Андрей Клименко, руководитель департамента «Майдан иностранных дел» и главный редактор издания «Black See News», в студии «Громадского радио» рассказывает, сколько кораблей заходят в порты Крыма, несмотря на то, что это считается нарушением украинского законодательства, и как ведется борьба с этим явлением.
Алексей Бурлаков: У нас в студии недавно был Андрей Яницкий, журналист «Левого берега», который занимался расследованием, сколько кораблей и судов заходят в порты Крыма, тем самым нарушая международное право. Вы проводили свое расследование на эту тему, расскажите, пожалуйста, о нем.
Андрей Клименко: Мы занимаемся этой работой, составлением черным списком морских судов, которые входят в порты оккупированного Крыма, с 18 марта 2014 года. По состоянию на 15 августа 2016 года мы закончили анализ за два с лишним года. По нашим данным, количество судов-нарушителей на тот период составляло 260 ровно. Сейчас за этот неполный месяц и добавилось еще где-то 7-8.
На наш взгляд, нельзя в этом списке учитывать все те морские суда, начиная с прогулочных катеров, буксиров, плавучих кранов, мусоросборников всего того, что называется на профессиональном языке портофлот, которые попали в руки агрессору как военный трофей. Их сотни. В моей родной Ялте 1,5 десятки. Точно так же нельзя учитывать большой технологический флот «Черноморнефтегаза»: знаменитые вышки Бойко, несколько плавучих буровых, буксиры. Это военный трофей русских, и мы не можем считать их нарушителями.
Еще одна проблема заключается в том, что во время шторма суды могут заходить в Крым и отстаиваться там, пережидая шторм. Но система идентификации срабатывает и показывает это как вход в порт. Этого не должно быть.
Алексей Бурлаков: А вот те суда, которые идут через Керченский пролив, допустим в Мариуполь, они же должны идентифицироваться как проход через территорию России?
Андрей Клименко: Нерешенность вопроса Керченской переправы — это отдельный вопрос. В системе идентификации суда это отображается как курс на Керчь. Это неправда, и мы это видим. Мы относимся к этому делу очень профессионально. То есть, если пароход зашел на территорию Крыма, простоял там двое суток на рейде, пережидая шторм, и пошел дальше, например, в Турцию или Италию, это не нарушитель.
Точно так же, формально, судно, которое идет, например, из Одессы в Мариуполь (а таких очень много) платит портовый канальный сбор Керченскому торговому порту, который сегодня экспроприирован и оказался в собственности России. Но это не его вина, эта вина того, что этот вопрос до сих пор не урегулирован с точки зрения Украины.
Кроме того, не урегулирован вопрос о рейдовых причалах, как и статус Керченского пролива и Азовского моря. Там правовая межгосударственная дырка, она была до 2014 года и остается и сейчас. Мы считаем нарушителями тех, кто, зная, что есть оккупация и аннексия, международные и украинские санкции, заходят в порт. Это те судовладельцы, капитаны и штурманы судов, которые все еще заходят в порты Крыма. Таким образом, они незаконно пересекают границу Украины, это предусмотрено статьей Уголовного кодекса.
Алексей Бурлаков: Есть ли судебные процессы, связанные с этим?
Андрей Клименко: На сегодняшний день есть турецкий сухогруз, который еще год назад был арестован в Херсоне именно по этим мотивам. Есть второе судно, большой рыболовецкий сейнер, который ловил тюльку возле берегов Аджарии, а потом вдруг решил зайти в Бердянск. Там его арестовали, потому что судно принадлежало компании из Севастополя, которая сменила регистрацию и флаг с украинского на российский.
По нашим публикациям на трех различных пароходах проходили проверки при их заходах в украинские порты. Несколько судов было задержано на два-три дня по различным причинам и потом отпущены. Отпущены, потому что достаточно сложно что-то доказать.
Алексей Бурлаков: Есть ли украинские граждане или компании, которые до сих пор работают на территории оккупированного Крыма?
Андрей Клименко: Републикация нашего мониторинга украинскими и зарубежными СМИ привела к тому, что суда-нарушители в украинские порты не заходят. Суда с украинским флагом не заходили за период мониторинга в крымские порты.
В целом, украинское морское сообщество хорошо понимает ситуацию и патриотично настроено. Более того, украинский морской бизнес оказывает нам очень серьезную помощь в выявлении и перепроверке фактов.
Валентина Троян: Где будут представлены результаты этого мониторинга и насколько они для нас важны?
Андрей Клименко: На самом деле это очень важно. К сожалению, в Украине очень мало серьезных юристов по морскому праву. Обнародование этих результатов и их перепечатка морскими профильными СМИ приводят к тем процессам, о которых мы говорим.
Еще в конце 2014 года, когда международная морская общественность убедилась, что каждый день мониторится, первыми среагировали морские страховые компании. Они отказались страховать суда, которые заходят в Крым. Из 260 пароходах, о которых мы говорим, 136 выпали из этого списка в первые полтора года. Более того, после того как их поймали, судовладельцы их перепродали, переименовали или перевели из этого направления в совершенно другие регионы, чтобы они здесь не мелькали и не имели рисков захода.
Валентина Троян: А вы тоже отслеживаете судьбу этих кораблей?
Андрей Клименко: Конечно. Более того, готовя результаты за два с половиной года, я лично перепроверил все эти 260 судов. Мы готовим большой доклад на эту тему. Но для нас было понятно, что для того, чтобы мы достигли успеха в этом деле, нужно опубликовать саму базу.
Валентина Троян: Какое значение имеет этот мониторинг?
Андрей Клименко: В 2014 году всего было 146 нарушителей, из них русских было 45%. В 2015 году русских стало 63%, а за 8 месяцев этого года уже 71%. Идет массовый процесс замещения морских судов, заходящих в порты из оккупированного Крыма, русскими пароходами: либо под русским флагом, либо имея русского судовладельца. Для России это создало очень большие проблемы. У них во флоте река-море возник дефицит в 200 судов, для того чтобы обеспечивать перевозки.
Вторая часть ущерба заключается в том, что страна НАТО и Европейского Союза, Греция, очень помогла Российской Федерации решить проблему перевозок через Керченский пролив. Греческие судовладельцы сначала на условиях аренды под своим флагом направили на работу в Керченский пролив, а потом продали им более 10 современных паромов. Это оказались немалые расходы для России.