«Громадське радіо»
Ольга не собирается покидать родной город, так как не имеет желания испытывать не простую судьбу переселенки. Дом «ходит ходуном» во время обстрелов, потому его приходиться регулярно укреплять. Ольга с детьми уже не прячется в подвал во время ночных обстрелов. Она, как и многие, остался в серой зоне. Говорит — привыкла к войне.
— Уезжали в прошлом 2015 году в Полтавскую область. Тяжело. И нас там не особо любят. Ни детям, ни взрослым. Первое время хорошо, с месяц, наверное, а потом…
— Узнали, что вы отсюда (из Авдеевки, ред)?
— Конечно. Как только узнали, что с Донбасса в телевизор начали «тыкать». Что у нас здесь твориться. Как вроде мы сами этого не знаем. Уезжали зимой 2015 года, были сильные обстрелы.
— А когда вернулись, проще стало?
— Когда приехали, на следующий день, обстрел был жёсткий очень. Детвора перепугалась. Но потом пошёл сентябрь, нормализовалось. К школе они уже потише стали.
— Сколько у вас детей?
— Трое.
— Все в школу ходят?
— Младший в садик еще.
— Какая-нибудь помощь от государства или волонтёров для детей есть?
— У меня идёт только для младшего сына. До шести лет ему, получаем 1300 грн. Всё. А ходит на работу не могу из-за графика и детей.
— А волонтеры? Кто-то хоть помогает вам? За полгода в среднем сколько раз помощь получаете?
— За эти полгода, наверное, первый раз. Хотя, обманываю, еще «ренатовскую» получала в прошлом месяце.
— В начале было больше помощи?
— В начале у меня была льготная категория. Первые полгода помогали хорошо. Потом категории пошли пенсионеры. А там очереди, в которых не реально достояться. Бабушки с палочками, их много там. Они с четырёх утра очередь занимают. Когда приходишь с садика, уже очередь. Весь день стоять там не реально.
— Вы даже не пытаетесь?
— А смысл? Если кто из знакомых запишет, то да. В первых числах можно еще пойти.
— Вам не хватит?
— Нет, всего хватит. Просто люди стоят день, два. У меня трое детей, я так не могу. У меня садик, лагерь, то одно, то другое. Дома работы тоже хватает.
— А ваш дом находиться в районе, где бывают прилеты (снарядов, ред)?
— Здесь я сняла дом. С осени тут живу. Вот через улицу в соседний дом прилетело. Ударной волной всё посносило тут. Слышно. Ходором всё ходит. Только недавно поукрепляли рамы, потому что расшатались. Люди уже привыкли, втянулись в это всё.
— У вас есть место, где вы прячетесь? Подвал или что-то?
— Я уже никуда не прячусь. Ни я, ни детей не прячу. А куда прятаться? А если дом завалит? Еще хуже будет. Если прилетит, то уже никто от этого не застрахован.
— Вы уезжать не собираетесь?
— Нет. Не хочу. Та ну, куда кататься? Сколько можно? Здесь хоть мама рядом. Хоть как-то более-менее. У детей здесь школа, садик. Привыкли здесь. И кому мы там нужны. Из-за этих «переселенческих» ехать? Смысл?
Дмитрий Пальченко, Громадське радио, Авдеевка