Мне снится Минск — Андрей Ткачев из Фонда медицинской солидарности

Палина Бродик: Андрей Ткачев — фитнес-тренер, гражданский активист, один из создателей компании BYCOVID-19, которая помогала медикам Беларуси в первую волну коронавируса.

В Беларуси Андрей отсидел в печально известном изоляторе в городе Жодино. После выхода на свободу пришлось уехать. Теперь он в Киеве — координирует беларусский Фонд медицинской солидарности.

Кто такой Андрей Ткачев

Палина Бродик: Готовясь к сегодняшнему эфиру я пыталась тебя нагуглить. И выяснилось, что ты не один такой Андрей Ткачев.

Андрей Ткачев: Да-да, это моя боль. Это моя боль.

Палина Бродик: И у тебя есть полный тезка.

Андрей Ткачев: Но не совсем он полный, он по имени и фамилии тезка, по отчеству он немножко отличается, да.

Палина Бродик: Ну кто же будет гуглить по отчеству. И выяснилось, что он немножко мракобес.

Андрей Ткачев: Он немножечко… да.

Палина Бродик: Причем вот это полная противоположность тому, чем занимаешься ты. Я даже попыталась… меня ненадолго хватило, но я попыталась посмотреть про что он рассказывает. Надо, наверное, сказать, что это протоиерей, он служит в московском патриархате. И очень часто выступает на телеканале «Спас». Также у него есть свой ютьюб-канал. Ладно, не будем дальше его рекламировать. Ну, в общем, он, конечно, интересные вещи рассказывает, в том числе и про здоровье, где он говорит, что мы не киборги во Христе, рассказывает про тайны священной воды, слышат ли умершие нас… Про то, что рак — это мистическая болезнь, она такая же эгоистка, как и мы, люди, живущие в эгоистическом мире, именно поэтому она нас так пожирает, и так далее. И вот про тебя очень сложно на самом деле найти информацию, потому что он как-то гораздо более успешен в пиаре. 

Андрей Ткачев: Да, он забивает эфир и практически все, что гуглится. Он очень активно продвигает себя в соцсетях, у меня есть одна прекрасная история, как нас даже спутали однажды. Это был какой-то 2012 или 2013 год. Социальная сеть Вконтакте, и у меня на аватарке была, соответственно, моя фотка, где я с бородой, с длинными волосами, и мне в личку написала какая-то женщина, попросила отпустить ей грехи. Что я, конечно же, успешно сделал. Надеюсь, я не сгорю в аду за это.

Палина Бродик: Ну тут да, можно поспорить, кто из вас больше достоин ада, но все-таки, кто такой Андрей Ткачев? Тот самый, который сидит сейчас передо мной. Как ты себя вообще позиционируешь сейчас?

Андрей Ткачев: Вопрос о самоидентификации, конечно, непростой, особенно сейчас. Если до этого, 33-го года своей жизни я примерно представлял, чем я занимаюсь, что я делаю, это было в Минске. Я, можно сказать, вёл такую довольно светскую жизнь, ходил по всяким тусовкам, презентациям, много снимался в рекламах, в каких-то эпизодах в сериалах, кино, клипы и так далее. Плюс вел довольно такой активный спортивный образ жизни, можно сказать так, то есть я работал ЗОЖ-консультантом, фитнес-тренером, — все, что связано с пропагандой здорового образа жизни — это было ко мне. Меня довольно часто приглашали и на белорусское телевидение, даже на БТ, на ОНТ, на какие-то утренние передачи, где я рассказывал о том, как, с точки зрения здорового образа жизни, себя вести.

Задержания в советских традициях 

Андрей Ткачев: Я не могу сказать, что мое сознание перевернулось в 2020 году, мое сознание перевернулось с политической точки зрения в 2010-ом, после выборов 10-го года и разгона Плошчы. Буквально мне 15 минут не хватило до того, чтобы доехать тогда до эпицентра событий, но мне вовремя позвонили, сказали, что здесь идет разгон, можешь не ехать. Ну я развернулся и не поехал. Потом был 2011 год — акции, молчаливые акции протеста по всей Беларуси в которых я довольно активное участие принимал. Тогда были мои первые административные задержания, но в то время все делалось просто «административками». Я сидел на Окрестина несколько раз.

