Фото Александра Кужельного
Яся Королевич-Картель: Мы ехали вдоль Октябрьской площади… и там же есть такой большой экран. И на большом экране было какое-то выступление из военных учений…
Палина Бродик: Яся Королевич-Картель — журналистка, соосновательница минского городского журнала «Ситидог».
Яся Королевич-Картель: И ты едешь по центру города. Ты знаешь что 2022-й, а на этом экране 1985-84, наверное. И вот это гигантское расслоение того, что есть реальность, она одна и есть дискурс, который про другое, он не заставляет тебя… Меня… Не заставляет меня думать о том, что значит это существование в параллельных реальностях.
Это подкаст «Пашпарт. Беларусы вне Беларуси». Данное интервью мы записали до начала широкомасштабной войны России против Украины 24 февраля 2022 года, когда российские войска, в том числе и с территории Беларуси, зашли в Украину.
Мы приостановили выпуск эпизодов, но в итоге приняли решение все же опубликовать те интервью, которые уже были записаны до войны, на которые уже мы потратили свои усилия и ресурсы донора. Хотя бы потому, что в наших беседах кроются ответы на вопросы о кровавом режиме Лукашенко, который в этой войне поддерживает кровавый режим Путина.
Тем более, подавляющее большинство героев и героинь нашего подкаста волонтерят, донатят и воюют на стороне Украины. А Free Belarus Center эвакуировал уже около 2000 людей.
Палина Бродик: Начнем мы, наверное, с «Ситидога».
Яся Королевич-Картель: Давай. «Ситидогу» в этом году исполнится 10 лет. Мы его сделали в 2012 году и это удивительно, что это дело живет так много времени. Что вот это десятилетие действительно происходит. Я нигде не работала так долго до этого, и тот факт, что я с самого основания там, и этот журнал продолжается, и работает до сих пор, и продолжает писать — это для нас самих довольно удивительно.
Палина Бродик: А чем ты занималась до «Ситидога»?
Яся Королевич-Картель: Я до «Ситидога» работала в журнале 34mag.net, который в общем-то исторически связан с «Ситидогом». А до того еще я была в «Агентстве гуманитарных технологий» Владимира Мацкевича, помогала всеми силами, которыми могла. То есть я очень много была связана с активистским сектором когда-то давно.
Палина Бродик: Когда «Ситидог» только-только запускался, практически не существовало ничего подобного. Был 34mag.net и по сути, наверное, всё — из молодежных каких-то интернет-изданий. Рынок был совершенно пуст, это была совершенно никем не занятая ниша. И всем, конечно, было очень интересно, и все восторгались. С тех пор действительно прошло очень много времени и появилось гораздо больше изданий. И, в принципе, это уже никого не удивляет, когда появляется что-то новое подобное. Как вообще адаптировался за это время «Ситидог»? Что поменялось в политике и чем отличается ваша целевая аудитория тогда и сейчас?
Яся Королевич-Картель: Я бы сказала, что медиа всегда существует на стыке двух интересов. В первую очередь, это интерес читателя. Что интересно читателю, то медиа и пишет. Но есть такая шутка, что, если бы все медиа шли только за интересом читателя, то было бы достаточно «Порнхаба».
В том смысле, что нельзя идти только за интересом читателя, потому что мы знаем, какие сайты самые популярные. А вторая вещь, которая очень важна для хорошего медиа — это какие-то ценностные базовые установки редакции. И в общем, хорошее медиа создается на стыке этих двух вещей: интереса читателя, интересов редакции, основателей медиа, ценностей журналистов, которые в медиа работают.
И понятно, что на протяжении всех этих 10 лет существования журнал был разным. Мы, конечно, держим какую-то общую историю постоянно, но понятно, что мы менялись. И понятно, что мы сами-то взрослели, потому что 10 лет назад нам было на 10 лет меньше лет. И аудитория наша развивалась.
Мы недавно вспоминали, что, когда задумывался «Ситидог», мы просчитывали, что нашей целевой аудитории ну максимум 300 тысяч, а в последние месяцы мы видим больше миллиона аудитории. Это не пиковые значения, потому что в конце 2020 года у нас было и полтора миллиона пользователей на сайте. Мы не можем сейчас считать это уникальные пользователи или не уникальные, потому что Google Analitycs больше не считает людей таким образом. Ты можешь заходить на сайт с телефона и компьютера, и тебя посчитают как двух разных человек. Но, в общем, цифра в полтора миллиона или даже в миллион — это что-то непредставимое те 10 лет назад, когда «Ситидог» был запущен.
