Есть механизм возвращения раненых пленных, но Россия его тормозит — Кононенко

Российские медиа распространяют информацию о том, что в России сформирован батальон якобы из украинских военнопленных. Это так называемый «батальон имени Богдана Хмельницкого», который якобы готов участвовать в боевых действиях на территории Украины.

Подробнее о нарушении прав украинских военнопленных поговорили с представителем Уполномоченного по правам человека в системе органов сектора безопасности и обороны Александром Кононенко.

Александр Кононенко – представитель Уполномоченного по правам человека в системе органов сектора безопасности и обороны. В Офисе Омбудсмена он занимается направлением пленных (военнопленных и гражданских заложников).

Как Украине реагировать на заявление Российской Федерации?

Александр Кононенко: Россияне неоднократно в течение последнего года сообщали о создании такого формирования. И только впервые седьмого ноября были показаны видеокадры, где якобы наши военнослужащие принимали якобы военную присягу. Но что здесь важно – именно в соответствии с Женевскими Конвенциями, Третьей Женевской Конвенцией, статьей 130, серьезным нарушением считается принуждение военнопленного к службе в вооруженных силах враждебного государства. И это достаточно серьезное нарушение, которое приравнивается к умышленному убийству, пыткам или бесчеловечному обращению.

Поэтому, если будут эти факты подтверждены, мы, безусловно, будем информировать соответствующие правовые международные учреждения и организации, и этот факт не оставим без внимания.

Украинские военнопленные якобы в «составе» российского «батальона имени Богдана Хмельницкого». Фото из отрытых источников

Как можно проверить информацию о «батальоне»?

Александр Кононенко: Мы неоднократно направляли запрос по этому поводу в Международный Комитет Красного Креста. Но только после 7 ноября мы впервые увидели лица якобы украинских военнослужащих, которых нужно идентифицировать и сказать, действительно ли это военнопленные или нет. Но это компетенция не Офиса Уполномоченного, а соответствующих правоохранительных структур, Объединенного центра, который занимается вопросами военнопленных, и непосредственно – Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными.

Если хотя бы один из военнослужащих будет идентифицирован, можно будет уже говорить о каком-то совпадении. Но мы должны четко понимать – под каким принуждением наши военнослужащие находятся в руках россиян. Поэтому даже к таким видео мы относимся очень-очень осторожно.

«Добровольческий батальон» якобы готовится к «отправке на фронт». Фото из открытых источников

Кроме того, давят не только на военнопленных, давят на семью. Имея контакты близких военнопленного, выходят на членов семьи, предлагают им приехать на временно оккупированные территории с предложением якобы освободить того или иного военнослужащего, передать в руки и тому подобное. Но таким образом ни один военнослужащий не вернулся в свободную Украину.

Может ли Координационный штаб проверить информацию о существовании «батальона Хмельницкого»?

Александр Кононенко: Я могу стопроцентно сказать, что и Координационный штаб, и Объединенный центр СБУ, который тоже персонально входит в состав Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными, всю эту информацию проверяют. Могу сказать вам больше: любую информацию, которая появляется в сети Интернет – на тех или иных мессенджерах, проверяют сотрудники Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными. Есть экспертиза, которая позволяет подтвердить, на фото пленный, родной той или иной семьи.

Есть ли у какого-то третьего государства статус «государства-покровителя» в отношении нашей страны?

Александр Кононенко: На сегодня функции государства-покровителя может выполнять Международный Комитет Красного Креста. Так прописано в Женевской конвенции – до определения статуса «государства-покровителя» этим может заниматься МККК. Может ли пожаловаться пленный? Мы понимаем, что после соответствующего давления со стороны Украины и международных структур, возможно, что-то и меняется в лучшую сторону. Но здесь вообще не хотелось бы говорить о какой-то лучшей стороне, потому что это «лучше» совсем не соответствует минимальным каким-то человеческим требованиям.

Поэтому сегодня происходят поиски «страны-покровительницы», и лично Уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека, который является ответственным за четвертый пункт Указа президента Украины по освобождению всех военнопленных, гражданских и возвращению депортированных детей, на постоянной основе занимается поиском такой страны.

Здесь сложности заключаются в том, что «страна-покровительница» должна быть признана как Украиной, так и страной-агрессором, в таком случае – Российской Федерацией.

Риски для любой страны стать страной-посредником, особенно со стороны РФ, заключаются в том, что у страны-посредницы есть свои функции. В частности, быть неким третейским арбитром – смотреть, как работают две стороны, которые находятся в конфликте, как каждая из них выполняет свои обязательства и подтверждать соответствующие вещи. А что будет подтверждать страна? Все же видят, чем занимается Российская Федерация.