Был 11-й год — я сидел, в 12-ом году меня тоже задержали. Причем там интересная вообще была история, когда меня в течение нескольких месяцев наверное пытались выследить. Ко мне приходили домой по месту прописки, я об этом знал. После этого я, можно сказать, залег на дно и не пользовался телефоном, не отсвечивал, но в какой-то момент меня спалили через одного моего знакомого. Видимо проследили за ним, и в ту квартиру, где я в тот момент жил с девушкой, вломился ОМОН и меня задержали тогда. Сколько мне тогда дали? 15 суток, по-моему, я отсидел. 

Палина Бродик: За что? Почему они тебя искали?  

Андрей Ткачев: Я в 2011 году создал в том же «прекрасном» «Вконтакте» группу, которая называлась «ШОС». Вот каким-то образом они выяснили, что я был создателем этой группы, соответственно, для того, чтобы ее захватить и удалить, как сейчас происходит с телеграм-каналами, они активно искали администраторов. Вот они меня и нашли. На тот момент я никакой политической активностью после 2011 года не жил, и ни в какой партии не состоял, ничем таким не занимался — это был просто такой гражданский активизм. Довольно неприятненько было, но опять же, не «криминалка», а 15 суток. Все мои соцсети тогда вычистили. Я им предоставил доступ вообще ко всем своим соцсетям, — все поудаляли: все почты, номера телефонов поотвязывали и так далее. Ну и вышел, все заново соответственно пришлось заводить.

«Прекрасный» был еще эпизод. В 2014 году, когда был Чемпионат мира по хоккею, и я (поскольку уже находился в списке неблагонадежных граждан, а в лучших советских традициях таких граждан задерживали и изолировали) получил 20 суток. То есть весь хоккейный чемпионат 14-го года я сидел на печально известном Окрестина. И был такой период, можно сказать, затишья с 14-го года по 17-й. В 17-ом году были марши против «закона о тунеядстве». Там я тоже довольно активно принимал участие. Ходил на все акции, но тогда меня не задерживали.

Помощь медикам

Палина Бродик: В 2020 году гражданский активизм Андрея вышел на новый уровень. В разгар пандемии коронавируса, когда беларусские медики были брошены на произвол судьбы, Андрей совместно с коллегами организовал инициативу «ByCovid19».

Андрей Ткачев: Так получилось, что у меня довольно активная аудитория в «Инстаграме», и в тот момент, когда начали появляться первые сообщения о том, что медикам не хватает средств индивидуальной защиты, одну из этих просьб я запостил себе в сториз, и получил огромное количество откликов: как предложений о помощи, так и подобных просьб от других медиков. И я понял, что в этот момент нужно включаться и нужно как-то помогать, то есть координировать этот процесс оказания помощи.

А поскольку у меня уже есть бэкграунд такой волонтерской деятельности (мы последние годы с ребятами довольно активно ездили по детским домам, плюс я помогал приютам для животных) я примерно понимал, что нужно делать, и у нас организовалась довольно быстро инициативная группа ребят. Мы начали буквально в считанные часы после вот этого поста в сториз сбор денег, и вот оно как-то закрутилось, поехало, и мы объединились с кучей других инициатив, и получилась такая инициатива «ByCovid19».

И, наверное, после этого мой такой гражданский активизм вышел на новый уровень. То есть, когда эта инициатива прогремела на всю страну, было такое ощущение, что ты уже в какой-то момент перестаешь контролировать эти все события, которые происходят, ты просто находишься в каком-то потоке и делаешь то, что должен делать. Ну а потом выборы, задержание, Жодино. И вот я в Киеве.

Палина Бродик: Покинув Беларусь, Андрей Ткачев сначала направился в Украину, затем в Литву. Сейчас же осел в Киеве и Буквально в день записи подкаста получил временный вид на жительство в Украине. 

Андрей Ткачев: Почему Украина? Ну тут есть много причин, но самое главное, что здесь я чувствую себя не чужим. Это очень важно, потому что, когда я прилетел в Вильнюс, ну, возможно, так совпало, что я попал на период локдауна, когда все было закрыто и не было возможности даже куда-то там ходить, кроме магазинов и аптек, я не могу сказать, что у меня там какие-то языковые проблемы, у меня довольно хороший английский, но все равно в Литве я не чувствовал себя своим, что ли. То есть у меня не было какого-то дискомфорта такого серьезного, о котором можно было говорить, но, тем не менее, не было этого ощущения, что ты куда-то приходишь и ты вот можешь расслабиться, что ты можешь себя почувствовать своим, за исключением беларусских тусовок.

