Суд оставил под арестом деньги, изъятые при перевозке через КПВВ в «ДНР»

Донецким апелляционным судом было принято решение оставить под арестом имущество четырех граждан Украины, у которых при пересечении линии разграничения были изъяты денежные средства и открыто уголовное производство по факту финансирования терроризма.

После того, как у людей изъяли крупные суммы денег на контрольно-пропускном пункте, а суд первой инстации, о проведении которого их не уведомили, наложил арест на имущество, четверо из восьми, проходивших по объединенному делу, граждан подали апелляционную жалобу.

У Валерия конфисковали около миллиона рублей. Молодой человек говорит, что провозил часть родительских средств, вторая половина — это деньги друга. Гривны поменяли на рубли и хотели провезти на оккупированную территорию.

«Деньги родителей. Родители работают частными предпринимателями лет 10-15. Это сбережения. Деньги изымались под предлогом того, что мы их везем с целью финансирования терроризма. Хотя это никак не обосновано и не подтверждено. Деньги изымались людьми в масках, кто это был не знаю, они не представлялись. Нам вообще не разрешали смотреть. Не было понятых. Деньги от разных бандформирований мы бы прятали в консоли», — говорит Валерий Кравченко.  

Вместе с сыном в оккупированный Луганск проезжал Сергей. Он не прятал деньги, но тоже лишился сбережений.

«У меня не было никаких признаков, что я прячу эти деньги. Я их добровольно показал. Я ехал с сыном с каникул и стал заложником этого. У меня сын был болен, а мне угрожали, что оставят меня там ночевать, пристегнут наручниками к батарее, разберут машину по запчастям», — рассказал Сергей Синчук, у которого изъяли 10 тысяч евро и около пяти тысяч долларов.

Мужчина утверждает, что его таким образом принуждали подписать протокол осмотра. Поскольку ему даже не дали копии документа и не уведомили о конфискации имущества, он подал заявление об ограблении:

«О том, что было судебное заседание меня никто не уведомил. Уже сообщили после того, когда я написал жалобу в прокуратуру об ограблении. Именно об ограблении, ведь если у человека нет цели ограбления, он оставляет после изъятия какие-то свидетельства. Я просил сделать фотокопию, мне не дали, просил написать письменное заявление — сказали, что уже пять часов закрывается блок-пост, иди или придется здесь ночевать. Если бы я в этот день не заявил на горячую линию Антикоррупционного комитета деньги вообще бы исчезли. Не было бы никакого пересечения и доказать бы свою правоту я бы не смог», — добавляет он.

Зарплаты и пенсии вместе с карточками и чеками везли подзащитные Эдуарда Полковникова:

«Везли 120 тысяч гривен из которых 70 тысяч личные, остальное это деньги родственников и знакомых, которые попросили снять для них. Спросили: «Что провозите?». Документы деньги. Показали, стали спрашивать, а докажите, что это ваши. Показали карточки, чеки. Это часть пенсионных карточек, часть заработных карточек. Зарплату они получают на предприятии Рината Ахметова, которое перерегистрировалось и платит налоги в бюджет Украины, и люди ездят сюда, чтобы снять деньги», — уверен Полковников.

Юристы, которые пытаются доказать в суде не правомочность изъятия имущества без выдвинутых подозрений, говорят, что по делу есть масса нарушений конституционных прав.

«Конституція вимагає, що будь який правовий режим власності визначається виключно законом. Тобто якщо ви громадянин України, перебуваєте на законних підставах в Україні, маєте майно, в тому числі і грошові кошти, то ви не повинні доводити їх походження, просити дозвіл на їх переміщення в межах території України. Ми розуміємо, що закону про правовий режим окупованих територій, який би передбачав порядок переміщення особистого майна, не має», — говорит защитник Сергея Виталий Коломиец.

Кроме того, нарушена процедура:

«Мало того, что законная процедура изъятия денежных средств не выдерживает никакой критики в плане процессуального оформления и надлежащего документирования, а также как и сама процедура наложения ареста на «тимчасово вилучене майно». Если бы мы были уведомлены мы бы привезли родителей, которые предоставили данные денежные средства», — говорит адвокат Кравченко Ярослав Рытов.

Объединение четырех дел в одно судебное заседание, по словам правозащитников, является прямым ограничением прав на защиту:

«Порушують справу. Знайшли гроші, інше майно і об’єднують людей. Це так би само, якби в Україні за сутки відбувалося 20 вбивств і з усієї України було одне зведене кримінальне впровадження», — говорит Коломиец.

Ни одному из участников процесса до сих пор не предъявили никаких официальных обвинений. Адвокаты считают, что такая ситуация формально означает, что при пересечении линии разграничения у любого человека  могут безосновательно отобрать имущество, а потом начать уголовное производство по обвинению в терроризме:

«Проблема в тому, що нам не визначили правовий статус. Просто сказали, що розслідується кримінальне впровадження за фактом фінансування тероризму. Як людина може захищатися йому не визначено правовий статус. Майно арештовано, обмежено права. Хто він — свідок, потерпілий, цивільний відповідач? Якщо в тебе є гроші, чи будь-яке інше майно — курточка, сумка і ти є на блок-посту, то формально по тобі повинні порушити кримінальну справу фінансування тероризму. Будь-якого іншого зв’язку, чи обгрунтованих підозр немає», — подчеркнул адвокат Коломиец.

Прокурор отказался давать какие-либо комментарии по делу, сославшись на тайну следствия и всех участников процесса предупредил об ответственности за розглашение информации:

 «Я б хотів попередити присутніх осіб. Відповідно до ст.222 «Кримінально-процесуального кодексу України» про їх обов’язок не розголошувати відомості, які їм стали відомі під час їх участі в досудовому розслідуванні. Та попереджую, що в разі розголошення цих відомостей вони будуть притягнуті до кримінальної відповідальності», — сообщил прокурор Артем Шалата.

Заслушав все замечания защиты и владельцев изъятого имущества, суд решил отклонить их апелляционные жалобы. До конца расследования, которое проводится СБУ по проверке факта финансирования терроризма, деньги и мобильные телефоны, останутся у следствия в качестве вещественных доказательств.

Анна Боковая из Бахмута для «Громадського радио»