«Громадське Радио»
«Когда люди начинают ненавидеть друг друга при любых обстоятельствах — это большой успех пропагандистов войны. Пока мы не поймем, что мир всегда лучше войны, пропагандисты войны будут побеждать, войны будут продолжаться», — считает Ольга Курносова.
Илона Довгань: Есть разные версии авиакатастрофы: могла попасть птица в двигатель или теракт. МО подтверждало, что самолет был исправен.
Ольга Курносова: Свидетели говорят, что самолет падал уже с неработающими двигателями, перестал гудеть незадолго до падения. Версия отказа двигателей достаточно вероятна. Нам стоит задуматься о возрасте самолета. Самолет выпуска 1983 года — ему 33 года.
Вчера я посмотрела средний возраст парка гражданской авиации. После одной из громких аварий в секторе гражданской авиации депутаты Госдумы пытались запретить в России полеты самолетов старше двадцати лет. А тут самолету 33 года. Хочется спросить, а на что же идут сумасшедшие бюджеты Минобороны? Неужели нельзя покупать новую технику?
Дмитрий Тузов: Возможно, война в Украине и в Сирии съедает бюджеты МО РФ?
Ольга Курносова: Если бы не было такой коррупции, денег бы, наверно, хватило на все. В этом году был скандал, когда жена Игоря Шувалова возила своих собак корги на выставки на частном самолете. Для собак новый самолет есть, а для людей — нет. Это квинтэссенция путинской России, когда человеческая жизнь ничего не стоит.
Это ненормально, когда такие старые самолеты летают. Рассказывать нам про капремонт нет смысла. Есть усталость метала и вещи, которые невозможно установить без очень тщательной проверки. Вчера мне было немного дико читать отзывы об этом самолете: «как же, там все поменяли, там кожаный салон». Но ты ведь летаешь не на кожаном салоне!
Илона Довгань: Что можем делать мы, чтобы мониторить и понимать, что происходит с самолетами?
Ольга Курносова: После страшных аварий в гражданской авиации несколько информационных агентств промониторили авиационные парки разных компаний. Например, в России самые молодые самолеты в аэрофлоте (средний возраст — пять с небольшим лет). И в мире бывают компании, которые летают на достаточно старых самолетах.
Меня еще поражает то, что нам все время пытаются рассказать, как Россия встает с колен. После того, как Советский Союз развалился, Россия перестала выпускать собственные самолеты. Заводы закрылись, есть проблемы с запчастями.
Тот разрекламированный Superjet — это отверточная сборка, не самолет, сделанный в России. Сегодняшняя Россия не производит ничего такого, чем можно гордится.
Дмитрий Тузов: Если бы Россия тратила деньги на модернизацию, а не на войну, может таких эпизодов было бы меньше?
Ольга Курносова: Если бы была политическая воля модернизировать страну, никому бы не пришло в голову воевать. Мы говорили про реакцию соцсетей, которая не может не печалить. Но, отчасти, это естественная реакция. Когда страна воюет, надо понимать, что число людей, которые не будут тебе сочувствовать, все время прибывает.
Владимир Путин — человек циничный. Наша общая трагедия — для него человеческие жизни ничего не стоят, он понимает лишь экономические потери.
Дмитрий Тузов: «Не разделяю радости от трагедии, но еще больше не понимаю возмущения реакцией наших сограждан, — написал Мустафа Найем на своей фейсбук-странице, — «Реакция украинцев — это не жестокость и не радость от смертей, а последствия ран, потерь и увечий. Требовать солидарности в такой ситуации еще более цинично, чем радоваться чьей либо смерти».
Ольга Курносова: Требовать — неблагодарное занятие. Тем более, требовать сочувствия. Для меня, с точки зрения украинского общества, реакция понятная. Когда страна воюет против твоей страны — это естественная реакция. Но наша задача — искать способы прекращения войны. Я понимаю, что увеличение градуса взаимной ненависти делает поиск выхода из ситуации еще более сложным. Больше всего меня печалит именно это.