«Есть механизм возвращения раненых пленных, но Россия его тормозит»

Александр Кононенко: Украина продолжает выполнять Женевские конвенции. Летом мы создали совместную смешанную медицинскую комиссию. Это единственный механизм, который позволяет во время ведения боевых действий на постоянной основе возвращать наших раненых и больных военнослужащих, не ссылаясь на Женевские конвенции, что якобы обмены или репатриация происходит только после окончания боевых действий. То есть раненых и больных должны возвращать немедленно после выявления этого факта.

Но для этого существует соответствующий механизм. Это – совместные смешанные медицинские комиссии. Украина создала такую совместную смешанную медицинскую комиссию, кстати, совместно с Международным Комитетом Красного Креста. В эту комиссию входят три человека: один врач от Украины и два международных. Но что нужно дальше? Такую же совместную смешанную медицинскую комиссию должна создать Российская Федерация. Как вы думаете, какой результат? Три месяца дело не движется.

Как документируют факты нарушения прав человека в российском плену?

Александр Кононенко: Все эти факты предусмотрены соответствующими статьями Женевских конвенций. Например, 21-22-25 статьи Женевских конвенций, в частности, говорят о том, что Российская Федерация не создала лагерь с надлежащими условиями содержания для военнопленных. В Украине такой лагерь создан, и мы уже даже официально заявили, что будет создан второй лагерь, потому что количество пленных слишком велико, и нужно другое место размещения. Но Российская Федерация такой лагерь не создала.

Далее – статья 317. О том, что нельзя подвергать людей пыткам, издеваться над человеческим достоинством и так далее. Все эти факты, безусловно, фиксируются. Каким образом? В первую очередь, когда наши ребята освобождаются из плена и возвращаются в Украину, происходят их опросы соответствующими структурами. Также Офис Уполномоченного имеет возможность опрашивать наших граждан. И прежде всего нас интересует вопрос нарушения прав граждан, людей и отношение к ним. Вообще, одна из задач нашего подразделения – выполнение международного гуманитарного права и Женевских конвенций. Поэтому, безусловно, мы фиксируем все эти вещи и соответственно информируем наши правоохранительные органы, которые уже имеют возможность соответствующим образом это оформить для дальнейших судебных преследований.

Александр Кононенко. Фото: Громадське радио

Есть ли в украинских тюрьмах гражданские с российскими паспортами, в которых Россия могла бы быть заинтересована?

Александр Кононенко: Гражданские из Российской Федерации в украинских тюрьмах есть, и они обращаются с просьбой к российским властям, чтобы их забрали и чтобы был возобновлен процесс взаимного освобождения гражданских лиц. А заинтересованы ли в них та страна? Я не знаю, в ком они вообще заинтересованы.

Очень много наших гражданских получили обвинения, но не получили приговоры. Они не могут получить приговоры, поскольку обвинение получено за «оказание сопротивления специальной военной операции», но в уголовном кодексе России нет такой статьи.

А вообще – когда эта страна или Советский Союз вообще кому-то объявляли войну? Вспомним, Чехию, Венгрию, Афганистан. В Афганистане Советский Союз выполнял «интернациональный долг», а здесь они сейчас проводят «специальную военную операцию». Эта гибридная позиция, гибридный подход и вообще – гибридная жизнь. И они себя так же гибридно и ведут.


Ранее Громадськое радио сообщало, что Украина имеет недостаточно пленных россиян для обмена на украинских бойцов.

Вместе с тем в конце лета представитель Главного управления разведки Минобороны РФ Андрей Юсов сообщал, что ВСУ существенно пополнили обменный фонд, а оккупанты часто сдаются в плен добровольно. Поэтому, отметил представитель разведки, «возвращать наших будет легче и активнее». Также Юсов добавил, что каждый пятый оккупант из этого количества сдался добровольно. При этом ежедневно трое-пятеро российских военных сдаются в плен по государственной программе «Хочу жить».

14 ноября 2023 года, в конце 629-го дня войны, президент Зеленский в своем ежедневном обращении заявил, что Россия теряет под Авдеевкой свои войска и технику «быстрее и масштабнее», чем под Бахмутом.


Полностью разговор слушайте в добавленном аудиофайле

При перепечатке материалов с сайта hromadske.radio обязательно размещать ссылку на материал и указывать полное название СМИ — «Громадське радио». Ссылка и название должны быть размещены не ниже второго абзаца текста.

Поддерживайте «Громадське радио» на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:

если у вас Android

если у вас iOS

Теги: