В сложное время нужно делать острые спектакли, — режиссер театра «PostPlay»

Режиссер театра «PostPlay» Галина Джикаева рассказывает об идее театра и спектаклях, которые произвели на нее сильное впечатление. У микрофонов журналисты Андрей Куликов и Александр Близнюк.

Галина Джикаева: Мы находимся на Нижнеюрковской, 31. Это Киев, старый Подол.

Андрей Куликов: Вы знаете Киев. А мне говорили, что это театр переселенцев.

Галина Джикаева: Я — крымчанка, но у нас не все переселенцы.

Андрей Куликов: Что в театре главное — актер, режиссер или театральный плотник?

Галина Джикаева: В театре главное — идея. «PostPlay» — это политический критический социальный театр. Нам кажется, что это очень важно сейчас. К сожалению, страна за 2 с лишним года войны погружается в состояние стагнации. Людей нужно «выдергивать» из защитного «кокона», в который они себя закрывают.

Есть расхожее мнение, что театр существует для того, чтобы человек не «оскотинился». Сейчас, в острое сложное время, нужно делать острые сложные спектакли, чтобы держать людей в тонусе через чувственную сторону, выдергивать людей из состояния комфорта, комфортного оцепенения.

«PostPlay» — это «после игры». Вторая часть спектакля — это обсуждение со зрителем.

Пока у нас в работе есть только две пьесы. Мы начали с документального театра. Основной материал наших спектаклей — документальный. Есть уже две готовые пьесы — запорожского драматурга Анастасии Косодий и «Истребитель класса Медея» Курочкина. Вторая пьеса — рассказ о последней войне человечества, когда не с кем воевать, когда бессмысленность войны становиться перед нами во всей своей безобразной наготе.

Андрей Куликов: Каково ваше отношение к театру у микрофона?

Галина Джикаева: В театре есть моменты тишины и отсутствия актерской игры, где зритель продолжает в своем воображении. Точно также радиоспектакль может подвигнуть зрителя на активизацию воображения. Его картинки могут быть намного интереснее, чем то, что может быть предложено.

Александр Близнюк: В вашем помещении нет привычной сцены, кулис. Это такая концепция или нехватка средств?

Галина Джикаева: Даже если были бы деньги, наверняка не было бы занавеса, кулис.

Александр Близнюк: Кто ваш зритель?

Галина Джикаева: Основная масса зрителей — средний возраст, от 25 до 40. Это люди с активной позицией. Люди, которые привыкли анализировать ситуацию. Не всем это нравится. Не все говорят после спектакля.

Александр Близнюк: Те зрители, которые высказывают свое мнение, о чем говорят?

Галина Джикаева: Они пытаются отрефлексировать, принять проблему и поразмышлять.

У нас есть спектакль «Ополченцы» — это история донецкого «ополченца». Это реальный человек. Его наша актриса встретила в центре Киева и разговорила. Она сама не ожидала, что он выйдет на такую исповедь. Она это записала. 3 часа. Из этого сделали спектакль на 1,5 часа.

Андрей Куликов: У вас сейчас две пьесы?

Галина Джикаева: Есть еще работы не на литературной основе. Например, документальный спектакль «Вамтутнедемократия». Это реплика, которая была сказана ужгородским чиновником переселенцу. Мы уже «обкатали» его в Ужгороде, Мариуполе и в Горишних Плавнях.

Андрей Куликов: Какие пьесы оказали на вас влияние?

Галина Джикаева: Наверное, «Антигона» Ануя, а из спектаклей — «Тевье-Тевель», который в Симферополь привозил театр Франко, «Макбет» Стуруа, который привозил в Киев грузинский театр и московские спектакли Богомолова, Серебренникова, Туминаса.

Андрей Куликов: О трех российских режиссерах я не слышал. Потому что война? Или я мало слежу?

Галина Джикаева: Вы мало следите. Это достаточно перпендикулярные российской системе творцы. В апреле 2014 года я была в Москве. Нужно было выехать из Крыма. Тогда я посмотрела «Идеального мужа» Богомолова. Такой плевок России с главной сцены страны я не ожидала увидеть. Это был такой троллинг путинской России. Удивительно, что они еще на свободе.

Андрей Куликов: Что может себе позволить смелая страна в театральном искусстве?

Галина Джикаева: Возможность работы независимых театров, государственная поддержка молодых независимых проектов.

Сейчас в Украине происходит как бы театральная «реформа». Я следила за конкурсами. Это такой спектакль. Это так противно, когда есть европейская и «совковая» программа, и побеждает «совок».

Андрей Куликов: На каких языках идут спектакли?

Галина Джикаева: На украинском и на русском. «Истребитель класса Медея» будет играться на русском. Он написан на русском. Перформанс «Питання» — на украинском. Это некоторая структура, когда в зал забрасывается вопрос. Актеры сидят и ждут. Зритель чувствует себя неловко и начинает говорить.