Палина Бродик: Так, а как менялись ваши ценностные ориентиры?
Яся Королевич-Картель: Ну мне вот как раз кажется, что с точки зрения ценностных ориентиров, то мы не сильно менялись. Потому что в нашем интересе всегда были активные горожане, люди, которые заинтересованы в том, чтобы вокруг них становилось лучше, и какое-то изменение города, среды к такому более приемлющему и понимающему месту, что ли. И в этом смысле этих ценностей мы придерживаемся всегда.
В самом начале мы особенно много показывали тех людей, которые нам интересны всегда. И через них тоже проявляли, через наших героев тоже показывали свои ценности. Нам важно всегда было показывать интересных горожан. Не очень известных, но значимых для своих сфер. То есть наша идея была не в том, чтобы писать о селебрити, а в том, чтобы показывать: вот рядом с тобой интересный человек, его история важна. Но я бы сказала, что вначале… ну и сейчас… это уже проявляется… в разное время этого было больше или меньше…
Понятно, что, для того, чтобы транслировать свои ценности, важно набрать большую аудиторию. Чем больше аудитория журнала, тем больше людей разделяют твои ценности и в общем ты можешь их как-то проявить. Так вот, понятно, что для того, чтобы увеличивать количество аудитории, мы очень много писали и пишем сейчас о каких-то заведениях, каких-то явлениях городской поп-культуры, так сказать. И, в общем, наша идея была в том, чтобы увеличивать количество аудитории и разговаривать с этой аудиторией на своем языке. Ну и, мне кажется, что это более менее получилось, получается. Посмотрим, что будет дальше.
Палина Бродик: 10 лет ты там проработала. Невероятно большая цифра. Особенно учитывая, что тебе 32. В общем-то ты сразу после университета начала там работать?
Яся Королевич-Картель: Я просто начала работать еще до университета. Я в 2012 году закончила университет и в 2012 году начала работать в «Ситидоге». Причем первые месяцев 5 мы задумывали, как все это будет работать, только в мае запустились. Так что я, условно, начала работать еще до запуска сайта и у меня очень по-разному менялись роли в этом журнале. Потому что я начинала как человек, который пишет о еде и это тоже такая забавная история.
Я не упомянула, что я до того, как начать работать в «Ситидоге» еще была арт-директором бара «Малако». Это был первый хипстерский бар в Минске и, в общем-то, меня позвали в «Ситидог» во многом из-за того, что я там работала. Сказали: «Ты разбираешься в минских барах, кафе. Будешь у нас работать, писать про бары и кафе». Я говорю: «Но я не очень разбираюсь в барах и кафе». Мне коллеги сказали: «Все равно больше, чем мы. Так что давай попробуем».
И правда, первые года три я работала человеком, который пишет про бары и кафе. Я не была ресторанным критиком, я разговаривала с теми, кто какие-то заведения открывает. Пыталась рассказывать истории этих заведений, и, в общем, пыталась сделать это интересно другим людям. И, надо сказать, что в 2012 году не так много мест в Минске было. Только зарождалась эта культура публичной еды. И поэтому это было очень интересно.
Тогда очень часто кафе и рестораны открывались не как, условно говоря, бизнес, а, в первую очередь, как место самореализации владельцев (и только потом бизнес). Поэтому про это было очень интересно разговаривать.
Кроме того, что я писала, я потихоньку начала редактировать тексты, стала выпускающим редактором. Потом какое-то время я была, можно сказать, шеф-редактором. Потом в какой-то момент меня позвали быть совладельцем издания. Потому что ты растешь вместе с журналом, твои зоны ответственности увеличиваются. И вот это то, чем я в последнее время занимаюсь.
Палина Бродик: Посвятить столько лет одному изданию — это удивительный опыт, а учитывая, под каким давлением работают независимые медиа в Беларуси, это особенно впечатляет. Никогда не хотелось бросить?
Яся Королевич-Картель: Очень хотелось уйти в длинный, длинный, длинный отпуск, чтобы немножко отдохнуть. Когда первый раз перегорела от работы в «Ситидоге», я на несколько месяцев уехала и прожила в Чехии три месяца фактически. Я помню, что первый месяц я периодически возвращалась к текстам, смотрела на буквы, думала: «Нет, я вас все еще ненавижу, не буду читать вас, буквы».
