«Человечество должно об этом знать»: Борис Єґіазарян про геноцид вірмен

Про трагічні події сторічної давності говоримо з художником Борисом Єґіазаряном.

Василь Шандро: В Україні до цього часу ці вбивства не визнані геноцидом на рівні держави, хоча політики найвищого рангу вживають цей термін. Які у вас рефлексії щодо того, що на рівні держави така трагедія не визнана? Наскільки активно вірменська громада працює в тому напрямку, щоб відповідне рішення керівництва держави було?

Борис Єґіазарян: В Украине сейчас живет около 500 000 армян. То есть это большая диаспора. Сегодня в Киеве мы чтили память жертв геноцида. И нам было очень приятно, что там присутствовали представители всех украинских церквей. Был замминистра культуры по вопросам культуры и духовности. Он в своей речи сказал очень интересную вещь. Обращаясь к армянам, он сказал: «Государство Украина не представляет без вас свою страну». Это был очень красивый комплимент армянам. Армяне — действительно народ созидательный. Мы, украинские армяне, гордимся тем, что здесь есть особая любовь и особое внимание к армянам. Армяне тут живут с XI века.

Ірина Славінська: Думаю, мало давніх українських міст можна уявити без вулиці Вірменської.

Борис Єґіазарян: Да. То есть досоветские армяне — это были люди очень ответственные и созидательные. Мои соотечественники сейчас тоже живут в этой стране этими добрыми традициями.

В этом году принято делать обращения, ролики, которые даже появятся у нас на центральном телевидение, где армяне благодарят те страны, те земли, те народы, которые приняли армян в те страшные дни. Есть такой символ — зерно граната, которое было рассеяно по всему миру, и оно стало расти на этой земле. Сегодня я смотрел такой ролик для Украины. Это благодарность Украине за то, что она приняла армян.

Армяне здесь не просто чувствуют себя комфортно, они чувствуют себя патриотами этой страны.

Армяне взаимной любовью отвечают Украине, и мне это приятно констатировать.

Теперь что касается политического момента. Да, это особая боль, особое недоумение для армян. И не только для армян. Украина, в истории которой был Голодомор, еще это не приняла. Израиль, где были такие страшные события, еще не принял геноцид армян. Армяне в позиции ожидания того, что это должно быть принято. Ведь то, что было с армянами в XX веке, это было первым. Первым и таким страшным.

В Армянской церкви очень многие годы шла внутренняя беседа о том, как молиться за этих людей. Имена многих людей неизвестны, неизвестно, кто и как был безвинно убиенный. Одно известно — армяне 2 раза погибли ради отечества и ради веры Христовой. Это IV век, когда пришли персидские войска с требованием отказаться от веры Христовой. Армяне тогда были христианами всего 100 лет. Армяне потеряли половину населения, но не отказались от веры Христовой и победили в этой войне. И вот была эта война. Там действительно уничтожались безвинные люди по национальному и религиозному признаку.

В 2015 году Армянская церковь канонизировала всех жертв, которые ради отечества и ради веры Христовой отдали свои жизни, но не отказались от веры.

Во всем мире армяне в этот день выходят к посольствам Турции. Все эти годы независимости Украины мы осознано к посольству Турции не идем.

Ірина Славінська: Де збирається діаспора?

Борис Єґіазарян: Напротив костела на Большой Васильковской поставлен хачкар — каменный крест, посвященный армянскому геноциду и Голодомору в Украине. Мы сейчас собираемся там. Почему мы не собираемся у посольства Турции? Мы понимали, что Турция в какой-то мере является сложным политическим партнером. И мы соблюдаем деликатность по отношению к государству Украина. Мы не идем к посольству, не трогаем, не требуем. Но мы ожидаем. Армянское требование и ожидание — это над политикой.

Василь Шандро: Багатьом українцям ще більше зрозуміла трагедія вірмен, тому що велика кількість українських родин втратили когось в Голодомор в Україні.

Ірина Славінська: І це історія, яка передається з покоління в покоління. Наскільки ця пам’ять живе в родинах, коли йдеться про геноцид вірмен?

