freerussiahouse.org
Кирилл Лукеренко: На телефонной связи с нами Ирина Белачеу. Политическая эмигрантка из России, которая уже три года живет в Украине.
Ранее Григорий Фролов говорил с моими коллегами о «титанической задаче завоевания доверия», которая сейчас стоит перед «Домом свободной России». У вас есть доверие к инициативе «Дом свободной России»?
Ирина Белачеу: Для меня нет, потому что они в проекте EmigRussia активно поддерживали право голосования россиян в посольстве в Киеве. После этого я перестала поддерживать их проект EmigRussia. Поэтому им надо будет завоевывать мое доверие.
Кирилл Лукеренко: Вы пойдете на мероприятия, которые состоятся в «Доме свободной России», или вы настолько скептически к ним относитесь, что даже не покажетесь там?
Ирина Белачеу: Задачи, которие они заявляют, хорошие по словам, но я пока скепически отношусь.
Кирилл Лукеренко: Что должны сделать люди, которые организовали «Дом свободной России», чтобы вы изменили мнение по отношению к ним?
Ирина Белачеу: Я бы поддержала проект, который будет поддерживать интересы Украины сейчас, в ситуации войны, противостоять российской агрессии, и помогать фронту. Такой проект я бы поддержала.
Кирилл Лукеренко: Есть «Дом свободной России» и есть другие россияне в Украине. На самом деле не так много таких инициатив было до этого. Почему россияне раскололись в своем отношении к этой инициативе? Может быть наоборот, им лучше объединяться, несмотря на какие-то вещи, которые были в прошлом?
Ирина Белачеу: Я тоже так считаю, просто я узнала о проекте «Дома свободной России» из ленты Фейсбука. Меня напрягла первая фраза «Мы камерно открыли «Дом свободной России». Для меня не сочитаются слова «камерно» и «свободная Россия». Такие вещи, как цели и задачи этого проекта, я думала, нужно было обсуждать с россиянами, которые, предполагается что будут участвовать в этом проекте. Нам дали уже готовый продукт. Я бы хотела знать об этом проекте заранее, а не узнать из ленты Фейсбука. Пока отношусь скептически.
Кирилл Лукеренко: Что, по вашему мнению, должно произойти, чтобы появилось доверие?
Ирина Белачеу: Думаю, если их деятельность будет направлена на интересы Украины, то доверие к ним будет.
Кирилл Лукеренко: Буквально час назад у меня состоялся разговор по телефону еще с одним политбеженцем из России. Это Рустам Ганеев. Разговор строился вокруг «Дома свободной России».
У Рустама своя непростая история. И именно с нее мы начали наш разговор, чтобы постепенно перейти к “Дому свободной России” и российской политэмиграции в Украине.
Рустам Ганеев: В 2013 году в апреле арестовали моего друга по Болотному делу, и я понял, что я следующий. Я, не дожидаясь, когда ко мне придут с требованиями показаний, собрался и уехал в Украину. Я приехал и сразу лег на дно. Потом участвовал в Майдане как волонтер, потом поехал в батальон «Днепр-1», занимался там сбором информации.
В начале мая 2014 года, будучи в батальоне «Днепр-1», я пошел в миграционную службу в Днепропетровске в отдел по работе с беженцами, подал документы на предоставление политического убежища, и почти через год мне отказали с формулировкой, что я не нуждаюсь в защите (при том что идет война) и мне надо ехать домой. Я подал в суд на это решение, в суде мне опять доказывали, что я трудовой мигрант. Сейчас дело находится в состоянии апеляционной жалобы. Таких, как я, ребят довольно приличное количество. Товарищи, которые открыли «Дом свободной России» в Киеве, это такие тусовщики от протеста. Они предпочитают бороться с Путиным где угодно, только не у Путина под носом. Это они так в кавычках «борются». Они пытаются снять коллективную ответственность за агрессию с россиян. Они не ведут никакой деятельности, не оказывают никакой юридической помощи. Эти ребята не имеют никакого отношения к иностранным добровольцам, из тех, кого я знаю. Об этих ребятах все отрицательного мнения. Они занимались тем, что ходили с табличками, когда, были протесты в России и сейчас они занимаются тем, что просто получают какой-то грант от какой-то очередной организации, о которой они не говорят.
