В колониях Кировской области, кроме Выговского и Костенко, наказание отбывают 5 крымчан

Адвокат Дмитрий Сотников подал четвертую кассационную жалобу по делу своего подзащитного. Есть ли шансы на условно-досрочное освобождение отбывающего наказание в России Костенко? Об этом говорим с адвокатом политзаключенного Дмитрием Сотниковым.

Алена Бадюк: На прошлой неделе появилась информация о том, что вы подали четвертую кассационную жалобу в деле Александра Костенко. Чего касается эта жалоба?

Дмитрий Сотников: Эта жалоба связана с тем, что по предыдущим жалобам не были рассмотрены факты, приведенные нами ранее. В частности, тот факт, что дело Александра Костенко вообще не должно было быть подсудно российскому правосудию, поскольку преступление, в котором его обвинили, произошло на киевском Евромайдане. С точки зрения российского правосудия доказать состав этого преступления практически невозможно, так как все свидетели защиты принимали участие в Евромайдане и являются гражданами Украины. По приезду в Россию им также грозят задержания и аресты, соответственно, они не могут давать показания в России. Россия отказала им в предоставлении иммунитета свидетеля, который положен им по уголовно-процессуальному кодексу России и международному праву. Свидетели обвинения — это те милиционеры, которые служили в «Беркуте», и после Евромайдана перешли на территорию Крыма, где вскоре приняли российское гражданство. Обвинение не могло быть объективным, а суд не мог быть состязательным.

Татьяна Трощинская: Что сейчас с Александром? В каком он состоянии? Насколько часто вы можете с ним видиться?

Дмитрий Сотников: Последнее время мы видимся редко. В июле я его опрашивал для УГСПЛ. Именно УГСПЛ ведет его жалобу в Европейском суде по правам человека. У Костенко была сломана рука при задержании сотрудниками ФСБ, которые раньше служили в СБУ, но после аннексии Крыма перешли на сторону России. Мы пытались установить этот факт в суде. Сейчас у нас на рассмотрении находится кассационная жалоба по отказу в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников ФСБ. Суд посчитал избиение перед первым допросом и перелом руки незначительными фактами. С апреля по май 2015 года, когда у нас проходил суд, ему не оказывали никакой медицинской помощи по сломанной руке. Сделали какую-то операцию на скорую руку, видимо для того, чтобы подготовить к процессу в ЕСПЧ. Эта операция ему не помогла, поскольку после операции никаких реабилитирующих медицинских мероприятий произведено не было. У него неправильно сросся локтевой сустав. Теперь ему требуется дополнительная операция. Александр Костенко боится ее делать в условиях системы исполнения наказания Российской Федерации, и я его прекрасно понимаю. Во время операции там могут специально ухудшить состояние здоровья человека, чтобы впоследствии этим пользоваться.

Алена Бадюк: Делать операцию можно только в учреждениях, которые находятся в пределах пенитенциарной системы?

Дмитрий Сотников: Врач, осматривавший его, сказал, что ситуация очень сложная и ему известна только одна клиника в Санкт-Петербурге, которая занимается такого рода операциями. Для такой операции требуется соответствующий этап в Петербург и обеспечение охраны Костенко в гражданской клинике. Это все, конечно, проблематично, поэтому врач указал, что Александр не нуждается в операции.

Алена Бадюк: Наверняка же эта операция еще и затратна?

Дмитрий Сотников: Не столько затратная, сколько требующая определенной квалификации медперсонала.

Татьяна Трощинская: Вы считаете разрешение на выезд в Санкт-Петербург маловероятным?

Дмитрий Сотников: По закону РФ выезд человека из СИЗО разрешен только для проведения следственных действий. Это очень проблематично именно для сотрудников СИЗО. Вопрос решаем, но для его решения нужна добрая воля и желание, а желания такого не было.

Алена Бадюк: Напомню, что Александру Костенко присудили 4 года и 2 месяца тюремного заключения. Позже вам удалось добиться снижения срока до 3 лет и 11 месяцев, а еще позже — до 3 лет и 6 месяцев. Как вам это удалось?

