«Громадське радио»
Лариса Денисенко: Я представляю гостей в студии — адвокат Сергей Вилков и корреспондент Григорий Пырлик. Сергей, по какому делу вас вызывают в качестве свидетеля к следователю Генпрокуратуры? С чего начиналась эта история?
Сергей Вилков: Я, конечно, не ожидал, что такое может случиться в нашем государстве, где руководители заявляют о приверженности демократии. Еще в 2014 году, когда задержали Дмитрия Садовника (это было 3 апреля 2014 года), я подписал договор о предоставлении юридических услуг Садовнику Дмитрию Николаевичу с его женой Садовник Юлией Владимировной.
Я понимал, какое обвинение может быть предъявлено моему подзащитному. Зная о том, что мой подзащитный не виновен, я взялся за это дело и начал собирать соответствующие доказательства. На первом судебном заседании в Печерском суде об избрании меры пресечения, судья Гладун отказала прокуратуре и применила к моему подзащитному домашний арест. Он был на свободе 22 дня. И 22 апреля коллегия судей, по моему мнению, незаконно, поместили Садовника в СИЗО. В течении долгих 5 месяцев отца троих детей держали в СИЗО.
Я как адвокат почти каждый день приходил к нему. В соответствии со ст. 42 УПК собирал доказательства, общался со свидетелями, очевидцами трагических событий на Майдане. Это уголовное производство в суд еще не предано. И я думаю, что не будет передано вообще.
Поскольку может открыться много моментов вины людей, которые сегодня прикрываются депутатскими мандатами. За 5 месяцев я собрал достаточно материалов, которые подтверждали невиновность моего подзащитного. В тот злополучный день, 20 февраля Дмитрий вообще не был на Майдане Независимости. Он был на совещании. Но это никто не хочет слушать.
Лариса Денисенко: А каким образом они отметают доказательства, что человек, возможно, был на совещании?
Сергей Вилков: Когда Дмитрия не стало… Я не буду говорить, что он куда-то убежал, мне эта информация неизвестна. Когда Дмитрия не стало, его, возможно, похитили и убили. В течение последних полутора лет, когда Дмитрия никто не видел, ни он, ни его семья ни разу не связались со мной. Его просто украли. Перед этим были покушения на Дмитрия. И ко мне приходили угрозы на телефон. Я попал в больницу с гипертоническим кризом. После этого меня ни разу не допросили.
Олег Билецкий: С юридической точки зрения можно доказать, что вашего подзащитного или похитили, или он сбежал?
Сергей Вилков: Ни у меня, ни у прокуратуры нет доказательств. Жена Дмитрия Садовника подала заявление в Генпрокуратуру о возбуждении уголовного дела по поводу исчезновения Садовника. Когда судья Волкова законно изменила меру пресечения. Дмитрий ложился в больницу, поскольку возникло нагноение на поврежденной руке. Кажется в тот день, когда был суд, Дмитрий не пришел на заседание. Куда он пропал никто не знает. После этого мне запретили ознакомление с делом, сославшись на то, что производство остановлено. Хотя УПК не предусматривает остановку в этих вопросах.
В пятницу, 12 февраля, мне позвонил из прокуратуры следователь Григоришин Роман и вызвал на допрос в качестве свидетеля по делу Садовника часть 3 ст. 365 «Превышение полномочий провоохранителем».
Я расцениваю это как полное давление на меня. Генпрокуратура, зная, что у меня собрано достаточно доказательств невиновности моего подзащитного, хочет выбросить меня из дела, назначить адвоката, который ничего не знает, и протянуть это дело по суду.
Такого давления на адвокатов не было ни при одной власти за 25 лет. Только при этой демократической власти, как она себя называет, есть такое давление.
Лариса Денисенко: При власти, которая была «до», мы не могли открыто об этом говорить. Я хочу дать слово корреспонденту Григорию Пырлику, который сегодня был на заседании по новому дела «беркутовцев».
Григорий Пырлик: Это дело можно назвать «новой волной». Это трое подозреваемых, которых раньше не было —.Янишевский, Маринченко и Тамтур. Мы знаем, что сейчас в суде рассматривается дело против бывших работников подразделения «Беркут» Сергея Зинченко и Павла Аброськина. Их обвиняют в убийствах 39 протестующих на ул. Институтской 20 февраля 2014 года, в противодействии массовым акциям, а также в незаконном обращении с оружием.
Новое дело имеет ряд особенностей. Первое — новым подозреваемым добавлена еще одна статья — терроризм. По мнению прокуратуры, екс-«беркутовцы» совершали убийства с целью запугать гражданское население. Новым обвиняемым инкриминируют уже 48 убийств, поскольку, по мнению прокуратуры, собрано большое количество доказательств.
Кратко я могу сказать, что заседание сегодня не состоялось из-за отсутствия адвоката обвиняемого. Это обстоятельство возмутило сторону потерпевших. Мы можем послушать комментарий одного из них — Владимира Бондарчука — отца погибшего Сергея Бондарчука.
Владимир озвучил опасения, что адвокаты затягивают расследование, поскольку 20 февраля заканчивается срок содержания под стражей.
Адвокат Игорь Варфоломеев утверждает, что с лета требовали у прокуроров передать материалы дела. Они обещали все лето, а 30 декабря объявили о новом подозрении, а с 5 января начали знакомить с материалами дела. Невиновное лицо содержится под стражей, поскольку нет доказательств его противоправных действий.
Завтра во время подготовительного заседания должен быть решен вопрос об объединении дел.