Мы прятали своих сыновей, чтобы боевики не забрали их служить, — жительница Авдеевки

Война пришла в Авдеевку Донецкой области незаметно, говорит местная жительница Алла Александровна, мы даже не поняли, что происходит. Это один из населенных пунктов, который почувствовал на себе «режим» бандформирований «ДНР», позже триколоры сменил украинский флаг, на некоторых блокпостах развивался черно-красный стяг «Правого сектора». С женщиной меня познакомил священник 58 бригады ВСУ, она почти каждый день приходит на исповедь, он ее кормит прямо в военной часовне, потому что «дома еды нет, там дочь и муж больной». 

— Сначала слышали, когда бахало где-то. Потом начали стрелять сильно. Стали окна выбивать. А я спала в спальне, и бомба прям летела. Меня дочка тянет, я не могу никак проснуться, не пойму ничего. А тогда ни света не было, ни воды, ни газа, и даже газовую трубу в доме перебило.

Сначала мы в туалет прятались. А до этого мы прятались в седьмой школе в подвале. Людей много, места для всех не было даже. Ни встать, ни сесть – ничего. Мы долго не выходили на улицу. Вот в 11-12 часов дня, на улице ни одного человека не увидишь. Много людей уезжали, но мы не уезжали.

— Почему?

— А куда ехать? У нас родственников нет. В Марьинке у меня дочка жила. Так там Марьинку даже и сейчас бомбят. Она (дочь, ред.) только дом купила, бомба попала прям в крышу, даже ещё года не прошло, дом, как тюльпан, развернулся. 

Нам немного помогали продуктами солдаты. Давали нам хлеб. Даже вот и сейчас базар у нас дорогой, пенсия у нас маленькая, за квартиру задолжали за эти три года, не было куда платить.

— А тут были боевики?

— Вот я не знаю. Первые какие были, я не знаю. Говорили что «ДНРы», потом их отсюда выбили.

— Что они тут делали?

— Ничего. Они помогали нам тоже.

— Да? И как?

— Продуктами. Они продукты возили в церковь, чтобы церковь нам раздавала. А потом поменялись, мы и не знаем. Кто этот, «ДНР», а кто…

— Так они же ходят с ленточками, повязками.

— Мы там понимаем, что оно там. Солдат себе ну и солдат — и всё. Обратимся к ним, никто ничего плохого не делал.

— А вы у них спрашивали, что происходит? Почему так много солдат?

— Все боялись. Как только солдаты идут, все в подвал прятались. Ещё слухи шли, что если они увидят молодых парней, то сразу заберут. Мы даже боялись, прятали детей своих.

— А вот когда боевиков оттеснила украинская армия. Вы почувствовали разницу? Или вам всё-равно было?

— Ну так тогда было, так и сейчас. Мы разницы не чувствовали, мы даже думали, что это одно и то же всё. Мы даже не знаем где украинцы, где «ДНР»…

— А флаги украинские? Флаг Вы же знаете?

— Ну флаги, флаги видим. Флаги у нас были какие, знаете, как его… зелено-белый, ну это украинский да? Ну как по ихнему… жёлто-зелёный?

— Жовто-блакитний.

— Жолто… жовто-блакитний. Потом мы видели, флаги какие-то… вот здесь на посту был чёрный какой-то… чёрно-красный… и они говорят: «Это второй сектор, или правый сектор…»

— Правый сектор.

— Ну они тоже хорошие были. Нас не обижали. И вот мы придём, и они продуктами помогали, носки мне давали. И я ходила туда, пока они переехали в другое место.

Кто начал стрелять? Кто вынужден отвечать? Кто на кого напал и кто с кем воюет? На эти вопросы местным жителям населенных пунктов на линии фронта отвечает только российское телевидение и радио. Даже на подконтрольной Украине территории, не говоря уже о так называемых «ДНР/ЛНР». И не потому что они выбирают каналы «Россию1» или «Луганск24», а потому что других нет. Даже самое безобидное не новостное радио между рецептами консервирования варенья на зиму вклинивает пропагандистские призывы. 

— Как Вы считаете, как считают ваши дети семья, друзья, соседки… Что вообще тут происходит?

— Какое понимание? Ну так все говорят, что эти украинцы… ага, вы включили (диктофон, ред.), а потом меня засудят.

— Никто Вас не засудит. Почему Вы так боитесь?

— Потому-что у нас в горисполкоме висит объявление, кто будет за «ДНР» говорить, передавайте нам. А нас потом будут или судить, или в плен брать. 

— А Вы хотите за «ДНР» быть?

— Мне лишь бы война кончилась.

— А между кем и кем война идёт?

— Говорят вот что, что стреляют украинцы по «ДНР», вызывают их, чтобы они тоже начали стрелять. Вызывают их нарушить минский договор.

— Это по телевизору такое говорят?

— Это жители говорят.

— А жители откуда слышали?

— Ну с телевизора, наверно. Может быть сами слышат.

— То есть украинцы сами себя обстреливают?

— Ну так выходит. Так говорят.

— А какие вы смотрите телеканалы?

— Допустим, у меня дома кабельное было. Мы отказались от кабельного и от телефона, потому что денег не хватает. Два российских канала остались. Юнион и Россия. Ещё в городе говорят, что не все хотят украинцев слушать.

— Почему?

— Потому что они врут по телевизору.

— Все два года вы ходили к украинским военным. Они вам давали кушать, воды. Вы приходите к священнику ВСУ… Почему такое мнение про украинцев у местного населения?

— Ну люди всякие бывают. Мы не на солдат обижаемся.

— А на кого?

— На наше правительство. Потому что Порошенко, он никогда правду не говорит, Яценюк тоже, они в карман себе всё кладут. А мы страдаем, люди.

— А до этого? До Порошенко был Янукович.

— Ну тогда хоть было, но не так. Не так заметно. Он и себе хапнул, и мы как-то жили. Худо-бедно, не бедствовали, и по мусорникам не лазали. А сейчас и молодые, и старые лазают по мусорникам. И стала такая жизнь. И все поэтому так говорят.

 

Ирина Сампан из Авдеевки для «Громадського радіо»