У РФ никогда не было национальной идеи, россиян ничего не объединяет, поэтому они убегают от мобилизации — Стародубская

Безысходность в ситуации, в которую попадают россияне на фронте — жалобы из разговоров, перехваченных ГУР. Почему тупик, а не сопротивление?

Марина Стародубская: Это объясняется таким явлением, которое называется нехваткой автономного мышления или отсутствием агентности. Причем исследователи авторитарных режимов говорят о том, что один из маркерных признаков диктатуры — сознательные, институциональные, последовательные, многолетние мероприятия, направленные на притеснение агентности. То есть диктатуре выгодно, чтобы население страны не мыслило самостоятельно, а ждало подсказки из телевизора, боялось выходить на протесты или как-то иначе проявляло независимость своего мнения. Например, я не согласен с тем, что делают руководители страны, и вот мое мирное проявление этого несогласия. Диктатура это притесняет.

• В России распространено явление отсутствия у людей автономного мышления

Также исследования показывают, что когда такое притеснение осуществляется веками, то такое поведение уже укоренено в общество через государственные институции, через школы, через ВУЗы, через отношения в обществе. То есть тупик в России везде. И вот мы имеем результат. У них нет примеров, чтобы кто-то успешно что-то там опротестовал или кто-то успешно проявил себя и авторитарное государство это проглотило.

И в литературе нет примеров. Помните из русской сказки: «Было у царя три сына: старший — умный был детина, средний был — и так, и сяк, младший — вовсе был дурак». Если вы почитаете русские сказки, именно дурак в жизни устраивается лучше всего. Всегда. Причем он устраивается по какому-то счастливому случаю.

Если вы посмотрите на украинские сказки, то герой всегда преодолевает какие-то препятствия и сложности. Я не знаю ни одной украинской сказки ни из одного региона Украины, где бы герой сидел на печи, как Емеля, или проспал 30 лет, как Илья Муромец, и при этом был молодцом. Это та же нехватка агентности.

Дальше. И в русской истории, и в русской литературе (я — «человек маленький», «тварь дрожащая») человек и человеческая жизнь никогда не были ценностью. Это настолько великая страна и она настолько авторитарно всегда управлялась, что несколько тысяч человек туда, несколько тысяч человек сюда — не имеет значения. Например, когда царя Николая II должны были короновать, должно было состояться большое гулянье. Народ туда прибежал посмотреть на царя и получить какой-нибудь сувенир. Историки оценивают количество раненых и погибших там в давке между двумя и двадцатью тысячами человек.

• И в российской истории, и в российской литературе человек и человеческая жизнь никогда не являлись ценностью

Поток беглецов из России в соседние страны — почему бегут?

Марина Стародубская: Что давние исторические исследования, что новейшие аналитические записки и труды, которые начали десятками выходить после 24 февраля, поскольку коллективный Запад понял, что они сильно ошиблись в анализе России, объединяет один и тот же инсайд. Они говорят о том, что у России никогда не было национальной идеи. То есть народ не знает, почему он Россия. В Украине, даже когда она «Украиной» не называлась и даже не было в ходу слова «национальная идея», была штука, которая нас всех объединяла — воля. Я делаю и хочу делать по своему усмотрению то, что считаю нужным, притом не притесняю других людей. В России никогда национальной идеи не было, то есть россиян между собой ничего не объединяет.

• Россия никогда не имела национальной идеи. То есть народ не знает, почему он — Россия

Наши воины, наши волонтеры, которые воюют, помогают, жертвуют чем-то, чувствуют боль от того, что русские убивают, пытают и насилуют наших, таких, как я. А россиян ничего не объединяет, у них нет «наших». Поэтому бегство. Их ничего не объединяет, им нечего там делать.

Идея диалога с Россией

Марина Стародубская: Слава Богу, что уже есть и историки, и аналитики мирового уровня, которые говорят, что диалог не работает, и Тимоти Снайдер среди них. В частности, он сказал интересную фразу в интервью «Украинской правде»:

«Чтобы у России был шанс стать нормальной страной, она должна больно проиграть эту войну». Это хороший знак. Почему? Потому что большая часть коллективного Запада — страны, которые не видели активной войны с ракетами много поколений, у них нет исторической памяти войны. И тут же смотрим, как ведет себя Эстония, имеющая такую ​​историческую память. Эстония ясно понимает, что их ожидает, если Россия пойдет дальше. У них в детских книгах написано о страшной войне, у них эта память.

К счастью, иностранные деятели науки и культуры начинают видеть, что диалог в русском вокабуляре означает «прогиб». То есть сам акт диалога в вокабуляре авторитарного режима, которым является Россия, есть шаг слабой стороны. Поэтому диалог с россиянами, чтобы им что-то доказать, это пустая трата времени. Потому что Россия — это вертикально-коллективистическое общество. Это означает, что в обществе необязательно быть одобренным группой, не только важно поддерживать значимых людей. Но маркерное отличие России от Украины, хотя мы обе коллективистические страны, в том, что в России вертикальность отношений означает доминирование, а не диалог, заставить, а не объяснить. Там послушание автоматическое или тебя заставят.

• Иностранные деятели науки и культуры начинают видеть, что диалог в русском вокабуляре означает «прогиб»

Соответственно, когда россиянин начинает говорить с украинцем, он не видит это как диалог, обмен мнениями между двумя равными, россиянин хочет научить украинца жить или заставить его действовать по его правилам.

Что произойдет в ментальном восприятии россиян, если Россия проиграет войну?

Марина Стародубская: Проигрыш в войне, еще такой публичный и унизительный, подвесит верхушку диктатуры. У диктатуры все хорошо, пока Акела на охоте не промахнулся. Как только это произойдет, его съедят. Соответственно, в диктатуре проигрыш означает либо коллапс, либо изменение режима. Тимоти Снайдер говорит, что диктатура должна быть раздавлена, потому что это единственный язык, который она понимает — униженная, загнанная в угол, откуда она не может выйти, и тогда она не должна иметь возможности восстановиться. Диктатура не понимает иного языка. Когда это все произойдет, в этом здоровенном обществе начнутся какие-то движения.

Если вообще не будет диалога?

Марина Стародубская: И не нужен диалог. Нас вообще не должно интересовать, что думает о нас Россия. Да, есть люди, которые по своей специальности изучают, что там говорят. Но с точки зрения влияний нам более важны страны, с которыми мы в мире взаимодействуем. Это страны коллективного Запада. И это страны коллективного Востока. Там должны делать другую работу, потому что эти страны имеют болезненную историю, когда они были колонизированы, но парадоксально, что они не считают колонизатором Россию. Поэтому нам еще им следует донести, что Россия — это колонизатор, а у Украины с ними много общего, потому что мы боремся сейчас за свою волю, как боролись в свое время они.

Полную версию разговора можно прослушать в добавленном звуковом файле

Читайте также: Протесты в Дагестане являются началом конца РФ — эксперт по Ближнему Востоку

При перепечатке материалов с сайта hromadske.radio обязательно размещать ссылку на материал и указывать полное название СМИ — «Громадське радио». Ссылка и название должны быть размещены не ниже второго абзаца текста.

Поддерживайте «Громадське радио»  на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:

если у вас Android

если у вас iOS