Коррупция в закупках рождается до попадания в систему ProZorro, — Булатов
Об общественной инициативе «Антикоррупционный монитор» поговорим с экс-министром Министерства по вопросам молодежи и спорта, активистом Евромайдана, демобилизованным бойцом ВСУ Дмитрием Булатовым
Валентина Троян: Вы вернулись из АТО, как вас встретил Киев?
Дмитрий Булатов: К своему сожалению, я увидел, что у нас увеличился разрыв между властью и гражданским населением. И это печально, потому что наша власть в погоне за собственной перспективой, забывает, что ее представители все выходцы из того же гражданского общества.
Дмитрий Тузов: Как вы заметили этот разрыв, который увеличился?
Дмитрий Булатов: Из общения с людьми, в основном. Но одним из наибольших показателей для меня является система государственных закупок, на которую обращено пристальное внимание как внутри Украины и со стороны наших европейских партнеров. Эта система показывает, насколько мы шагнули вперед.
У нас увеличился разрыв между властью и гражданским населением
В данном контексте революционной победой является система государственных закупок ProZorro. Эта команда ребят сделала невозможное, так как закупки стали публичными. Последующие этапы контроля качества, победителей гос тендеров начали осуществлять уже мы с товарищем, сделав автоматизированный мониторинг результатов государственных тендеров.
Недавно был презентован сервис Дозор, который был разработан благодаря Transparency International и ребятам из ProZorro. Этот сервис позволяет жаловаться на государственные закупки.
Дмитрий Тузов: И здесь я хочу поставить вопрос: насколько вы довольны качеством формы обуви, которая поставляется бойцам в рамках государственных закупок, так как вы только вернулись с фронта, и можете говорить об этом?
Дмитрий Булатов: Форма и обувь стали намного лучше, чем были, но они еще далеки от идеала. Конечно, нам есть к чему стремится, но все же мы видим динамику на улучшение. Вспомним форму 2014 года — это был тихий ужас. Сейчас же мы вышли на нормальный уровень, но нам есть, куда улучшаться. За те деньги, которые мы платим, мы должны получить максимальное соотношение цены и качества. Так делает бизнес, почему так не может делать государственная власть? Потому что там существует коррупция. Проблемы с закупками в Министерстве обороны есть, но эта проблема касается как Министерства обороны, так и поставщиков. И сейчас в смешанном информационном поле сложно разобраться, кто прав, а кто виноват.
Но я хочу сказать абсолютно честно и искренне, большую работу проводит министр обороны, начальник Гениального штаба и их команды. В любом случае, мы с каждым годом эту ситуацию будем улучшать.
Моя роль в этом деле — как социальный клей, который склеивает гражданское общество и органы власти
Дмитрий Тузов: Приходилось ли вам сталкиваться с тем, что на уровне прописания технических условий тендеров, они прописываются под какого-то конкретного исполнителя?
Дмитрий Булатов: Да, такое есть везде. Вопрос лишь в процентном отношении количества тендеров, прописанных под конкретного участника, и количество тендеров, в которых может участвовать целый ряд компаний.
Существует два важных критерия: первый — технические условия, согласно которым поставщик может или не может произвести данную продукцию, и второй — качество. И этими двумя моментами можно манипулировать, а если это собрано в одних руках, то это сумасшедшие рычаги, и уже нет необходимости влиять на тендерную процедуру.
И наша работа как раз и дает возможность убирать эти закладываемые изначально коррупционные технические условия, прописанные под одного поставщика. Моя роль в этом деле — как социальный клей, который склеивает гражданское общество и органы власти. И мы стараемся убрать конфликт, вынимая наружу все проблемы. То есть, когда вынимаешь наружу вопросы по качеству и технические условия, не сложно определить, является ли тендер заангажированным или нет, проще говоря, будет там коррупция или нет.
Дмитрий Тузов: Если вы увидели коррупционную составляющую в проведении закупок, ваши действия?
Дмитрий Булатов: Мы стараемся не выносить конфликт наружу сразу, вносим свои предложения, и в большей части случаев эти предложения принимаются, потому что люди понимают, что в любом случае буде резонанс в публичном поле, он дойдет до президента, так как президент мониторит ситуацию, происходящую в оборонной сфере, и придется разбираться.
К примеру, в вопросе топлива, если тендер играется по низкой цене, а топливо необходимо, то поставщики начинают «выкручивать руки», говорить о невозможности поставок по предыдущей цене и дотягивают до критического момента, когда остановится техника или поезда, поднимают цену, шантажируя таким образом органы государственной власти.
Валентина Троян: Давайте поговорим о вашей общественной инициативе «Коррупционный монитор». Кто входит в эту инициативу, кто его создал и как вы работаете?
Дмитрий Булатов: Эта инициатива создана мной и Дмитрием Остапчуком. Мы оба выпускники Политехнического института.
Когда я пришел в Кабмин, у меня было впечатление, что попал в Каменный век
Идея «Антикоррупционного монитора» родилась, когда я работал в Кабмине. Тогда я увидел отсутствие системной работы. В свое время, более 10 лет я строил системные конструкции и внедрял электронный учет и контроль в предприятиях, которые были моими или там, где я работал. И когда я пришел в Кабмин, у меня было впечатление, что попал в Каменный век. Мы увидели, что осуществлять мониторинг вручную в таких условиях невозможно, поэтому начали разрабатывать «Антикоррупционный монитор». Впоследствии я ушел из министерства, пошел в армию, но идею мы не оставили.
Если ты хочешь сделать положительные изменения, будь готов к тому, что твой рейтинг размажут по стенке и умножат на ноль
Дмитрий Тузов: Вы говорили, что готовы пойти на уничтожение собственной репутации. Что вы имели ввиду?
Дмитрий Булатов: Делая реформы или проталкивая общественные инициативы, ты попадаешь в большое поле критики по разным причинам. Когда я работал в Министерстве молодежи и спорта, мы смогли объединить большое количество спортивных функционеров и разработать проект реформы в сфере спорта. Объем критики, который на нас посыпался, был огромен. Потому что реформа — это всегда зона резонанса и конфликта. Это не плохо, но нужно понимать, что, если ты хочешь сделать положительные изменения, будь готов к тому, что твой рейтинг размажут по стенке и умножат на ноль.
И если ты вскрываешь коррупционный механизм, где речь идет о миллионах гривен, то с такими заработками людям не сложно потратить деньги для того, чтобы организовать кампанию по дискредитации для того, чтобы заглушить твой голос. К этому гибридному информационному полю, в котором мы сейчас живем, просто надо приспособится.