Когда человек уже не переживает — это не потому, что ему не страшно, а потому, что у него «выключилась» нервная система — психотерапевт

Гостья — психотерапевт Ольга Кухарук.

Ольга Кухарук: Если мы возьмем классическую теорию Салье, который предложил теорию стресса, там сначала будет мобилизация, потом привыкание, когда мы перестаем действовать, и потом усталость.

Конечно, с тех пор много раз все развилось, расширилось, но в целом, если мы посмотрим, как все у нас происходило, у украинцев, то сначала это был сильный шок, потом он перешел в режим жизни в шоке и после этих нескольких месяцев жизни на адреналине часть людей начинает отпускать.

На самом деле, в жизни у нас не загорается красный флажок или красная лампочка: внимание, ты переходишь к следующему этапу.

• Если переход между шоком и жизнью на адреналине может в чем-то полезен и отпускает, то переход между жизнью на мобилизации и усталостью очень подлый. Его сложно заметить.

Потому что еще вчера были силы (или не было), но на последнем адреналине ты шел волонтерить или просто заботиться о детях, держать все под контролем, ходить на работу… Так в какой-то момент сил становится меньше, мы все больше срываемся на родных, нам труднее делать привычные вещи. Каждый телефонный звонок вызывает желание спрятать телефон и никогда его не видать.

Есть много исследований о том, что гормоны стресса снижают нашу когнитивную способность (рационально мыслить и адаптивно принимать решения). Это тоже очень непростой вызов. Потому что мы как бы закрепляемся в этих стрессовых стратегиях.

О разной интенсивности страха

• У всех разное чувство опасности, разная адаптация. Каждая эмоция, которую мы переживаем, она не выдумана.

Если человеку во Львове страшно, ему действительно страшно, ему от этого дискомфортно.

Мы знаем, что, скорее всего, во Львов не прилетит, но маме, которая в три часа ночи выносит ребенка в коридор или подземный паркинг — это ей действительно страшно. Но это будет другой страх, чем маме, или человеку, который находится под обстрелами в Харькове, Николаеве или Донецкой области.

Очень часто, когда люди с такими двумя разными опытами потом встречаются, то нам вроде бы хочется сказать: «Чего вы боитесь, это не страшно. Вот там — страшно». На самом деле, всем нам страшно, у всех есть свои измерения страха. И когда люди уже видели самое страшное, там есть страх неизвестности. Он активен: если опасность долго не наступает, то у меня много времени это переживать.

• У людей, которые находятся в непосредственной опасности, нет времени на переживания. Уровень ужаса там гораздо больше, но уровень мобилизации тоже гораздо выше.

Люди уже, как правило, переходят в состояние мобилизации «соберись и действуй». Когда человек уже не переживает — это не потому, что ему не страшно, а потому, что у него нервная система отключилась, он говорит: «Я больше не могу». Это как сигнализация. Она работала-работала, потом выключилась.

«Главный взрослый»

Если у вас есть люди и вы можете принять решение об их вывозе…

• Надо понимать, что те люди, которые находятся в более безопасной ситуации, они думают более взвешенно. Если они принимают какое-либо решение за своих близких, то они вправе быть директивными.

Особенно в очевидных случаях. Поскольку есть случаи очень сложные, куда я никогда не лезла бы с советами, но есть случаи очевидные. Если оставаться в обстреливаемом месте опасно, а выезд оттуда открыт, но люди, которые от вас зависят, отказываются… Так вы в праве быть здесь директивными.

Здесь вот этот закон: «Взрослый человек и его решение» несколько нивелируется. Психология говорит нам о том, что в этом ты можешь быть директивным. Если есть люди, которые вас слушают и слушаются и готовы к этому, то вы имеете право настоять на их вывозе. Хотя я понимаю, какая огромная моральная ответственность падает.

Я говорю это для понимания, а не побуждения к действиям.

Полностью разговор слушайте в добавленном аудиофайле

Читайте также: Россияне хотят нашей реакции и радуются своей безнаказанности — Лариса Волошина о теракте в Оленовке

При перепечатке материалов с сайта hromadske.radio обязательно размещать ссылку на материал и указывать полное название СМИ — «Громадське радио». Ссылка и название должны быть размещены не ниже второго абзаца текста.

Поддерживайте «Громадське радио»  на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:

если у вас Android

если у вас iOS