«Громадське радіо»
Егор Фирсов: Идея о переименовании действительно была много лет. И почему она раньше не была развита — вуз находился в Донецке. На тот момент — это режим Януковича и пророссийского влияния. И в 2005 году об этом говорили, но шепотом, то есть официально об этом никто не заявлял.
В 2008 году группа студентов набралась смелости, официально обратилась к руководству вуза с просьбой рассмотреть вопрос о предоставлении Донецкому национальному университет имени Василия Стуса. Эту идею не поддержали ни проукраинский Кабмин, ни президент Ющенко — никто не стал на сторону молодых студентов.
Сейчас университет переехал на малую родину Василия Стуса, и большинство студентов, которые остались учиться в этом ВУЗе — проукраинской направленности. То есть те кто, хотел, и сейчас получает карточки «ДНР», он остался в Донецке. Кто-то перевелся в российские вузы.
Но проукраинские студенты и преподаватели переехали. Я также выпускник этого университета и общаюсь с людьми, которые там сейчас. Они настроены и ждут принятия решения о предоставлении Донецкому национальному университету имени Василия Стуса.
Но есть определенные сложности. Университет находится в подвешенном состоянии. Материальной базы, которой университет владел в Донецке, нет, и даже на уровне Министерства образования ходят слухи и намеки: «А не вернуться ли вам в Донецк?».
Поэтому преподаватели с проукраинской позицией очень осторожно относятся к тому, чтобы сейчас четко заявлять и принимать такое решение. Поскольку оно может быть чревато для них. И их можно понять. У кого-то там остались родственники, имущество. Вот они и переживают.
С другой стороны, за украинский Донбасс стоит воевать, и это часть такой войны за самопозиционирование.
Татьяна Трощинская: Когда Вы говорите, что ходят слухи о предложении вернуться в Донецк. Кто именно это предлагает? Ведь не так просто вузу переехать.
Егор Фирсов: На самом деле, еще сложнее было переехать из Донецка в Винницу. Раз такое решение было принято, то вернуться университету обратно в Донецк будет еще проще.
Татьяна Трощинская: В каком статусе?
Егор Фирсов: А вот это уже вопрос. Я подчеркну, что не разделяю этого мнения, но, тем не менее, в контексте реинтеграции Донбасса, воплощения Минских договоренностей и проведения выборов этот вопрос становится острее и острее.
Я не верю, что если университет вернется в Донецк, то он будет национальным украинским университетом. Там свои порядки. Там нет государства как такового. Там есть власть военных, и тот ректор и профессорский состав, который переедет в Донецк, уже не сможет проводить проукраинскую позицию, как раньше.
Анастасия Багалика: Какова вероятность принятия решения о смене названия под давлением общественности, пока вуз находится в Виннице?
Егор Фирсов: Я верю, что примут, но не под давлением общественности, а по общей инициативе, которую начали выпускники университета: известные журналисты и политики.
У меня был разговор с народными депутатами, которые не являются выпускниками университета. Вот у них позиция, что люди, которые не учились в этом университете, не имеют право подписываться под этой инициативой.
Я с этим совершенно не согласен. Потому что большая часть выпускников, к примеру, Губарев, Ахметов, Бондаренко, имеют где-то антиукраинские, пророссийские позиции. И надеяться, что они могут подписать эту инициативу — это вообще абсурд. Не хочу сказать, что нет достойных у нас выпускников с проукраинскими взглядами. Есть, но они, к сожалению, в меньшинстве.
Поэтому именно проукраинская элита должна взять инициативу в свои руки и поддерживать предложение переименовать университет.
Анастасия Багалика: Чем донецким жителям так не нравился Василий Стус?
Егор Фирсов: Донбасс всегда отличался тем, что там не пропагандировали проукраинских героев. Я недавно был во Львове, проезжал по улице Джохара Дудаева и вспомнил, как лет в 12 узнал, что во Львове переименовали улицу, и был в шоке. Для меня на тот момент Джохар Дудаев был абсолютно непонятным бородатым боевиком, который отрезал головы российским солдатам. И я не понимал, как львовяне могли принять такое решение.
И сейчас я могу сказать, что это был абсолютно навязанный миф. Но я это понял только после того, как самостоятельно изучил эту ситуацию, интервью Джохара Дудаева. И теперь для меня все стало понятно.
А в Донецке навязывались герои или из советского прошлого, или из российского настоящего. О чем говорить, если министром образования был Табачников. И где он сейчас, и с какой позицией, мы все это прекрасно понимаем.
