«Как самостоятельная организация мы появились в декабре. До этого мы работали с другими людьми, теперь стали самостоятельными. Собираем гуманитарную помощь, сети плетем (это в первую очередь). Еда, продукты, утепление. Шьем балаклавы, шили маскировочные костюмы, когда была зима.
– Откуда вы берете материал, кто вам помогает?
Люди. Раньше это были только краматорчане, приносили все, что у них дома было, деньги в том числе, на которые закупался материал для пошива всего этого. Потом мы начали координироваться с волонтерами из Львова, с Волыни. Они присылают не только материю, – тоже все, что могут собрать.
Мы занимаемся только помощью армии. У нас есть переселенцы, которые сети шьют, трусы; у кого есть машина, те возят куда надо что-то где-то. Когда сами на нас ребята выходят, когда другие волонтеры сообщают, что вот такая ситуация, нужна помощь, мы берем контакты, связываемся.
«Позвонили, уточнили, что им надо, собрали и поехали. То есть координируем, потому что им очень далеко, там есть ребята из Львова, из Львовской области, из Черкасской области. Мы приезжаем, фотографируемся и выкладываем, чтобы люди, которые помогают, видели, куда это идет.
– Недавно было 8 Марта. Как вас благодарили ваши бойцы?
Очень много звонили. У меня муж нервничал, потому что у меня весь день звонил телефон. А 7-го у нас тут в офисе был корпоратив, то приходили поздравлять военные, где-то больше десяти».
Женщины так же были возмущены тем, что у солдат на передовой нет элементарного оснащения, а все, что есть из оружия – это старые автоматы.
«Это те ребята, которые слепые, как котята, у которых нету ничего, кроме бинокля. А на холмах уже сепары. Ну автоматики у них еще есть и муха. Все, больше у них ничего нету, тяжелого ничего нету. Ни БТРов, ни танков. Ну потому что это добровольческий батальон, это не Вооруженные Силы.
– Что вам сейчас больше всего нужно? В чем вы нуждаетесь?
Мы нуждаемся в финансовой помощи на закупку того, чего им (солдатам, – ред.) надо. Им нужны рюкзаки, разгрузки, пояса. У них ничего этого нет. Им нужна обувь. Если без всего можно жить, но трудно воевать, то босым – невозможно. Форма нужна.
– Какая у них сейчас форма?
У них форма сейчас разная. Штаны одни, куртка другая, у одного штаны просто ватные утепленные, у другого – нет, у того какая-то тужурочка, а сверху летняя куртка, потому что теплой нет. Это очень важно. Это все финансы. Финансы нужно для того, чтоб заправить машину, чтоб туда ехать: тоже недешево выходит.
С Западной Украины приходят консервации. Дело в том, что это лето было в Краматорске… не было воды, была война».
«Вот мы привезли пацанам продукты и устраивали такие вот шведские столы. Это было 19-го числа, когда они только вышли из-под Дебальцево. Девочки готовили пирожки, салатики, картошечку с мясом. Некоторые даже подходили и говорили: «Не хочу салатов, дайте мне картошки». После вот этой вот каши, которую они все время едят, после мивины, им хочется просто картошки, чего-то домашнего».
«Когда они выходили, мы к ним поехали, выложили вот эти фотографии, написали пост, какая там ситуация. После этого люди очень откликнулись, видно, затронула их эта история, начали приносить все в офис, деньги скидывать на карточку. А сейчас такой яркой и плачевной истории нету, – и люди затихли. Есть такие блок-посты, у которых ситуация может быть трагичной. Но это же нужно предотвратить. Плохо им помогать, когда уже случилась с ними трагедия, нужно попытаться сделать так, чтоб максимально их от этого уберечь».
«Это реально страшно. Мне говорят: посмотрите на них (боевиков, – ред) в бинокль. Я беру тот бинокль, от оптики блики, а там снайпера сидят. А ночью ребята слепые. У них даже ночников нет».
Волонтеры поделились, что потребности в продуктах сейчас возросли. Если раньше бойцы отказывались от ненужных им продуктов, то сейчас забирают все.
«30 берцов – это 10 тысяч гривен. Одним возили, другим возили, вчера ребята с аэродрома заехали, их обули. Закупаем все в Интернете, по Украине более-менее подходящее и недорогое, потому что дорогое мы себе не можем позволить. Мы понимаем, что вот у нас есть сумма на счету, ее должно хватить на все, что нужно. Через недели две должны прийти берцы, но 30 пар – это очень мало, но больше мы заказать просто не сможем.
Первые разы ребята не хотели брать продукты, ни макарончиков, ни крупы, ни консервации. Сейчас берут все. Те, которые ближе, нами накормленные, – они на связи, если им что-то надо, они звонят, мы по пути цепляем».
Рискуя жизнью, женщины самоотверженно выполняют свою работу. На передовую они ездят в обычных машинах, поскольку возможности достать бронированную нет.
«У нас есть список определенных контактов. Машины никогда не бронированные. Вот сегодня ездим на обычном шевроле. Даже если это поездки на передовую, это никакие не бронированные, где ж их взять. Тут хоть бы обычные соглашались поехать, даже не о передовой речь, а в тыл».
Репортаж Ирины Сампан из Краматорска для Громадського радио. Слушайте. Думайте.