А под третий месяц моего такого саббатикла было прямо хорошо. Снова вернулся этот энтузиазм, а я, в общем, стараюсь быть достаточно оптимистичным человеком. И когда выгораешь, этого нету, а когда восстанавливаешься — это очень прикольно. Я подумываю о том, чтобы совершить что-то подобное сейчас. Мне кажется, что быть в медиа в Беларуси… давайте скажем, беларусским медиа вне зависимости от того, где это происходит — за пределами Беларуси или в Беларуси — это такое достаточно жесткое мероприятие, от которого иногда нужно отдыхать.
Палина Бродик: А что ты подразумеваешь под этим?
Яся Королевич-Картель: Я имею в виду, что саббатикал — это, правда, идеальная идея, которую я бы посоветовала многим для того, чтобы восстанавливаться, а не работать из последних сил.
Палина Бродик: Почему жесткое?
Яся Королевич-Картель: Возможно, если мы говорим о работе беларусских медиа, то это я считаю героическим подвигом. Вне зависимости от того, в какой стране на данный момент этот героический подвиг совершается. И я думаю, что люди, которые по-прежнему делают беларусские медиа, это герои, к которым ну я бы не имела никаких вопросов. То есть я понимаю, что, когда ты существуешь в публичном поле, всегда есть какие-то вопросы, претензии и предложения, как можно стать лучше. Но я иногда думаю, что сейчас не время для таких претензий.
Палина Бродик: Мы не могли не поговорить с основательницей одного из главных городских журналов Минска о том, что происходит с Минском сейчас. «Где в Минске» — есть такая рубрика у вас.
Яся Королевич-Картель: Была. Периодически обновляем, да.
Палина Бродик: Где в Минске Ясе сейчас приятнее всего проводить время?
Яся Королевич-Картель: Я должна сказать, что последние полгода, так получилось, я очень много езжу. То есть, я могу работать из любого города ,и поэтому работаю я из всяких-разных. И вот за эти полгода я в Минске провела, наверное, в общей сложности месяца два. И вот, например, я была там последние две недели, и словила себя на том, что мне в Минске, в общем-то, хорошо всюду.
Я понимаю, что каждый из нас, каждый беларус, находящийся в Беларуси, по прежнему довольно часто испытывает тревогу по поводу своего нахождения в Беларуси. Но у меня получилось удивительно привилегированная ситуация, в которой я имею возможность выезжать в места, которые кажутся мне безопасными. И после того, как ты выезжаешь в место, которое кажется тебе безопасным, твоя психика приходит более-менее в такое устойчивое состояние.
Возвращаясь в Беларусь, ты чувствуешь себя безопаснее, чем чувствовал до отъезда. И в этом смысле, поскольку у меня есть такой запас нетревожности с собой, то сейчас, находясь в Минске, я прямо очень классно себя чувствую на любом, фактически, месте. Даже когда передаю передачу в СИЗО.
Палина Бродик: Но учитывая, что все-таки куча заведений позакрывалась за последнее время, остались ли какие-то любимые бары, рестораны или, может быть, появились новые?
Яся Королевич-Картель: Тут надо сказать, что в том, что касается заведений… прямо сейчас ощущения, что очень много всего закрылось пока нет. Но есть ощущение, что очень много всего закроется в ближайшее время.
Потому что понятно, что эмиграция из Беларуси ведет к тому, что аудитория тех кафе, которые мы все вместе любили, становится все меньше. А, значит, эти кафе становятся все менее устойчивыми и какие-то из них, я думаю, рано или поздно закроются. Например, вчера я прочитала новость о том, что продается пивной бар «Белая ворона», который открылся недалеко от кинотеатра «Победа» и который, в общем, если туда заходить, оказывается довольно массовым местом.
То есть, если туда приходишь, то там не всегда можно сесть, потому что там есть люди. Тем не менее, владельцы приняли решение, что его нужно продавать. Если говорить о моих персональных любовях, я бы сказал, что мое самое любимое место в Минске — это Simple. Это ресторан, который находится в здании фабрики-кухни. Это его вторая реинкарнация, потому что до того он находился на улице Октябрьской. И это такой пример современной беларусской кухни в новом прочтении. То есть, это ребята очень профессионально, очень классно делают очень интересные блюда на основе только беларусских продуктов. То есть, речь идет не о драниках, которые традиционно считаются беларусской кухней, а о каком-то новом современном прочтении.