Илона Довгань: Лидеры мнений в соцсетях разделились на несколько категорий. Некоторые говорили, что радоваться в такой ситуации не совсем нормально, были те, которые не испытывали ни радости, ни горечи. Вчера некоторые люди несли цветы к российскому посольству, я видела реакции в соцсетях, когда лидеры мнений писали: зачем об этом говорить в новостях на всю страну. Мне кажется, здесь нужно соблюдать человечность и показывать, что мы остаемся людьми.
Ольга Курносова: Абсолютно. Тем более, если говорим, что Украина движется в Европу. Для любого европейца сожалеть о гибели людей — естественная реакция. Летели люди, которые не держат в руках оружие. Сожалеть о гибели людей — нормально для человека. Мне такая ненависть лишь показывает, насколько пропагандисты войны преуспели в своей работе. Когда люди начинают ненавидеть друг друга при любых обстоятельствах — это большой успех пропагандистов войны. Пока мы не поймем, что мир всегда лучше войны, пропагандисты войны будут побеждать, войны будут продолжаться.
Дмитрий Тузов: Наверно, было ошибочным решение отправить ансамбль песни и пляски в страну, где уничтожено около 300 тысяч людей.
Ольга Курносова: К сожалению, это очень естественно для нынешнего руководства России. Во-первых, красиво: развалины и симфоническая музыка.
Илона Довгань: Возможно, у артистов и не было возможности отказаться?
Ольга Курносова: Конечно, они ведь на работе. Это военный ансамбль — люди с погонами не могут отказаться от приказа.
Илона Довгань: Может эти люди и верили в то, что делали правильные вещи, ведь мы знаем, как работает пропаганда и телевизор в России?
Ольга Курносова: Я думаю, были разные люди. Были люди, которым искренне нравилось этим заниматься. Есть люди, которые убеждают себя, что занимаются чем-то очень важным.
Моя френдлента вчера была совершенно разная. Антон Губанков (который погиб в этом самолете) — глава департамента культуры МО, до этого возглавлял комитет по культуре Правительства Петербурга, а до этого был достаточно известным журналистом. Он из тех чиновников, которые пытались не делать личных гадостей. Бывают ситуации, когда люди лично не подлые, но работают на подлую историю.
Илона Довгань: Получается, они заложники ситуации, когда Путин, поддерживает войну, где гибнут и мирные люди, которых туда отправляли.
Ольга Курносова: Поэтому все трибуналы, которые расследуют военные преступления, пытаются установить истинных виновников. А истинный виновник отдает преступные приказы. К сожалению, по современным воинским уставам, которые действуют в России, военнослужащий не может отказаться выполнять преступный приказ. Он должен его выполнить, только потом обжаловать.
Дмитрий Тузов: На что вы надеетесь в 2017 году? Вы заговорили, что нужно искать пути к миру.
Ольга Курносова: Всем сторонникам партии войны нужно понимать: как бы мы себя не успокаивали, в открытом военном противостоянии с Россией рассчитывать на победу достаточно сложно. Надо искать другой выход из сегодняшней ситуации. Не нужно подыгрывать кремлевской пропаганде.
Нужно искать людей, для которых мир дороже войны, строить народную дипломатию. Я совершенно уверена, что такие группы интересов есть и в сегодняшней России. Экономически Россия не выдерживает военную эскалацию. Основные интересанты мирной политики сегодня не только активисты, но и элиты, которые теряют доходы из-за колоссальных военных расходов.
Дмитрий Тузов: Если говорить о 2017, у вас есть надежды на мир?
Ольга Курносова: Есть. Но они связаны не с топовыми политиками, а с нами. Я вспоминаю время Майдана и 2011 год в России. И это дает мне силы. Я понимаю, что самоорганизация и вера в себя может сделать очень много.