Громадське Радіо
«Мы из Горловки приехали, сидели с 8 ноября под бомбежками, половину лета прожили в бомбоубежище. Верили, надеялись, пока не начали через дом бить. 7 ноября начали через дом бить, мы собрали все и уехали. Бьют в нас в основном Пятикварту, Никитовку Трехугольник, и Бессарабку. А мы живем на базе, в окружности всего этого. Со школой у нас проблемы, мы не ходим в школу. С первого октября я написала отказную. Так как у нас школа маленькая там нет ни бомбоубежищ, ни сараев, там ничего нет. В Горловке школа двухэтажная. Мы четвёртый класс заканчиваем экстерном. Дома. Все делаем сами, своими руками. В четвертом классе мы учимся русскому языку по учебникам за третий класс. Математика у нас украинский учебник, но чтобы что-то выучить, сначала нам нужно перевести его на русский.
Украинский знаете?
Нет! У нас же там АТО, у нас там все на русском языке. А учебников у нас нет. Учебники только на украинском языке, а учимся на русском.
Гуманитарку мы там не видели, вроде бы как сейчас начинают давать, но мы ни разу не получали. Мы просили , потому что одиннадцать месяцев только было, просили хотя бы той каши или памперсов.
У кого вы просили? У местных властей?
Ой, вы знаете, там столько номеров было, мне мама выписывала их везде, я не знаю где она их даже брала. Она вот этот адрес мне дала и говорит: «Все, езжай завтра».
В Краматорск?
Да! Я не знала куда. Она дала мне триста гривен, я двести потратила на дорогу. 8 ноября мы приехали. Мы уже месяц почти здесь.
Как к вам здесь в Краматорске люди отнеслись?
Здесь хорошо все, замечательно. Единственное что по отоплению нуждаемся. Включаем обогреватель. Питание есть здесь, но тоже недостаточно, просим у всех питание.
Какие-то сложные моменты были? Вы приехали все нормально?
Без проблем заселились, нам памперсы дают, кашку.
Должна ли Украина продолжать помогать людям, которые остались на оккупированных территориях?
Это и есть Украина! Конечно, а причем тут мы?
Вот ваше мнение в данный момент на части территорий пока нет украинской власти и правового поля. Украина должна продолжать помогать им?
По моему мнению, если Украина хочет защищать свой народ неотъемлемый, как бы мы все равно украинцы, правильно!? Должна! Я не ходила на референдумы, не ходила голосовать за Захарченка или еще за кого-то, ни на выборы, никуда не ходила. Почему мои дети страдают? Я хочу вернуться домой. Я уехала, у меня через три дня мою хату «выставили», убили собаку. Вот хотим домой, уже плачет малой. У этой «матрёшки» 29 декабря день рождения — ей годик будет. Это первый год, который будет без елки, без подарка. Может тут какое-то правительство выдаст подарки, но это же все равно не то. Это мне уже напоминает 1991-1993 год .
Чем?
Во-первых , продукты есть — денег нет. Тогда раньше продуктов не было, у людей были талоны и все остальное. Мне было пять лет, я помню по сей день и не хочу, чтобы мои дети этого видели. Продукты есть, но сумасшедшие цены. Я до 8 ноября выкручивалась, выбивалась сейчас же там нет ни работы, ничего. Я только похоронила сына и родила эту «Матрёнку», и начала бегать по бомбоубежищам. У меня был три годика сын — похоронила…
Вы все лето провели в бомбоубежищах в Горловке?
С июля, полтора месяца. А там сейчас просто холодно стало.
Много людей там осталось из ваших знакомых?
У меня мама там. У меня больше знакомых уезжали в начале лета, когда только начиналась заваруха: по Бердянском, Мариуполем. У людей деньги заканчивались, у нас полный поселок уже, все вернулись. И с такими же детками очень много у нас по району. Там большая часть осталась. Там люди живут, держатся, крепятся.
Вы ждете возвращения на Родину?
Да! Я очень хочу домой! Я хочу, чтобы мой ребенок спал в своей кроватке, а так я не знаю когда мы попадем туда… Хотели на Новый Год попасть, ну надеемся, что на Новый Год поедем елку наряжать. Может уже будет лучше.
По поводу референдума – пусть люди те которые ходили на референдум, подымаются бумаги и пусть они ни получают ни пенсии ни зарплаты. Причем тут дети? Причем тут молодежь, которая не ходила, не голосовала. Вот они лишают их всего: жить, развиваться.
У меня мама ходила на референдум. Я ей так говорю: «Ну, пусть тебе не платят». Я с ней сорилась из-за этого. У меня больше никто не ходил кроме нее. Я с ней сорилась, она пошла, говорит: «Та пойду, ну может». Я говорю: «Ты на войну идешь голосовать, ты за войну идешь голосовать». Мое мнение лично, ну мама пошла одна, если бы все не ходили — ничего бы не было. Сейчас люди об этом жалеют конечно, у нас в Горловке митинги пошли, сдают и штабы, и блокпосты, где находятся ополчение.
У людей кардинально сменилось мнение. Ну представьте девятиэтажка, и на ней зенитки стоят, в ней же люди живут. У меня через дом от матери разбили девятиэтажку там. Они приезжают на детскую площадку – ополчение или кто, я не знаю кто конкретно. На детскую площадку, они приехали с пушек постреляли и уехали — все. Через день, через два в ответ начинают туда бить. Ну это разве война? Нет! Пусть так в поле пойдут, поиграют. Нет, мы им соберем танки, БТРы с конструкторов «Лего», пусть поиграют если не наигрались».
Дмитрий Пальченко, программа «Хроники Донбасса» на «Общественном радио».
Програма «Хроніки Донбасу» на Громадському радіо підтримана Канадським фондом місцевих ініціатив.