То есть все, что происходит в беларусских тусовках в Вильнюсе, да ты там свой, но как только ты идешь куда-то еще, где происходит какая-то другая движуха, ты чувствуешь себя гостем, ты чувствуешь себя… Несмотря на всю гостеприимность Литвы и на все то, что они делают для Беларуси, это просто потрясающе на самом деле, это та страна, которая впряглась с самого начала и которая продолжает это делать до сих пор, является одним из локомотивов движения помощи Беларуси и беларусам, но, тем не менее, на каком-то этапе ты понимаешь, что тебе нужно…

Мне лично не хватало этого ощущения, что ты вот свой, что ты вот приходишь куда-то, и ты хотя бы чуть-чуть чувствуешь себя, как дома, как в Минске. Киев мне это ощущение дает. Когда я сюда приехал, то есть тут это была, опять же, весна, лето, прекрасный период, когда ты просто ходишь по улицам, дышишь воздухом, смотришь на окружающих людей и ты понимаешь, что вот здесь жизнь кипит, здесь какая-то движуха, здесь что-то происходит. Ну и плюс в Киеве у меня гораздо больше друзей-знакомых и довольно часто кто-то из Минска приезжает в Киев и в Украину. Поскольку у нас нет каких-то визовых ограничений, то есть даже мои друзья-знакомые могут махнуть на недельку в Киев, и я с ними встречусь. 

Беларусы в Украине

Палина Бродик: Правильно я понимаю, что ты уже стараешься даже не среди белорусов тусоваться, а вливаться в какие-то компании местных? 

Андрей Ткачев: Что касается Киева? 

Палина Бродик: И вообще Украины. 

Андрей Ткачев: Ну, знаешь, тут найти какую-то компанию, где нет беларусов — это практически невозможно. То есть такое ощущение сейчас, что беларусы есть везде куда бы ты ни приехал. Я был на выходных во Львове и встретил столько белорусов, что было такое ощущение: «Блин, где же тут от вас спрятаться можно?». Я не ищу сознательно каких-то тусовок, где есть или нет беларусов. Так получается, что очень много нас приезжает в Киев.

Андрей Ткачев: Что меня впечатлило в первую очередь в Украине — это радушие и гостеприимство. То есть если здесь слышат, что ты из Беларуси, тебе сразу говорят: «Иди обниму». Этого конечно сильно не хватает в Литве, то есть в Литве ты… ну там в принципе менталитет людей он… более они закрыты. Он такой чуть ближе наверное к скандинавии. Несмотря на то, что у нас там общая история и очень часто беларусов сравнивают по менталитету как раз-таки с жителями Литвы, Латвии и Эстонии, но для меня по менталитету гораздо ближе Украина и украинцы.

Люди, люди открытые. Дружелюбные люди. Очень прекрасная природа в Украине, я вот уже поездил. Это была и Одесса, это были Карпаты, это была центральная Украина и везде очень классно, очень красиво и очень разнообразно.

Палина Бродик: Что тебе не понравилось в Украине?

Андрей Ткачев: Наверное культура вождения. Она конечно не настолько хаотичная, как, например, в той же Грузии. Если в Грузии это вообще прям… Все с этим очень плохо, то после того, как ты привыкаешь к соблюдению ПДД, живя в Беларуси, и опять же, когда ты приезжаешь в Европу, ты смотришь, как там аккуратно ездят люди, в Киеве это такой управляемый, но хаос. То есть вот эти пробки, люди которые выезжают на перекресток не убедившись в том, что они могут его проехать и тем самым блокируют движение. Ну для меня это немножечко чуждо. И вот эта легенда о беларусах, которые даже на митингах переходят дорогу только на зеленый свет светофора — это вот про меня. То есть я такой законопослушный и даже среди ночи я буду переходить дорогу на зеленый свет, когда не будет машин. Не понравилось еще, наверное такое возможно, повсеместное понятие коррупции, то есть…  

Палина Бродик: Ты с ней столкнулся сам?

