facebook
--:--
--:--
Включить звук
Прямой эфир
Аудионовости

Все зависит не от того, очнутся ли «хорошие русские», а от того, выдержим ли мы: психолог о российских психологических операциях

Что такое российские информационно-психологические операции (ИПСО)?

Все зависит не от того, очнутся ли «хорошие русские», а от того, выдержим ли мы: психолог о российских психологических операциях
Слушать на платформах подкастов
Как нас слушать
1x
--:--
--:--
Примерное время чтения: 4 минут

Сотрудница пропагандистского «Первого канала» (россия) Марина Овсянникова ворвалась с плакатом «Нет войне» в эфир. Российское государственное агентство «ТАСС» со ссылкой на источник в правоохранительных органах сообщило, что Следственный комитет России начал доследственную проверку действий Овсянниковой. Мировые топ-медиа пишут, что это чуть ли не героизм.

С психотерапевтом и журналистом Ларисой Волошиной говорили о том, что такое российские информационно-психологические операции (ИПСО) и может ли ситуация с Мариной Овсянниковой быть ИПСО.

Лариса Волошина: В соцсетях размышляют на тему, был ли это реальный ее порыв души, или это была постановка. Но ИПСО — это немного другое.

Оно имеет 4 компонента:

• берется какое-либо событие (или инсценированное, или реальное, это не имеет значения),

• событие подается извращенно, с нужным манипулятором-нарративом, начинается пропаганда на втором этапе: женщина вышла с плакатом и к какому выводу нас подталкивают?

• третий компонент возникает тогда, когда аудитория пришла к определенному выводу. Тогда создается еще одно событие, которое уже подтверждает заключение,

• а затем достигается та цель, которую фактически поставил манипулятор.

Итак, что мы видим?

Женщина выходит с плакатом, не имеет значения — для информационно-психологической операции, это реальное событие или нет. Дальше: нам навязывают нарратив — видите, «хорошие русские».

Кстати, посмотрите, на кого направлен этот нарратив. Он не направлен внутрь на российскую аудиторию, потому что на российскую аудиторию вещает Киселев, рассказывающий о «радиоактивном пепле». Он направлен на западную аудиторию: это о «хороших русских», «страдающих» сейчас и т.д.

И это нужно для того, чтобы снять сочувствие общемировое, направленное на украинский народ, украинских женщин и детей, к тем, кого убивают россияне. Теперь у нас героиня — «девушка Овсянникова», мать-одиночка, у нее дочь и т.д.

Что мы должны делать с этим?

Мы должны понять, что то, что мы убеждаем, что это срежиссировано, не изменяет основного нарратива. Мы должны направить свои усилия на эти две точки: усилить нарратив о героизме украинского народа и сочувствии к украинским гражданам. Для этого не надо опровергать, что в России, возможно, есть какие-то борющиеся люди, это очень грустно и мы им сочувствуем.

Но это не имеет отношения к тому, что сейчас делает русская армия и русский народ с украинцами. Не стоит очень нападать на нее, потому что тогда россияне получат то, что они хотели: выставить нас какими-то, которые не способны на человеческие чувства. Мы можем заметить их ИПСО и вмешаться в них, но атаковать нужно не самого человека, а нарратив, который они распространяют.

Другие российские нарративы, которые очень вредны

Первое. Что у Путина был план захватить Украину парадами, и все было бы хорошо, но сопротивление украинского народа вызвало ярость и все эти ужасные разрушения.

Это неправда. Просто когда мы начали сопротивляться, российское руководство начало достигать поставленных целей на истребление украинцев другими методами, более ужасающими, более бесчеловечными. Когда мы соглашаемся, что нас наказывают за сопротивление, мы говорим: давайте не будем сопротивляться, и все будет хорошо. Нет, не будет, потому что россия не изменяет своих целей.

Второе. Это нарратив, что мы искренне верим, что они все там очнутся и изменят путина. Если проследить исторически, то российские бунты никогда не меняли власть, власть меняли «дворцовые перевороты» — это стремление элиты. А элита опирается не на мнение диссидентов, она опирается на мнение масс.

В данном случае массы травмированы информационно и не являются теми, с кем можно сейчас говорить.

И происходит такое, как рассказывает клиентка, когда она звонит маме в Москву и говорит: «Мама, меня бомбят», а мама говорит: «Ну купи беруши». Они верят путину, а не дочери.

И каждый раз, когда мы пытаемся до них что-то донести, мы тратим силы, которые мы должны были потратить на донесение этой решимости.

Да, россия напала, да, мы никогда не простим и не забудем, но мы победим. Все зависит не от того, очнутся ли «хорошие русские», все зависит от того, выдержим ли мы.

Полностью разговор слушайте в аудиофайле
При перепечатке материалов с сайта hromadske.radio обязательно размещать ссылку на материал и указывать полное название СМИ — «Громадське радио». Ссылка и название должны быть размещены не ниже второго абзаца текста.

Поддерживайте «Громадське радио»  на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:

если у вас Android

если у вас iOS

Поделиться

Может быть интересно

Россия перемещает гражданских заложников глубже на свою территорию: в Чечню, Мордовию, Удмуртию — Решетилова

Россия перемещает гражданских заложников глубже на свою территорию: в Чечню, Мордовию, Удмуртию — Решетилова

Контрабанда, эмиграция, бои за Киевщину: история Алексея Бобровникова

Контрабанда, эмиграция, бои за Киевщину: история Алексея Бобровникова

«Упало все», а не только «Киевстар»: как роспропаганда атаковала на этой неделе

«Упало все», а не только «Киевстар»: как роспропаганда атаковала на этой неделе