Дмитрий Сотников: Добиться этого было сложно. Мы, конечно, не рассчитывали на какой-либо результат. Для осужденных важен любой день пребывания в заключении. Может быть, обывателю этот срок кажется незначительным, но с точки зрения человека, который находится в заключении, это очень важно. Я думаю, что до 3 лет и 11 месяцев срок снизили просто для порядка.

Алена Бадюк: Есть ли перспектива успешного рассмотрения кассационной жалобы, поданной вами на прошлой неделе?

Дмитрий Сотников: Перспектива, безусловно, есть. В России, если Верховный суд возвращает жалобу без рассмотрения, можно подать жалобу председателю Верховного суда, что мы и сделали. Мы надеемся, что политическая ситуация начала меняться к лучшему и наши доводы в этот раз будут услышаны. Обжалование мы подавали по всем пунктам. Мы считаем, что само наказание назначено несправедливо. Статья про Евромайдан подбивалась еще и тем, что в квартиру Костенко была подброшена деталь пистолета. Обыск был проведен незаконно. При этом, наказание за хранение оружия было приближено к максимуму. Мы считаем, что это неправильно, поскольку других деталей оружия у него обнаружено не было, а сама по себе стволовая коробка пистолета никак не может быть использована для произведения выстрела. Судья не был беспристрастным. У него была четкая политическая позиция, которая выражалась на его страницах в соцсетях. Мы все это указали в жалобе и надеемся, что теперь суд обратит на это внимание.

Алена Бадюк: Отец Александра считается пропавшим без вести. На иждивении у Александра находился маленький ребенок. Эти обстоятельства могут повлиять на решение суда?

Дмитрий Сотников: Это дополнительный аргумент. Наш основной аргумент — это несправедливость наказания. Когда мы подавали ходатайство об УДО, мы, безусловно, указывали на его семейные обстоятельства, но суд не прислушался к нашим аргументам.

Алена Бадюк: На территории колоний в Кировской области отбывают наказание по меньшей мере двое украинцев — Александр Костенко и Валентин Выговский. Известно ли вам о правонарушениях на территории этих колоний?

Дмитрий Сотников: В России существует общественно-наблюдательная комиссия — подконтрольный власти орган. Туда стараются набирать лояльных к системе людей. Члены общественно-наблюдательных комиссий имеют право проводить наблюдение только внутри своего субъекта федерации. Если в каких-то комиссиях других регионов появляются люди, желающие работать, то в Киров они приехать не могут. Ситуация в Кирове очень плачевная. У меня есть другой подзащитный, которого очень сильно избили на территории СИЗО № 1 Кирова. В колонии № 5 отбывает наказание Костенко и еще по меньшей мере 5 крымчан, которые находились на территории крымских СИЗО в переходный период.

Алена Бадюк: В чем их обвиняют?

Дмитрий Сотников: Они обвинены по бытовым составам преступлений. Несмотря на это, они должны находиться на территории Украины, потому что они являются гражданами Украины. Преступления были совершены ими на территории Украины еще до «Крымской весны». В Украине проходят амнистии, в Украине можно обратиться с просьбой о помиловании к президенту. Эти граждане лишены этих возможностей. После «Крымской весны» в Украине прошла амнистия. Они должны были по этой амнистии выйти на свободу, но им не удалось это осуществить, потому что они находятся на территории России.

Алена Бадюк: Они не являются вашими подзащитными?

Дмитрий Сотников: Нет. Но я получил от них обращения и передал их в консульский отдел Украины.

Что касается мер, которые предпринимают в отношении украинцев в колониях, я думаю, что дана установка провоцировать, оскорблять, задевать их. Костенко достаточно грамотно разбирает эти конфликты.

Алена Бадюк: То есть конфликты возникают, и вы о них знаете?

Дмитрий Сотников: Возникают устные конфликты, которые для среды заключенных являются существенными.