И, мне кажется, что это очень классный тренд, который можно найти в любом европейском городе, в который вы приезжаете. И я бы сказала, что «Simple» один из самых классных примеров такой кухни, что мне удалось попробовать. Я еще очень люблю бар «Kew London», который сейчас называется «Gin&It», который сделала очень классная команда минских барменов, которых я тоже считаю одной из лучших школ коктейльных на постсоветском пространстве.
Палина Бродик: А пока мы монтировали этот выпуск, Ресторан «Simple», о котором упомянула Яся, закрылся.
Палина Бродик: Я вот для себя помечала в блоке с вопросами. Есть у меня один блок, он называется трогательная и безоговорочная любовь к Беларуси.
Яся Королевич-Картель: Это я, да, мое второе имя.
Палина Бродик: Именно так. Только благодаря тебе я вообще где-то в пространстве беларусском вижу слово «Беларусенька», которое используется действительно с такой любовью и нежностью, а не с каким-то пренебрежением. Я вот уже спрашивала у Артема Концевого в одном из наших предыдущих выпусков вопрос, которым называется одна из ваших рубрик «Как это любить». Вот как? Как при всех нынешних обстоятельствах продолжать это любить?
Яся Королевич-Картель: Несложно.
Палина Бродик: Он тоже так ответил, а потом замолчал.
Яся Королевич-Картель: Черт! Я не подглядывала, честное слово! Мне кажется, что привилегией тревожных беларусов, которые остаются в Беларуси, является то, что, когда ты трогаешь условно или разговариваешь, видишь людей, которые в стране живут, ты чувствуешь невероятную взаимопомощь, поддержку и какое-то… ну единство, наверное, неправильное слово, хотя, может быть, и оно правильное.
И в этом смысле, когда ты видишь, как человек относится к руинке, как другой человек ухаживает за парком или что-то такое прочее… Ведь «Как это любить» — это рубрика про историческое наследие. Это истории про как раз «занядбаную спадчыну» в первую очередь. Так вот, когда ты видишь отношение людей ко всему этому, прямо щемит, потому что любви очень много.
Название рубрики появлялось из идеи, что многие из нас начинали путешествовать по условной Европе и, приезжая в Барселону, видели очень яркую архитектуру, яркую природу и было понятно, как легко любить чужое яркое. Беларусское просто очень негромкое. И в этом смысле последние два года дают нам очень много поводов эту неяркую природу, культуру ценить, потому что она как-то подсвечивается с разных сторон. И я уже не понимаю, как это не любить, но рубрику мы не переименуем.
Палина Бродик: Назови пять любимых своих мест в Беларуси, которые ты бы порекомендовала любому иностранцу посетить в мирное время.
Яся Королевич-Картель: Я думаю, что последнее место, которое мне больше всего понравилось — это Изубрица. Это небольшая деревня недалеко от Освеи. Это север Беларуси, северо-восток я бы наверное сказала. Это удивительное место. Туда довольно сложно приехать. В том смысле, что последнее место для еды и ночевки — оно находится где-то в Полоцке или Новополоцке. После этого нужно еще некоторое время потратить на то, чтобы доехать до Освеи.
Освея — это очень симпатичный маленький городок на берегу очень большого озера, которое известно тем, что там есть блуждающий остров-хозяин. То есть правда, этого острова нет на карте, он периодически меняет местоположение. Так вот, после того, как ты от Освеи начинаешь ехать в сторону Изубрицы, ты попадаешь ну как будто в мультик из детства.
Потому что ты сначала проезжаешь дорогу. Буквально километров 5 отъезжаешь от населенного пункта, смотришь налево и видишь загон, в котором есть 100-200 косуль и оленей, и думаешь, ну что я тут не видел. Наверное, такое много где есть. А потом смотришь, что со стороны тебя, то есть со стороны машины, к загону подходит олень и находится в 20 метрах от тебя. И ты думаешь, такого я все-таки не видел никогда. Ты начинаешь идти к этому оленю — и он тебя не боится. Ну, то есть он смотрит на тебя так, думает, ну что-то непонятное, что за кожаный мешок, но ты к нему подходишь, он не уходит. То есть он не видит тебя как опасность, только потому, что у него численное преимущество. Олень есть перед человеком и ты не понимаешь, как это возможно. В какой-то момент олень уходит, ты едешь дальше и дальше косули находятся вне загонов, они просто там живут.
