Бывший военный рассказывает о тонкостях обмена пленными и ситуацию в Донецке.
Евгения Гончарук: Зачем Москве Надежда?
Тим Златкин: Доказательство того, что в конфликте принимали участие добровольческие батальоны, которые Кремль считает незаконными вооруженными формированиями, которые пришли воевать по призыву «хунты». Я не понимаю, почему шумиха в Украине, но палец о палец не ударили, когда ее можно было обменять. Таких, как она, сотни в Росии. Как только поднималась шумиха, цена возростала.
Наталья Соколенко: О каких суммах идет речь? Кто удерживает пленных?
Тим Златкин: Разные группировки. Как мы поступали пару лет назад в Донецке? Были друзья, которые находились в определенных группировках и структурах. Мы приходили в подвал, не буду говорить какой, на данный момент их уже 5, приезжали забирать людей. Открывалась тетрадка, где указаны фамилия, имя, отчество. Информация вычеркивалась, и человека увозили. Его могли расстрелять, отвезти куда-то и продать, ввезти в Россию, с ним могло произойти все, что угодно. Единственные реальные списки — это вот те тетрадки. Все остальное — мишура и пиар.
Наталья Соколенко: Кто организовывал первые подвалы? С чего это началось?
Тим Златкин: Со второго захвата Донецкой облгосадминистрации, где 9-й этаж был, по сути, пыточной. Эта инициатива курировалась конкретными людьми из России. Они присутствовали и до Майдана, и во время Майдана. Все началось с того момента, когда «выдавливались» все местные активисты.
Евгения Гончарук: Есть ли риски, что сейчас будут продвигаться боевики?
Тим Златкин: Риск в том, что может быть поддержка регулярной армии РФ. Последние полтора-двое суток в штурме Авдеевки участвовал российский специальный отряд быстрого реагирования. Все, кто стоит за артелерийскими установками, это представители регулярной армии или спецслужб. Они курируют определенными группами.
0