В Украине сильны исламофобские стереотипы, — мусульмане-беженцы

Гости эфира — журналист Анвар Деркач, беженцы из Башкортостана Тагир Минибаев и Салават Гаянов.

Анвар Деркач: Общая тенденция в Украине к тому, чтобы ограничивать въезды людей, которые ищут тут убежище, и которых преследуют на родине. Но мусульмане занимают особое место, потому что к общей тенденции добавляется подозрительное отношение к мусульманам, поскольку, как мне кажется, этому способствуют антиисламские стереотипы, которые активно насаждаются и нашими с вами коллегами, и спецслужбами, и некоторыми политиками.

Татьяна Курманова: Почему мусульмане решили объединиться в организацию?

Анвар Деркач: Это мусульмане-беженцы, и это мусульмане украинские, которые здесь живут, являются гражданами Украины, и стремятся помочь своим братьям, которые нуждаются в помощи и защите.

Такая необходимость возникла, потому что есть ситуации, когда обычные механизмы, как предоставление юридической помощи, вмешательство адвокатов, правозащитников не дает нужного результата. Самый яркий пример – это когда желающий получить убежище в Украине не допускается на территорию государства, потому что пограничники останавливают, и туда не может попасть ни адвокат, никто для того, чтобы оказать юридическую помощь.

Татьяна Курманова: Это те места несвободы, куда не может попасть и Национальный превентивный механизм. Может наши гости расскажут свои истории?

Тагир Минибаев: Я прилетел в Украину в 2016 году. В аэропорту не было проблем, потому что я был подготовлен, и меня встречали правозащитники, беспрепятственно, но с условием, что я сразу поеду в Миграционную службу и буду в правильном понимании этого слова сдаваться – я легализовался на территории Украины. Если говорить о препятствиях, то ярким случаем является вопрос  по Черноморченко Дмитрию, он главный редактор «Голоса ислама». Он жил в Турции и приехал легализоваться, получить украинский паспорт, отказаться от гражданства – его не пустили. Была легальная возможность получить паспорт – у него мама была украинкой, гражданка Украины какое-то время. Но тем не менее, Погранслужба не разобралась в этом деле, мы даже не могли запустить туда адвоката и решить этот вопрос без коллег-журналистов. После того, как мы стали освещать эти события, то Погранслужба не нашла ничего большего, со слов самого Черноморченка Дмитрия, они оболгали его, что якобы он запутался в показаниях, хотя когда он говорил – предоставлял документы. Он говорит: если вытащить наружу наше собеседование, которое фиксировалось на видеокамеру, то станет всем ясно. Мы не можем вытащить эту беседу.

Татьяна Курманова: Где сейчас Дмитрий находится?

Тагир Минибаев: У него была сложная ситуация после того, как он вернулся в Турцию, потому что он гражданин России, на которого пришли списки спецслужбам не территорию Турции. У него онкология, и его закрыли в депортационном учреждении, он находился около трех месяцев там. В итоге, он в таком подвешенном положении оказался только из-за того, что не разобрались.

Татьяна Курманова: На вас давят спецслужбы?

Тагир Минибаев: Я давления не ощущаю, я думаю, что здесь спецслужбы в корне отличаются от спецслужб России. Потому что я бы уже давно сидел в местах лишения свободы, на лет 30. Из-за того, что езжу и освещаю подобные ситуации с мусульманами, которые случаются. В России это запрещено.

Татьяна Курманова: Салават, вы когда приехали в Украину, и что вынудило вас приехать?

Салават Гаянов: Моя история давняя, она началась 13 лет назад. Я приехал в Украину в 2012 году, в России я и члены моей семьи подверглись политическим преследованиям, что и вынудило нас покинуть страну. В 2012 году мы по прибытию обратились в Украину с просьбой о предоставлении нам убежища. В соответствии международной Конвенции о беженцах, подписантом которой является Украина, я подпадаю под понятие политический беженец. В соответствии с этим я обратился у ВКБ ООН, которые согласились оказывать юридическую помощь в нашем деле, и они помогают. Все суды, которые проходят на территории Украины, проходят с участием юристов.

В 2012 мы подали заявление, ДМС нам отказала, это стало неожиданностью, но потом, подумав, мы нашли этому объяснение: возможно Украина не хочет портить отношения с соседней Россией. Когда наступил 2014 год, случилась аннексия Крыма, политическая ситуация поменялась, мы повторно подали заявление в ДМС, и тут у нас было недоумение – нам опять отказали. Сегодня мы пребываем в такой растерянности и не можем найти объяснения данной ситуации. Украина признает политическими беженцами людей, которые подвергаются политическим преследованиям в Крыму. А к гражданам России у нее существует иная оценка.

Татьяна Курманова: Вы не подсчитывали, сколько таких подобных ситуаций в Украине, позволяет ли это говорить о массовости?

Анвар Деркач: Статистики нет, но тенденция к ухудшению. Сама Миграционная служба утверждает, что она дает убежище 12% обратившихся. При этом она утверждает, что работает по европейским стандартам. Многие люди, которым Украина отказала в убежище приезжают в страны Евросоюза, и там убежище получают. Объяснения этому парадоксу пока нет. 12% – эта цифра без разграничения мусульман-не мусульман. Но к мусульманам это еще более жестко, я думаю, там процент тех, кто получил убежище значительно меньше.

Татьяна Курманова: С чем вы это связываете? Со страхом, который сейчас в мире?

Анвар Деркач: До аннексии Крыма о крымских татарах украинское общество практически не вспоминало, и не хотело знать о них ничего. После аннексии Украина стала интересоваться своими согражданами, которые исповедуют ислам, но, наверное, недостаточно времени еще прошло для того, чтобы исламофобские стереотипы, которые много лет насаждались у нас, и насаждались, прежде всего, через российские СМИ, как-то пошатнулись и разрушились.

Татьяна Курманова: Ассоциация для мусульман-беженцев «Азан», чем собирается заниматься, какие конкретные шаги?

Тагир Минибаев: Самым важным для себя мы взяли публичность. Мы хотим каждый случай открыто заявить, разрешить этот вопрос. Еще не мало важным является рассказывать для вас, что с нами происходило на территории России, или на территории любой другой страны. 

Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном аудиофайле.