Потом ты приезжаешь в эту удивительную деревню Изубрицу, где можешь выпить кофе. И мы остались там до темноты и когда темнота наступила, я поехала не в ту сторону случайно. Я выезжаю из маленькой деревни Изубрица, где может быть там десять домов. Выезжаю в лес и вижу, что передо мной. А ты не можешь ехать быстро. То есть ты знаешь, что там есть очень много оленей и косуль. Ты понимаешь, что ехать быстро опасно. Поэтому ты еле тянешься по этой гравийке и твои фары выхватывает из темноты сначала одну группу косулю, потом вторую, потом третью. И ты понимаешь, что стоит твоя машина, а вот перед ней 20 косуль, и они все смотрят на тебя, не понимая, почему ты нарушил их покой. Такое ощущение, что они на дискотеку все вместе шли, а ты им тут немножечко помешал, и это правда невероятно. То есть там ты немного по-другому себя чувствуешь, потому что ты там не царь зверей. Ты там дополняешь что-то естественное и это очень интересно. Там очень красивая природа. Это было первое место, я просто там совсем недавно была.
Я очень люблю Друю — это тоже север Беларуси. Это город, который на самом деле как бы двойной. Есть беларусская Друя с одной стороны реки и латвийская Пиедруя — с другой стороны реки. И по разные стороны реки стоят костелы. Это город с невероятно большой историей, там можно посмотреть и на католицизм, и на православие, и на иудаизм. Там, наверное, самое красивое еврейское кладбище в Беларуси, которое расположено на холмах и которое наиболее сохранено, наверное, из всего, что я видела.
И просто это ощущение, что ты просыпаешься утром в усадьбе, из которой ты видишь Латвию — это что-то невероятное. Но там еще есть смешная история про остров, который находится посреди реки между Беларусью и Латвией. Принадлежит он Беларуси. Но поскольку это приграничная полоса, ты как турист туда попасть не имеешь право, но местные жители туда каждую весну отправляют коров, каждую осень забирают и все лето коровы тусуются на острове, к ним изредка приезжают их подоить. Ну не изредка, несколько раз в день приезжают подоить, а все остальное время коровы сами по себе на острове посреди нигде, и ты такой «господи, как это может быть».
А потом ты правда просыпаешься с видом на этот остров, и оказывается, что коровы выходят на его самое основание и там просто отмель, потому что река намела много песочка. Но такое ощущение что коровы ходят по воде потому что они копытцами в воде, а ногами нет. Ты на это смотришь и думаешь: «Ну вот как бы и хорошо, спасибо, очень интересно». Если говорить, ну правда, ты как будто все время в сказочках каких-то находишься — это приятно. И там правда очень приятная усадьба. Но лучше ехать со своей едой, потому что ресторанов там никаких нет. Ну в смысле ты там вряд ли где-то найдешь еду — может быть в Миорах, а это километров 30. А в самой Друе 1500 человек всего живет, и туда, кстати, если ты белорус, нужно ехать с паспортом, потому что это приграничная зона. Там иногда эти паспорта проверяют. А если ты не беларус, то, мне кажется, тебе даже нельзя.
Вот еще мне очень нравятся белорусские болота, но, если говорить с точки зрения туризма, я бы, ну я правда так делаю, если кто-то приезжают в Беларусь, я стараюсь показать или Ольманы, которые на юге Беларуси находятся, или, собственно, Ельню — она около Миор, около Друи, там можно захватить одновременно и Ельню, и Друю одной поездкой — это очень интересно. Мне кажется, что про болота беларусские уже очень много сказали, но мне очень нравится, что за последние года 4 беларусы стали интенсивно туда ездить. Это не экологическая катастрофа, но это такой большой интерес к своему, и мне кажется это великолепным.
И на самом деле есть очень классная инициатива в Беларуси «поход в народ». Это прямо такие энтузиасты, которые тебе показывают лучшие белорусские места с лучшими возможными гидами. Там, например, есть хранительница Ельни, которая рассказывает тебе о болоте все. Она точно расскажет лучше чем я, поскольку она там рядом живет.