Андрей Ткачев: Я очень много слышал историй, что практически все здесь можно решить за деньги. То есть нет какого-то такого вопроса, который ты не можешь договориться решить. Ну наверное это плохо, потому что должны работать механизмы в государстве таким образом, чтобы тебе не приходилось прибегать к каким-то услугам знакомых-незнакомых людей и искать какие-то выходы на кого-то. Ну это так. И вот оно как-то работает как-то, существует.

Медицина в Беларуси и Украине

Палина Бродик: Спрашиваем Андрея, может ли он уже сравнить медицину в Украине и Беларуси.

Андрей Ткачев: Ну в Украине довольно сильно развита частная медицина и есть… У них, конечно, не идеальная система здравоохранения, но относительно Беларуси здесь очень много преимуществ. Здесь действительно есть выбор, есть много специалистов, и ты можешь выбрать из государственных каких-то клиник и частных клиник. В Беларуси конечно этого не хватает.

В Беларуси, особенно сейчас, существует очень сильный дефицит медиков в силу разных причин.  Не будем говорить, что это только репрессии, то есть репрессии, безусловно, внесли свой вклад, и очень многих медиков в Беларуси увольняют просто по политическим мотивам, не продлевают контракты, всячески выдавливают из профессии и дают им «волчий билет». То есть, фактически, если тебя уволили из государственной больницы в Беларуси — это значит, что ты вряд ли где-то найдешь себе еще работу. И таким людям, конечно же, приходится уезжать. И мы как раз-таки, в том числе, им с этим и помогаем, то есть пытаемся как-то помочь и юридически, и где-то найти работу, и где-то что-то выплатить: какую-то компенсацию на первое время, какие-то подъемные деньги, чтобы они в новой стране себя попытались как-то найти.

Палина Бродик: По словам Андрея, в последнее время ситуация в Беларуси ухудшилась — медиков стали увольнять чаще. Некоторым «Фонд медицинской солидарности» выплачивает единоразовую помощь — полторы тысячи евро. Почти двум сотням медиков удалось как-либо помочь — финансово, юридически или с релокацией.

Андрей Ткачев: Наверное, прежде всего все стремятся в Польшу, потому что там довольно хорошие зарплаты, хороший уровень жизни и спрос на медиков беларусских там очень высокий. Но вторая по популярности — это Украина, потому что здесь отсутствует языковой барьер. Если в Польше необходимо хотя бы базовое знание польского языка и для того, чтобы там работать, тебе нужно пройти языковые курсы, сдать экзамен, то здесь отсутствие вот этого языкового барьера. Но в Украине есть другие сложности, здесь, с точки зрения получения вида на жительство, разрешения на работу, нострификации медицинских документов — это все довольно забюрократизировано.

Палина Бродик: А в Польше нет?

Андрей Ткачев: В Польше есть четкий регламент, где ты понимаешь что, как, зачем, почему. В Украине существуют определенные сложности. Могу привести в пример получение ВНЖ: без оформления на работу тебе не дадут ВНЖ, тебя не оформят на работу, пока у тебя нет ВНЖ. Ну то есть это вот если прямо сильно упростить. Поэтому здесь процветают, конечно же, всякие, я бы наверное не назвал их серые схемы, но такие сложности с оформлением работы. Какие-то частные клиники берут иногда весь процесс на себя и под честное слово устраивают к себе на работу врача.

Палина Бродик: У вас в Украине есть какое-то количество членов своей команды. Вы занимаетесь здесь адвокатированием именно прав беларусских медиков?

Андрей Ткачев: Да, безусловно. То есть Украина в нашей работе занимает не большую часть, но довольно серьезный кусок работы, и комьюнити врачей в Украине беларусских наверное одно из самых многочисленных и сильных.

Палина Бродик: Сколько?

Андрей Ткачев: Ну у нас есть данные как минимум о 80-100 человек. Но нужно понимать, что далеко не все обращаются к нам за помощью. Далеко не все вообще знают о нашем существовании и не видят там какой-то целесообразности для того, чтобы обращаться к нам за помощью.

• Многие, но это касается не только медиков, это касается в принципе беларусов… Есть такие люди, которым ты помощь предлагаешь, они от нее отказываются и говорят, что «нет, мне не так плохо, мне возможно сейчас это не нужно, помогите лучше кому-то другому».