Борис Єґіазарян: Это уже вошло в наши гены. Какое бы ни было время… Даже в советские времена, несмотря на советские запреты и гонения, армяне в этот день помнили и чтили память. Сейчас в Армении живет 2,5 миллиона армян. Больше 13 миллион армян живут по всему миру. То есть армяне стали народом мира. Поэтому армянам в этом смысле было легче это сохранить.

Все народы, которые оказались в котле Советского Союза, страшно пострадали. Я очень давно женат на украинке. Я изучал историю. И я понял, что из Украины специально был создан бастион советской идеологии. Здесь было все страшно закрыто. С Украиной была особая борьба. Постсоветская Россия болезненно страдала, а потом болезненно ударила по Украине. Потому что без Украины они не понимали, как быть. И, к сожалению, они до сих пор не поймут, что нужно отпустить Украину и потянуться за Украиной в светлое будущее.

Василь Шандро: Цей геноцид — це історія і вашої родини?

Борис Єґіазарян: Я из Апарана. Апаран — это горное селение. На самом деле, нет армянина, род которого этого не пережил. До того, как появились сельджуки, до того, как пала Византия, это были огромные территории. Это фактически 24 губернии, населенные армянами, образованными армянами. Тогда, в 15-м году, 80% торговли со всем миром вели армяне. Это был средний класс. Это была интеллигенция, которая получала образование в Европе. Символ для армян — это великий композитор и архимандрит Армянской церкви Комитас. В первый день начала геноцида он вместе с 200 представителями интеллигенции был арестован и уведен. На его глазах зверски убили всю эту интеллигенцию. Это были члены турецкого Парламента, известные в Европе люди. А Комитас тогда был очень известным композитором, особо известным во Франции, в Европе. Это великий композитор, это гений. И французское правительство его забрало. И что символично, Комитас после этого сошел с ума. Спустя 15 лет страданий он умер в психиатрической больнице в Париже. Он стал символом этих безвинно убиенных светлых армян.

Ірина Славінська: Це образи минулого. А як існує пам’ять про геноцид в образах сучасних вірмен?

Борис Єґіазарян: Это было годы назад. Мой учитель, мой наставник по рисованию был известным проповедником, известным архитектором. Это очень просветленный человек. Его спрашивали: «Как это так — 24 апреля, День памяти жертв геноцида, а там назначили крещение?». А он говорил, что в этот день должны быть крещения, свадьбы, обручения. Жизнь продолжается. То есть армяне не должны ныть, стонать и жить этим прошлым. Армяне должны чтить эту память. Сейчас армяне во всем мире, особенно в Армении, начинают это переосмысливать.

Мы не хотим больше горевать. Нельзя вариться в этом. Мы хотим очень ясно смотреть в будущее.

Армянам надо немножко успокоиться, а всему остальному миру надо очень сильно побеспокоиться, чтобы это было осуждено так, чтобы сегодняшняя Турция признала трагедию, которая произошла во времена их предков, и очистилась. И это будет великая победа гуманности в мире. Это очень важный момент.

Василь Шандро: Чи можна вибачити такі речі?

Борис Єґіазарян: Я скажу по-христиански. Бывает, когда невозможно прощать. И человека, который не кается, не сожалеет, даже Бог не может простить. Потому что он тоже хочет, чтобы каялись. Покаяние — это тот шанс, который дает просить. Человек же чем-то отличается от других созданий. Отличается тем, что он способен покаяться, признать и простить. Поэтому это может быть и должно быть.

Василь Шандро: Ви малювали колись на цю тему?

Борис Єґіазарян: Когда я был юн, я начал полотно, которое называлось «Пятнадцатый год». Но я был юн, я не боялся еще раз пережить это. Сейчас я не смогу такое написать. Сейчас я пишу жизнеутверждающие вещи. Я считаю, что надо помнить и напоминать, но надо созидательно продолжать. Если посмотреть на эти фотографии и попробовать почувствовать, что люди пережили, это будет невозможно выдержать. То есть человечество должно об этом знать. Почему мы ждем, что государство Украина примет это? Потому что это нужно украинцам, армянам, всему миру, чтобы это не повторилось.