Но Ольманы тоже интересные. Ольманы — это болото на юге Беларуси. Там когда-то был полигон и вроде как испытывали ядерное оружие. Никто наверняка не знает, но поэтому там нужно быть аккуратненьким. Но тропа на болото такая оборудованная, там тоже очень интересно. И мы там были осенью, когда местные жители собирали клюкву, и нашим гидом был местный лесник. Было очень мило, как он помогал бабушкам, которые на лодке приплывали с другой стороны болотного озера и привозили с собой большие мешки с клюквой. Он помогал им выбраться из лодки и закинуть этот мешок клюквы на велосипед, который бабушки оставляли аккуратненько около клюквенного озера.
Палина Бродик: Поговорим о новой Беларуси, которая в ближайшее время всех нас ждет… Да не ждет, не ждет. Надо говорить про-активными глаголами. Которой мы добьемся. А как ты думаешь, что должно стать столпами новой Беларуси?
Яся Королевич-Картель: Я думаю, что взаимная поддержка, которой я прямо сейчас вижу много. Я думаю, что четкое понимание… Не знаю, как это сформулировать, но это про ответ и переживание насилия. Мне кажется что, ограничение и жесткое… Институализация запрета на насилие, может быть как-то так.
Палина Бродик: Люстрация?
Яся Королевич-Картель: Я не знаю. Мне персонально бы хотелось люстрации, но я не хотела бы говорить об этом публично.
Палина Бродик: Ладно. У тебя в свое время был такой проект, который назывался 90s.by, посвященный истории Беларуси в 90-х.
Яся Королевич-Картель: Там на нем сейчас висит плашка про реконструкцию до лучших времен.
Палина Бродик: Да, до лучших времен. Так, может быть, наоборот сейчас самые подходящие времена вспомнить о том, что происходило тогда, и сделать выводы.
Яся Королевич-Картель: Мне кажется, что это очень важный период, который должен быть заархивирован и это… Создать архив последнего десятилетия аналоговой эпохи и была цель сайта 90s.by. Он должен быть заархивирован для того, чтобы после был переосмыслен и чтобы из него были сделаны выводы. Но, мне кажется, что это будут точно не первые выводы, которые мы будем делать в новой Беларуси. В этом смысле, я думаю, что неотрефлексированность этого этапа тоже связана с возможностью того, что произошло в 2020 году. В смысле, если бы рефлексия этого времени была проведена, то многое было бы невозможно, мне кажется. Тоже сослагательное наклонение, которое очень сложно каким-то образом высказывать. Но я думаю, что сейчас мы уже говорим о других основаниях, других вызовах и это очень важно помнить. О тех достижения, которые тогда были получен, что ли, но сейчас у нас другие будут поводы для рефлексии.
Палина Бродик: Почему он сейчас закрыт?
Яся Королевич-Картель: Потому что есть то, что болит намного сильнее. Ну и то, что является намного более большим нарывом. Ну в смысле сейчас очень сложно говорить о том, что не так было с референдумом в 95-м году. Ну в смысле это можно делать, это нужно делать, но это не будет вызывать того интереса, который могло бы.
Палина Бродик: Мне наоборот кажется, что сейчас большой запрос на историческую память, на восстановление всех тех событий, которые пропущены в наших учебниках и, уж тем более, сейчас перевираются активно в новых изданиях этих учебников. И люди как раз стали гораздо более восприимчивы для истории.
Яся Королевич-Картель: Знаешь, у меня немножко другое ощущение. Потому что, я не знаю, как это объяснить, мы ехали вдоль Октябрьской площади и там же есть такой большой экран, и на большом экране было какое-то выступление из военных учений. И ты едешь по центру города.
Ты знаешь, что 2022-й, а на этом экране 1985-1984, наверное. И вот это гигантское расслоение того, что есть реальность, она одна, и есть дискурс, который про другое, он не заставляет тебя… Меня… Это существование в параллельных реальностях. И ты не идешь в то, чтобы доказывать, что параллельная реальность не права, она существует для тебя в другом мире и у тебя есть своя. И ты в этой своей занимаешься чем-то другим. И мне кажется, что это другое — это не про 90-е.
Палина Бродик: Что для тебя Беларусь в трех словах?
Яся Королевич-Картель: Радзіма, свобода и любовь. Все.
Данное интервью мы записали до начала широкомасштабной войны России против Украины 24 февраля 2022 года, когда российские войска, в том числе и с территории Беларуси, зашли в Украину.
0