Кирилл Лукеренко: Скажите пожалуйста, по вашему мнению, если сейчас уже есть этот «Дом свободной России», пусть он остается, или его лучше украинским властям закрыть?
Рустам Ганеев: «Дом свободной России» можно открыть. Было бы не плохо еще найти свободных россиян. Для граждан России есть уголовная ответственность за публичное признание аннексии Крыма незаконным. То есть если вы в России говорите, что Крым аннексировать незаконно, что Россия ведет войну на территории Украины, вам грозит пять лет лишения свободы. Ни один из этих людей из «Дома свободной России» не говорит про аннексию [на самом деле Григорий Фролов признал в своем интервью, что Крым принадлежит Украине, Рустам Ганеев не слышал интервью Фролова перед разговором с журналистом «Громадського радио»- Прим. ред]. Идет война, в войне нужно для себя четко выбирать сторону. Нельзя во время войны находиться над схваткой, это невозможно. Эти люди утверждают, что они могут находится над схваткой.
Кирилл Лукеренко: В Украине есть люди, которые считают что неприемлемо то, что россияне живут здесь, пускай даже они не согласны с режимом Путина.
Рустам Ганеев: Есть очень четкая черта. Если ты принимаешь участие, если ты волонтеришь, если ты участвовал в боевых действиях. Ты должен абсолютно четко занимать сторону Украины, помогать украинским военным отстаивать территориальную целостность страны, оказывать помощь гражданам, четко всегда подписываться под основными постулатами, что Россия агрессор, что идет война, что есть аннексия Крыма, оккупация Донецкой и Луганской области, и это незаконно. Если вы этого не утверждаете, то вам в Украине точно делать нечего.
Кирилл Лукеренко: Есть люди, которые рассматривают Украину как альтернативу России, страну, в которой могут находиться все люди, которые не испытывают позитивных чувств к режиму Путина. Ваша точка зрения, Украина как альтернативная Россия, где могут найти приют все люди, которые не согласны с режимом?
Рустам Ганеев: Такая позиция была бы более-менее приемлемой, если бы Россия и Украина не находились бы де-факто в состоянии войны. Если они хотят какую-то альтернативную Россию строить, пускай едут дальше в страны Европы, их готовы принять, они свободно туда могут въехать. Но задача этих людей оставаться в русскоязычном пуле. Здесь, к сожалению, есть люди, которые воспринимают войну неправильно. Россия готовила эту операцию очень долго – готовилось больше чем за полгода конкретно передвижение войск, а агентура заезжала еще 4 года назад.
Кирилл Лукеренко: На какой исход рассмотрения ваших документов вы надеетесь?
Рустам Ганеев: В итоге я думаю, что в конце концов Президент [Петр Порошенко – прим ред.] сдержит свое слово. Президент с трибуны Верховной Рады сам сказал, что предоставит гражданство Украине все людям, принимавшим участие в войне в Украине. Я ни у кого не требовал себе паспорт, я просто подавал на беженство. Надеюсь, что мне хотя бы [статус] беженца предоставят. Это само собой понятно, что человек, который служил в батальоне «Днепр-1», не поедет потом в Россию, где этот батальон называют «карательным». Я человек принципиальный, уезжать из страны, в которой я заслужил что-то, я не хочу.
Кирилл Лукеренко: Я бы только хотел откомментировать слова Рустама в том отношении, что он не слышал разговор с Григорием Фроловым, который был в эфире до нашей беседы. Григорий Фролов при этом сказал, что Крым действительно принадлежит Украине, и на востоке Украины идет война.