В студии работают журналисты «Громадського радио» Борис Иванов и Михаил Кукин.
Игорь Кульчицкий: Мой отец погиб 18 февраля. Мы делали фильм на 40 дней, и мы случайно нашли в видео, который снимал 5 канал про январские события, как отец бил в огнетушитель на Грушевского. Что касается нашей организации «Семья Героев Небесной сотни», то в названии уже все заложено. Мы – семья. Нас сблизило горе. Мы все разные, у нас внутри организации различные взгляды, но в рассмотрении любого вопроса, мы всегда приходим к тому, что нас объединяет одно горе и те люди, которые хотели что-то в Украине поменять. Мы по этим принципам и объединились. Многие ездят по судам, это большие траты, но стараются по датам событий собираться – на январские и февральские события.
Борис Иванов: Мне кажется, что, к сожалению, про «Небесную сотню» общественность вспоминает только уже в годовщину. Теряется интерес общества к этой теме?
Игорь Кульчицкий: Понятное дело, что о «Небесной сотне» каждый день никто вспоминать не будет. Для меня важен сам факт, что есть люди, и о них помнят. Просто вопрос «Небесной сотни» отошел на второй план, но ведь память же осталась. Чтить или нет? Это решение должно быть принято сердцем. Какие-то публичные заявления или пиар на эту тему мы, если честно, и сами не хотим. Поэтому может и хорошо, что молчат.
Работа по социальным сетям и Интернету будет вестись. Киевская администрация выделила нам помещение, и теперь мы пытаемся организоваться и уже начать работать. Мы пока еще сами не знаем, какие будут первые шаги. Мы хотим создать книгу, пытаемся собирать информацию. Членов нашей организации приглашают участвовать в комиссиях по аттестации полиции. «Небесная сотня» на слуху. Люди помнят, чтят, общаются. Те, кто были на Майдане, они их никогда не забудут. Это уже история Украины. Все, процесс запущен, и «Небесная сотня» – это лицо, которому надо соответствовать.
Михаил Кукин: К сожалению, прошло два года, но так и не завершено расследование касательно этих убийств. Не назван ни один виновник. В мае 2014 года родственники «Небесной сотни» собирались инициировать проведение независимых расследований при помощи иностранных экспертов. Что-то получилось?
Игорь Кульчицкий: При таком количестве информации и чтобы не было результата – это нонсенс. То есть, видеоматериалы, свидетели. Мы не понимаем, что происходит. Есть группа адвокатов, которые пытаются что-то делать, подключать международных экспертов, но постоянно ставятся какие-то палки в колеса. Очень все трудно и сложно и в прокуратуре, и с органами МВД… Процесс растягивается и тормозится, мы постоянно ходим на суды, и это уже не один месяц.
Параллельно есть еще суды по «Беркуту» и «титушкам». На все эти суды ходят родственники, люди приезжают из регионов. 500 км в ночь едешь в поезде, приезжаешь на суд, а не пришел адвокат… И таких моментов очень много. И родственники ждут результатов, как и вся страна. Но силы уже уходят. Матери не понимают, сидят со своим горем, и им очень сложно. Им кажется, что вообще все остановилось, что дети погибли ни за что. Что погибли не из-за революции, а где-то в криминале.
Михаил Кукин: У вас есть ощущение, что это намерено все затягивают?
Игорь Кульчицкий: Похоже, что специально затягивают. Когда надо в системе что-то быстро сделать, то вот вам пример с Корбаном. Самый же опасный преступник – «Альфу» вызвали, новое спецподразделение какое-то. Все быстро и срочно. До недавнего времени дело Майдана вели 18 человек из ГПУ. Это командировки, это расследования. А всего 18 следователей. И когда уже должны быть результаты, сейчас уже добавили 30 человек, чтобы больше расследовать. Вроде как движение есть, но медленно и не результативно.
Борис Иванов: Прошло два года. Нельзя сказать, что Украина стала жить лучше. Не было ли тогда все зря?
Игорь Кульчицкий: В комиссии, в которой я сейчас участвую по переаттестации полиции, представители органов сдают два теста: на логику и на знание. И вот вопрос: «Хто є джерелом влади в Україні?». Вариантов много – парламент, президент… Если бы изначально в стране было бы изложено, что народ является источником власти, если бы каждый об этом знал и брал на себя ответственность, то, возможно, было бы по-другому. Нужно понимать, что именно ты являешься источником власти. Будущее государства зависит от тебя.
Когда мы работаем в комиссии и слышим от кого-то: «От меня ничего не зависит» – это очень удивляет. Почему все, кто погибли на Майдане, считали, что все зависит именно от них? Мой отец в 64 года брал рюкзак и шел выполнять свой гражданский долг – бороться.
Михаил Кукин: Почему у нас второй раз так получается: когда собирается такой массовый протест, очень многие поднимаются и идут туда, а если нужна рутинная работа по воплощению идей, то все тормозится?
Игорь Кульчицкий: Я не могу понять. Все достаточно, по идее, просто. Есть экономисты, которые знают, что нужно делать. Я уверен, что все руководство страны – специалисты и знают, что делать, но почему-то не делают. И это настолько удивляет! Продолжают перестраивать какие-то схемы, ворочают бюджетами страны. И я не понимаю, почему у них не болит сердце и душа за ту страну, где живут они и их дети. Они же могут внести свое имя в историю, подтвердить свою репутацию…
Я не могу быть пессимистом. Я не разочарован. Пусть медленно. Главное, чтобы мы шли вперед. Возможно, ищется какая-то система, чтобы, пусть медленный путь, но кардинально. Украина идет каким-то своим путем. Главное, чтобы правильным.
Вот в МВД то, что сейчас происходит – это правильно. Там нужна реформа. Потому что до этого уровень ответственности, у работающих на определенных местах людей, настолько низкий, что они там вообще не должны работать. Но при этом во время комиссии мы находим людей, которые имеют отличные знания. Есть потенциал, но он работают самым простым милиционером.
Я честно признаюсь, я не специалист в этой области, и шел в комиссию по переаттестации сотрудников МВД, так как не хотел, чтобы были какие-то протяжки и т.п. Мне казалось, что опять будут какие-то схемы. У нас комиссия 6 человек. Была какая-то притирка несколько дней. А сейчас мы все двигаемся в одном направлении и даже по глазам друг друга понимаем, какое решение принимаем. Дискуссий бурных и длительных нет.
Михаил Кукин: Сразу после Майдана была топовая тема – «Помощь семьям Небесной сотни». Создан фонд, который помогал. А через месяц начались скандалы, вбросы информации. Чем на самом деле все закончилось? Получили родственники какую-нибудь помощь?
Игорь Кульчицкий: Все проблемы из-за отсутствия информации и из-за того, что люди не хотят хотя бы на минимальном уровне эту информацию получить из достоверных источников. Был создан наблюдательный совет. Из всех родственников семей «Небесной сотни» туда входил только я, потому как до родственников было действительно сложно достучаться, потому что люди хоронили близких.
В этот наблюдательный совет вошли деятели культуры, представители власти, церковь, «5 канал». Такое пристальное внимание было к этому процессу, что каких-то махинаций с деньгами априори не могло быть. Но в нашей стране не принято верить, что некоторые люди действуют бескорыстно в таких масштабах.
Там большие суммы были на уровне обычного гражданина. Сотни тысяч долларов уходили на некоторых ребят раненных, которых везли самолетом в Израиль, Германию на лечение и восстановление.
Родственники деньги получили в определенной пропорции, как было согласовано еще на первом совещании.