В 2008 году в противовес ситуации по Стусу была идея назвать институт именем Плеханова. А почему именно Стус? Давайте Плеханова, Ахметова и так далее. То есть любой, но с другой стороны и только не проукраинский человек. Всегда проукраинское в Донецке воспринималось как чужое, неправильное, а у нас есть свое. Вот чем это все обернулось, мы знаем и понимаем.
Татьяна Трощинская: Есть ли какие-то способы внести изменения в названии без учета голосов педагогов?
Егор Фирсов: В теории — есть, но на практике не хотелось бы в этой конкретной ситуации обходить коллектив университета. Не хотелось бы решение парламента или Кабмина навязывать. Вот типа мы хотим. Так можно сделать, но на самом деле нужно вести работу с преподавательским коллективом, чтобы это было принято естественным образом.
В своей агитационной работе я вновь поеду в родной вуз и буду опираться на мнения студентов, потому что, переехав в Винницу, они уже выбрали проукраинское будущее. Они на стадии формирования мировоззрения своего и сейчас реально очень хорошо понимают, что это их будущее, и они сами хотели, чтобы их вуз имел такое название.
Анастасия Багалика: А есть какая-то неприязнь у педагогического состава к Василию Стусу?
Егор Фирсов: Если рассматривать Василия Стуса с исторической точки зрения, то очень многие литературные критики называли его одним из лучших поэтов не только Украины, но и Европы. Он был номинирован на Нобелевскую премию. Диссидент. Это представитель восточной Украины. И лично мне очень приятно, что этот человек учился в моем университете. Это наш символ.
Возможно, неприятное навязывание каких-то стереотипов происходило некоторыми преподавателями. Но все ярые лица, которые не любили Украину, поддерживали Россию, они остались в «ДНР», это их право. Но все-таки, мне кажется, что с людьми, нужно общаться и понимать, что в их головах. Потому что я уверен, что такие лица есть и в Киеве.
Анастасия Багалика: Начали уже какую-то агитацию?
Егор Фирсов: Конечно. Сейчас агитация в формате общения в Фейсбуке. Поиск костяка актива, который бы продвигал эту идею. Мы все таки уже выпускники, практически все в Киеве. Чтобы эту инициативу развивать и дальше надо быть в Виннице. Такие люди есть, и их все больше. Если в 2008 году их было около 20, то сейчас это 100, а может и 1000 людей.
Татьяна Трощинская: То есть время свидетельствует, что точка зрения изменилась?
Егор Фирсов: Конечно. Нельзя сказать, что явно кардинально. Но то, что мнение людей меняется и в проукраинскую сторону — это действительно радует. Нужно понимать: мы общаемся с людьми, со студентами, которые уже родились в Украине. Это не люди, которые застали еще Советский Союз или начало бандитских 90-х. Это действительно те, кто родились в Украине. Те, для кого гимн, флаг и герб — это родные вещи. Работать с такими людьми легче.
Более того, это те люди, которые были за границей, которые, условно говоря, понимают, что происходит, им есть с чем сравнивать. Поэтому почва интеллектуальная все-таки есть. И это не может не радовать.
Анастасия Багалика: Есть перспектива возвращения? Все-таки Донецкий национальный университет не может постоянно быть в Виннице. А как возвращаться с именем Стуса, если на Донбассе этого не поймут?
Егор Фирсов: Лично мое мнение. Возвращать территории надо тем же способом, каким и потеряли. Пусть это будет не через месяц. Захватывать город за городом. И только в том случае, когда Донецк станет вновь украинским, туда сможет заехать Донецкий национальный университет имени Стуса. В другой Донецк — «ДНР» или российский, это исключено. Это просто будет абсурд.
Татьяна Трощинская: Вы сказали, что с именем Василия Стуса возвращаться в неукраинский Донецк нельзя. А без имени Стуса?
Егор Фирсов: Такая дискуссия на уровни министерства образования с руководством вуза есть. То есть если такие диалоги уже идут, то это не хорошо. И более того, это выглядит как подготовка к чему-то. Самое главное — руководство против. Они понимают, если вернутся в Донецк, то от университета ничего не останется. Руководство возьмут местные «власти». Не будут изучать права чего-то. А начнут читать лекции права России, возможно. Вуз просто развалят.
Те события, которые происходят в Донецке, отрезвили уже много людей.