В нашей стране нормально знать два языка, — правовед

Татьяна Ващенко, юрист-правовед и правозащитница, комментирует ситуацию.

Михаил Кукин: Детская писательница Лариса Ницой, которая обратилась с петицией в соцсетях к министру здравоохранения с просьбой поменять надписи на украиноязычные, ссылалась на законы, на Конституцию Украины, которая определяет единственным государственным языком украинский, на европейские законы, европейскую практику.

Ирина Ромалийская: Логика такова: в государственном учреждении может быть только государственный язык.

Михаил Кукин: Это так?

Татьяна Ващенко: Доля истины в словах Ларисы есть. Безусловно, государственным языком Украины является украинский язык. Тем не менее существуют определенные искажения фактов о трактовке понятия государственный язык. Не секрет, что Украина является членом Совета Европы с 90-х годов. В него входят 47 государств. Россию не так давно ограничили в правах Совета Европы. Цель организации — стабильность, мир и развитие стран, входящих в Совет Европы. Он заключает различные договоренности, которые касаются прав человека.

Один из таких документов — европейская хартия 1992 года. В Украине этот закон был ратифицирован 1 января 2006 года. Он является образцом для создания законов на территории страны, которая входит в Совет Европы.

Михаил Кукин: Именно на нее ссылались, когда принимали этот знаменитый скандальный языковой закон Кивалова, который до сих пор не отменен.

Татьяна Ващенко: Действительно закон о государственном языке и региональных языках, языках национальных меньшинств, о языковой политике не отменен. Если его отменят, вступит в силу предыдущий закон — о языках в УССР.

Но давайте обратим внимание на один момент. Закон принимается вроде бы, основываясь на европейском международном договоре. При этом в тексте закона и Конституции выделяется отдельно украинский, русский и остальные. Для чего? Это очень тонка и точная манипуляция, которая позволяет противопоставлять украиноязычных, русскоязычных украинцев и всех остальных.

Ирина Ромалийская: Или это ответ тому, что исторически сложилось? Большая часть нашего населения говорит на русском.

Михаил Кукин: По последней переписи 30% считают русский своим родным языком.

Татьяна Ващенко: Если взять весь мир, то не имеет значения, на каком языке ты говоришь. Имеет значение, полезен ли ты своей стране, насколько ты реализован, насколько ты был ассимилирован на данной территории. Выбросьте слово «русский» из закона. Исчезает противостояние.

Любая революция по моменту совершения вызывает контрреволюцию. Огромное количество революций, сильных, нужных, тех, которые говорили о развитии общества, были уничтожены с помощью контрреволюций. Я считаю, что революция 2004 года была уничтожена именно так.

Парижская коммуна была уничтожена с помощью контрреволюции. Если взять Украину, не секрет, что все 25 лет ФСБ воюет с Украиной. ФСБ — это один из крупнейших финансовых холдингов в мире. То, что ФСБ интересует безопасность не России, а собственных финансовых интересов. Они практически сразу погрязли всеми корнями в Украину. Отсюда второсортность, «младшие братья». Какие мы «младшие братья»? Мы ментально гораздо более развиты, чем Россия, она большая и неуправляемая.

Украинцы, неважно, на каком языке они говорят, ментально более развиты.

Михаил Кукин: Вы считаете, что языковые столкновения специально инспирированы большим финансовым холдингом?

Татьяна Ващенко: ФСБ через российские СМИ говорит о том, что на Донбассе защищают интересы русскоязычных. Какое количество русскоязычных погибло по обе стороны? Они сделали со своей стороны все, чтобы эти люди погибли.

Как работала контрразведка? Первое время Майдана национальный вопрос не просто не поднимался. Первым человеком, который погиб, был армянином. В списке Небесной сотни были ребята, которые не владели в полной мере украинским языком. Украина, она в сердце. Если человек может сказать, за что он любит Украину, это не любовь. Я — украинка. Для меня самое важное, чтобы развивалась моя страна. Когда я слышу манипуляции на языке, понимаю, что это попытка контрреволюции и разрушения идей Майдана.

Михаил Кукин: Это делается намерено или по непониманию, что это раскалывает страну?

Татьяна Ващенко: Любая революция за собой ведет попытку контрреволюции. Единственный способ противостоять этому — углублять процессы революции.

Поднятие национального вопросу на руку не Украине. Это старый КГБшный, потом ФСБшный трюк. Я хочу обратить внимание на происходящее в Германии. Западная Германия и Восточная Германия объединились. На территории Восточной Германии очень сильны и подогреваются тем же ФСБ настроения «а раньше было лучше». Германия, как любая европейская страна, заинтересована в стабильности. Она утилизирует любой вопрос национализма. Национальный вопрос поднимают те, кто за Советский Союз. Каждый понедельник они выходят своей компанией, получают по сусалам и расходятся. Представьте, чтобы люди стабильно раз в неделю выходили.

Возьмите практически все национальные конфликты, которые проходили на территории бывшего соцлагеря. На них играли. Я уверена, что это была кнопка, на которую нажимало ФСБ.

Ирина Ромалийская: Могут ли в государственном учреждении на стенах надписи на любом другом языке, а не на украинском?

Татьяна Ващенко: Государственный язык — это язык, который имеет высший юридический приоритет перед другими языками. На нем должны вестись делопроизводство, судопроизводство, нотариат, конференции, которые проводятся представителями государственных органов. Это символ страны.

Является ли стена в коридоре больницы представительством Украины или символом? Это не официальный документ, сообщение, которое имеет значение для функции учреждения. Это перекручивание.

Светлана Рудикова, художница, сделала рисунок от чистого сердца. Эти рыбки для поддержки родителей. Я благодарна Охматдиту. Моему ребенку там трижды спасли жизнь.

Если ребенок умирает, не важно, на каком языке это происходит. Это горе.

Светлана могла бы включить авторские права.

Ирина Ромалийская: Могли бы надписи на русском языке послужить материалом для уголовного дела, административного протокола, обращения в суд по отношению к госучреждению?

Татьяна Ващенко: Первое — нет. Я бы даже хотела, чтобы такой процесс состоялся. Может быть, он был бы показателен. Любовь к стране — это состояние, а не язык.

Михаил Кукин: Ограничивает ли единственный государственный язык использования других?

Татьяна Ващенко: В законе о статусе государственного языка очень конкретно указывается, в каких случаях он обязателен. Если медсестра, делая укол, обращается к вам на русском языке, это не нарушение закона.

В нашей стране нормально знать два языка, ненормально — не знать. Не знать украинского языка — это дикость.

Если бы на Майдан поставили радикалов, которые разрешали вход только украиноязычным, Майдана бы не было. Поэтому взяли более слабых — Антимайдан, восток Украины.

Сейчас основная задача страны — единство, движение страны вперед.

Все манипуляции на языке направлены на то, чтобы разобщить наше движение к независимости от кого-либо.