их деятельность? По какому закону надо судить этих и других командиров?

Ольга Решетилова: Правильно говорить: расследовать их деятельность. На сегодня они обвиненные, но не осужденные. Наверно, гражданские суды могут не знать военных нюансов, должны быть созданы военные суды. Военное положение, АТОшное законодательство не изменит элементарных фактов.

Нельзя мародерствовать ни в мирное, ни в военное время, избивать женщин, пытать. Никакое законодательство не отменяет этих фактов.

Есть другие преступления, которые по законам военного времени не считаются преступлениями. Наверно, такие были и в «Айдаре». Есть более ста уголовных дел против участников «Айдара» за 2014-2015 год. Большинство касается незаконного завладения транспортными средствами или материальными ценностями. Может, это и можно оправдать, по каждому делу надо разбираться. Что касается избивания бизнесменов и выбивания из них денег, в Беловодске мы встречались с главой райгосадминистрации Андреем Грачевым, он один из основателей батальона «Луганск-1». Он говорит, что как только приехал, сразу ворвались айдаровцы в балаклавах. Они начали требовать список бизнесменов в районе, от которых могут поживиться. На тот момент на этой территории стоял 17-й отдельный батальон. Комбат случайно зашел к чиновнику, увидел, что происходит, написал на бумажке свой телефон, звание, должность и сказал, чтобы их командир перезвонил. И перезвонил Мельничук с «Айдара». Тогда комбат 17-й сказал: «Это наша территория». После этого «Айдар» не посягал на Беловодский район.

Есть история бывшего замглавы Луганской ОГА. У него был большой гольф-клуб. Этот гольф-клуб был раздерибанен айдаровцами. Все машинки просто погрузили, отправили в неизвестном направлении. Сначала было написано заявление руководителя клуба, но потом его забрали.

Наталья Соколенко: Как вы оцениваете работу журналистов в освещении этого вопроса?

Ольга Решетилова: Дискредитация Вооруженных сил действиями таких людей, как «Рубеж» и еще нескольких десятков, должна осуждаться. Надо показывать яркие примеры. Пропаганда и рассказ о том, как у нас все прекрасно — наверно, мы уже прошли этот этап. Надо обсуждать серьезные темы, осудить противозаконные действия.

Мне кажется, это психологическая проблема украинцев, у нас сантименты к добровольцам. Нам все время кажется, что мы боремся за независимость против оккупанта. Наверно, в ХХІ столетии у нас уже есть своя страна. Наверно, ее должна защищать сильная профессиональная армия, контрактная. В ХХІ столетии добровольцев в нашем понимании быть не должно.

Должна быть сильная контрактная армия. Нам надо сосредоточиться на этом, подгонять под это законодательство.  

Наталья Соколенко: В одном интервью вы предлагаете перенести суды над бойцами, командирами в центральную часть Украины из Донеччины и Луганщины. Но события происходили на тех территориях, там и свидетели. Может прикомандировать судей из центральной Украины?

Ольга Решетилова: И судей, и расследование. Его ведет местная полиция, иногда процессуальное руководство совершает военная прокуратура, а полиция проводит расследование. И эта полиция часто и провоцирует наших бойцов на правонарушения.

Андрей Куликов: Вы говорите, что добровольцам в ХХІ веке не место. А волонтерам?

Ольга Решетилова: Тоже. Наверно, у нас страна не из ХХІ века. Хотелось бы за эти два года нагнать в военном деле, но чувствуется откат назад. Весь опыт, который мы приобрели, сейчас не чувствуется.

Андрей Куликов: Есть ли т.н. волонтеры?

Ольга Решетилова: Мы все знаем о нарушениях в волонтерском движении, что есть злоупотребление. И это непринято говорить, потому что мы понимаем, что любая такая история ударит по волонтерскому движению в принципе. Хотя иногда эти факты всплывают. Последнее время поддержка волонтерского движения очень упала. Те, кто остался на плаву, и заслуживают доверия. Те, кто изначально проштрафился, отсеялись.