То же самое касается и медиков, есть люди абсолютно самостоятельные, взрослые, которые без всякой помощи меняют страны, работы, переезжают.

Палина Бродик: В начале января представители «Фонда медицинской солидарности» встретились в Киеве с украинским министром здравоохранения Виктором Ляшко.

Андрей Ткачев: Да, 5 января 2022 года у нас прошла встреча с министром здравоохранения. В этом направлении мы работали довольно долго, мы стучались во многие двери, и, в том числе, и к нардепам, для того, чтобы упростить немножечко процедуру для беларусских медиков. И на этой встрече министром нам был дан однозначный ответ о том, что эти послабления будут. И то, что украинское здравоохранение — оно видит очень большую перспективу в беларусских медиках. Поэтому, как нам было обещано, будут созданы необходимые условия для того чтобы упростить эти процедуры.

Палина Бродик: То есть вы продолжаете продуктивную коммуникацию дальше?

Андрей Ткачев: Да, конечно.

Ковид в Беларуси

Палина Бродик: Андрей Ткачев уверен, что понятной статистики по ковиду в Беларуси нет даже у Минздрава.

Андрей Ткачев: Это происходит потому, что фальсификация данных происходит абсолютно на всех уровнях, с момента постановки диагноза и далее, далее, далее по цепочке на всех уровнях происходят фальсификации. Поэтому объективно оценить картину не представляется возможным вообще никак. Но существуют косвенные данные, которые позволяют более-менее выстроить какую-то картину и говорить о каком-то порядке цифр.

• Как минимум, смертность занижается в 10-12 раз. Это исходя из тех данных, обрывочных данных, которые у нас есть из разных городов, из разных больниц там, из разных учреждений государственных, негосударственных.

То есть мы собираем все эти данные и пытаемся их анализировать и исходя из этого выстраивать какую-то картину. Картина очень печальная, удручающая и, к сожалению, все выглядит так, что все пущено на самотек и беларусы предоставлены сами себе в плане здоровья. Да, медицинская помощь оказывается, да, у нас достаточно большой коечный фонд и за счет этого удается оказывать медицинскую помощь. Но вопрос в оказании качества, что не хватает врачей, не хватает зачастую лекарств.

И Минздрав, фальсифицируя статистику, он сам себе ну не то, что стреляет в ногу, он сам себе не позволяет оценить реальный масштаб катастрофы. То есть, не зная точное количество заболевших и умерших, им сложно спрогнозировать какую и в каком объеме им нужно оказывать медицинскую помощь. Из-за этого происходит рассинхронизация в процессах закупки необходимых лекарств. То есть, условно говоря, если по официальной статистике болеет людей мало, а на самом деле много, то лекарств, соответственно, закупается мало, и их может не хватать. Что и происходит.

Полина Бродик: Пользуясь случаем, просим Андрея рассказать, что сейчас происходит в беларусских тюрьмах. Ведь в сети ходят слухи о том, что иногда «политических» специально заражают коронавирусом.

Андрей Ткачев: Да, так и есть. Беларусские тюрьмы сейчас — это просто пыточный конвейер, где людям не оказывают медицинскую помощь, в лучшем случае могут дать просто какую-то таблетку обезболивающего человеку с онкологией. И это проблема супер-острая, супер-актуальная, оказание медицинской помощи. И «политическим» ее практически не оказывают, и это один из способов пыток, один из способов давления на них. Информацию оттуда, конечно же, гораздо сложнее получить, чем из гражданской больницы, но, тем не менее, она тоже так или иначе поступает. В том числе от родственников, от адвокатов. Поэтому здесь ситуация очень плачевная.

Как сохранять оптимизм

Палина Бродик: Из-за специфики своей работы в «Фонде», Андрею приходится пропускать через себя массу негативной информации.

Андрей Ткачев: Очень сильно меня, конечно, тригернула история, наверное, со Степаном Латыповым. Смерть Ромы Бондаренко. И все события, которые за этим последовали. Аресты журналистов, безумные сроки вообще абсолютно невинным людям. Каждый день происходят какие-то события, которые… Самое страшное, что ты к этому полному беспределу начинаешь привыкать. Ты уже не так иногда остро реагируешь на что-то, на что еще год назад ты бы гораздо более эмоционально отреагировал и это вызвало бы в тебе больше возмущения. Я не понимаю хорошо это или плохо. Возможно, это просто защитные какие-то механизмы психики срабатывают.

