Громадське радио
Кроме того, по словам Игоря Котелянца, Евгений Панов в данное время находится на лечении в медсанчасти СИЗО. Ему лечат травмы, полученные в результате пыток.
Татьяна Курманова: Где сейчас находится Евгений?
Игорь Котелянец: Сейчас Женя находится в Крыму. И его и Андрея Захтея перевезли в Симферополь. Им продлили арест, суд длился 10 минут. Это выглядело приблизительно так: пришел следователь, судья, зачитали требование продлить арест, потому что следователю нужно опросить еще каких-то свидетелей. Суд быстро принял решение, особых обсуждений не было. Доказательств по-прежнему нет, ничего не было озвучено. Они просто съезжают на то что: «нам еще нужно изучать материалы дела, у нас еще есть какие-то 9 человек, которых нужно опросить». Если за 8 месяцев не опросили, то кого вы хотите опросить?
Тем временем у нас появилась информация, что есть некий задержанный гражданин Украины в Крыму. Я точно не знаю, с какими обвинениями его задержали. К нам обратились его родственники с тем, что следователи в Симферополе рассказывают: если он не признается в том, что ему вменяют, его обвинят по террористической, диверсионной статье и в том, что он был вместе с Пановым и это новое лицо в так называемом «деле диверсантов». Уже сейчас мы пытаемся об этом рассказывать, потому что понимаем: следствие сейчас ищет других подставных людей, которые смогут дать новые показания и подтвердить фантастические истории ФСБ.
Сейчас Женя находится в медчасти. Его привезли в ужасном состоянии, он не мог ходить, у него со спиной огромные проблемы, нога отказала. Ему кололи какие-то уколы. Мы не знаем какие, на наши запросы не дают информацию. Мы так подозреваем, что это что-то обезболивающее, потому что там не лечат, максимум, — могут дать обезболивающую таблетку. Главное, что сейчас ему легче. Мы продолжаем обращаться к Лутковской, она делает запросы на Москалькову, уполномоченного по правам человека в России, чтобы получить доступ в Симферополь, посмотреть, в каких условиях они находятся, понять, что со здоровьем. Но российская сторона пока молчит.
Татьяна Курманова: Состояние Евгения – результат пыток?
Игорь Котелянец: Вне сомнения, результат пыток. Раньше у него не было таких проблем. Естественно, над ним издевались. Все психологические имитации расстрела и электроток – это одно… А еще пытки, связанные с подвешиванием сзади: связывают сзади руки, как-то продевают через ноги, подвешивают на какой-то конструкции, могут засовывать и вытягивать какие-то предметы между руками и ногами… Все, что с ним сейчас происходит, — следствие тех ужасов и пыток, которые к нему применяли. Мы хотим передать медикаменты, понять, что с ним, но нам не дают этого сделать, по прежнему не дают свидание.
Особенность Симферополя, Крыма, что там запрещены письма. Единственный способ передать письма в Крым – как-то провезти, а в Крыму уже на почте наклеить марки и отправить. Если повезет, хотя бы половина из этих писем дойдет. Около половины прошлый раз и дошло. Не дошли те, где был указан украинский адрес или украинский язык.
Татьяна Курманова: Недавно на своей странице в Фейсбуке вы публиковали письмо от Евгения? Как вы его получили?
Игорь Котелянец: Случайно. Чтобы к Жене попал наш крымский адвокат Сергей Легостов — это тоже целая история, с первого раза туда никто не попадает. Он пишет прошения, подает заявления. Его либо не пускают, либо пускают не с первого раза. И недавно он попал к нему, попросил очень быстро написать письмо. Мы передавали через адвоката вопросы, и адвокат передал просьбу, чтобы Женя очень быстро написал коротко: что с ним и как он, чтобы это был его почерк. Он написал, что в сравнении с тем, как чувствовал себя, когда его перевезли, чувствует себя получше, что книгу не передали. Поблагодарил за письма, которых пришло очень много. Его это сильно вдохновило.
Виктория Ермолаева: Что ваша семья предпринимает, чтобы освободить Евгения, куда вы обращаетесь?
Игорь Котелянец: Могу сказать не только о действиях семьи, а о действиях всех родственников политзаключенных. Несколько месяцев назад мы основали «Об’єднання родичів політв’язнів Кремля». собрались с родственниками украинских политзаключенных их списка Let My People Go, чтобы действовать вместе и коммуницировать с украинскими властями в вопросах освобождения наших родственников.
Наши власти очень растеряны, системной работы в этом направлении нет, действия не скоординированы. А здесь нужен единый план, единый координатор – человек «в теме», который раз в месяц будет собирать эту рабочую группу и рассказывать: сейчас положение такое, позиция Россия такая, мы можем делать то и то и раздать всем поручения, чтобы все работали на одну большую задачу. Мы полгода носимся с этой идеей, чтобы назначили такого единого координатора.
У нас была встрече с представителями Администрации президента, министерств, и впервые нашу идею хотя бы приняли к рассмотрению. Мы описали проект: что это за центр, как он должен функционировать, принесли готовую и расписанную идею. Они взяли две недели, чтобы все министерства рассмотрели ее, подали свои предложения, чтобы опять мы встретились и определили, как движемся дальше, чтобы это формализовать и запустить.
Напомним, 7 августа 2016 года ФСБ заявила о том, что «границу» между Крымом и материковой Украиной якобы дважды прорвали украинские диверсионно-разведывательные группы. В качестве доказательства, ФСБ были продемонстрировано видео с признаниями задержанных «диверсантов» — водителя АТП Запорожской АЭС Евгения Панова и строителя из Евпатории Андрея Захтея. 12 августа стало известно о третьем задержанном ФСБ «диверсанте» — Редване Сулейманове. Крымская правозащитная группа узнала имя четвертого фигуранта, задержанного в августе по делу «украинских диверсантов» — это харьковчанин Владимир Присич. 2 марта «Киевский районный суд» Симферополя по ходатайству следователя продлил на три месяца, до 7 июня 2017 года, срок содержания под стражей фигурантов «дела крымских диверсантов» Евгения Панова и Андрея Захтея. 22 марта «Верховный суд Крыма» не удовлетворил апелляционную жалобу защиты Андрея Захтея на продление ему срока задержания до 7 июня.