Ну вот буквально 3 января задержали мою знакомую и шьют ей сейчас уголовное дело. Девочка абсолютно нигде ни в чем не участвовала. Поэтому, когда ты читаешь новости о задержании незнакомых тебе людей, тебя это, конечно, возмущает, но, возможно, не так сильно, когда эта новость о задержании твоих каких-то друзей, знакомых, близких. Поэтому привыкнуть к этому невозможно никак.

Палина Бродик: При этом, если посмотреть на твои социальные сети, ты выглядишь очень оптимистичным человеком, хоть и занимаешься довольно печальной темой, мягко говоря. Как тебе удается вообще сохранять оптимизм? Пять рецептов от Ткачева.

Андрей Ткачев: Пять рецептов от Ткачева по сохранению оптимизма… Ну, во-первых, нужно понимать: от того, что вы будете плакать, забьетесь в угол и обнимите свои коленки, никому лучше не станет. То есть это такой вопрос банального сохранения психического здоровья, умения как-то переключаться, отвлекаться, даже от супер каких-то депрессивных тем, новостей. И несмотря на то, что я уже полтора года этим занимаюсь, до сих пор я не научился как-то абстрагироваться, и не научусь никогда, наверное. То есть у меня слишком высокий уровень эмпатии, слишком сильно я в это вовлечен и довольно часто вот какая-то новость об очередном задержании, об очередном сроке, она мне может на какое-то время выбить из колеи… И я пытаюсь с этим как-то справляться различными способами.

Палина Бродик: Например.

Андрей Ткачев: Переключиться на что-то позитивное, сходить куда-то отдохнуть, потусоваться, с кем-то встретиться, поговорить. Я довольно продолжительное время работал с психологом для того, чтобы все свои эти психологические травмы проработать. Вот после августа 20-го года у меня диагностирован ПТСР, тревожно-депрессивное расстройство. Ну надо с этим работать. Ну то есть жизнь в любом случае будет продолжаться. И тут вопрос скорее твоего отношения к тем или иным событиям. Если ты на эти события никак не может повлиять, то ты можешь повлиять на свое к ним отношение. И если ты будешь очень остро на все реагировать, твоя продуктивность будет ниже. Поэтому это такой вопрос действительно рационального подхода к решению проблемы.

Опыт эмиграции

Палина Бродик: Главное выводы за эти полтора года в эмиграции?

Андрей Ткачев: Главный вывод — это, во-первых, то, что нужно надеяться на себя, нужно заниматься тайм-менеджментом, эффективно расставлять приоритеты и заниматься каким-то стратегическим планированием чуть больше, чем на месяц. Потому что на протяжении последних полутора лет мой горизонт планирования был месяц максимум. И это, конечно, очень сильно тебя выбивает из колеи, и когда ты все время ждешь, когда что-то поменяется, что-то поменяется, ты находишься в состоянии постоянного ожидания чего-то, что вот что-то произойдет — это тебе тоже не добавляет какой-то продуктивности.

И я вот сейчас пришел к тому, что нужно так или иначе выстраивать планы и стратегию на какую-то средне и долгосрочные перспективы в том числе. То есть, а что если ничего не поменяется? А что, если я не смогу вернуться домой еще несколько лет? Это тоже нужно учитывать, это тоже нужно как-то планировать. И несмотря на то, что я по прежнему еще вот… вся моя жизнь, все события, котрые происходят, они по прежнему происходят в контексте Беларуси. И Беларусь, Минск мне снится чуть ли не каждую ночь и каждый раз я вот…

Палина Бродик: А что снится?

Андрей Ткачев: Да много чего. Как где-то хожу, как я гуляю. Первый год практически каждую ночь снились какие-то протесты, задержания, столкновения. Каждую ночь я практически либо убегал от кого-то, либо догнал кого-то. Вот это се ля ви.

Палина Бродик: Раньше Андрей Ткачев успешно работал в модельном бизнесе, его часто приглашали на съемки, он был довольно востребован, как модель. Мы решили узнать, а как сегодня обстоят дела с этим аспектом его жизни? Поступают ли предложения сейчас?

Андрей Ткачев: Да, я раньше снимался очень много. Да, поступают.

Палина Бродик: Соглашаешься?

Андрей Ткачев: Вот буквально завтра я лечу на съемку, не буду говорить куда и чего, но очень съемок мне не хватает, конечно. То есть я привык, что у меня в обычной гражданской жизни было порядка 4-5 съемок в месяц различных и это такой был органичный такой образ жизни для меня. Сейчас в виду того, что я не совсем, конечно, в той физической форме нахожусь, в которой я обычно нахожусь, то есть я похудел килограмм на 12-13.

Палина Бродик: Обычно этому радуются.

Андрей Ткачев: Но у меня ушла мышечная масса, то есть я довольно сильно в плохом смысле похудел. Поэтому, если раньше меня приглашали на съемки из-за моей физической формы, то есть каждая вторая, если не чаще, съемка — это тебе сразу говорят раздевайся, то сейчас ну… Давай так… Я и перестал ходить на кастинги. Находясь в другой стране, у тебя нет такого круга знакомых. Если в Минске меня часто брали на роли, мне даже не нужно было приходить на кастинг, тебя все знают, все знают, на что ты способен и тебя уже берут, то в Украине я пока не пытался даже стучаться в эти двери. Но, возможно, как только я начну тренироваться, приду в какую-то более-менее приемлемую физическую форму, я опять открою для себя эту главу и начну сниматься в Украине.

---

Слушайте также: Трезвый тур», драники и свободные люди: «Разбітае Сэрца Пацана» вне Беларуси

---

Три слова про Беларусь

Палина Бродик: И последние несколько вопросов — такой небольшой блиц. Караник или Пиневич?

Андрей Ткачев: О, господи! Слушай, наверное ни тот, ни другой. То есть эти оба человека, несмотря на то, что они в свою бытность врачами, они… о них отзываются довольно хорошо, но как только человек начинает занимать государственную должность, у меня такое ощущение, что в его сознании что-то меняется. И для меня эти люди — они связанные с репрессиями. И поэтому ни тот, ни другой.

Палина Бродик: Бабарико или Тихановский?

Андрей Ткачев: Бабарико, безусловно.

Палина Бродик: Бабарико или Тихановская?

Андрей Ткачев: Бабарико.

Палина Бродик: Цветы или вилы?

Андрей Ткачев: Знаешь, в разные периоды жизни я бы ответил по-разному. Наверное, цветы. Но я понимаю, что даже если цветы, то фига в кармане у тебя все равно должна быть, как минимум, а как максимум сжатый кулак с букетом цветов.

Палина Бродик: Киев или Львов?

Андрей Ткачев: Киев.

Палина Бродик: Варшава или Вильнюс?

Андрей Ткачев: Варшава.

Палина Бродик: Ты ходишь по киевским беларусским заведениям?

Андрей Ткачев: Да, конечно.

Палина Бродик: «Карма», «Фино», «Торвальд» или «Берлин»?

Андрей Ткачев: Наверное, «Берлин.

Палина Бродик: Немножко прорекламируем беларусский бизнес.

Андрей Ткачев: Да, «Берлин89», очень, очень хорошее заведение, мне нравится, оно такое душевненькое, тусовочное.

Палина Бродик: И последнее. Что для тебя Беларусь в трех словах?

Андрей Ткачев: Беларусь — это люди. Беларусь — это мой дом и Беларусь — это, хочется сказать, конечно, страна для жизни. Да, но не сейчас. Я очень надеюсь, что когда-нибудь мы сможем действительно сделать из Беларуси очень хорошую страну, процветающую, потому что там невероятное количество крутых, просто безумно крутых и классных людей, которые не могут там себя реализовать и которых… Скажем так, хорошим людям там сейчас не рады. К сожалению.

 

Чтобы не пропустить новые выпуски, подписывайтесь на подкаст в Apple Podcasts, Google Podcasts, а также на Soundcloud.

Над выпуском также работали:

Саунд-дизайнер Алексей Нежиков,

Автор сценария Иван Морозько,

Продюсерка Катерина Мацюпа,

Креативная продюсерка Мила Мороз