Громадське радіо
Дело Надежды Савченко, которую судят в Донецке Ростовской области и обвиняют в причастности к гибели российских журналистов, подходит к концу. Заседания длились почти 7 месяцев, заслушаны были около 60 свидетелей и экспертов. Чтобы ускорить процесс, Савченко второй раз объявила голодовку. Защита неоднократно заявляла, что судьи предвзяты и помогают стороне обвинения.
Об итогах «Громадському радіо» рассказывал Марк Фейгин, один из адвокатов штурмана-оператора вертолетного звена вертолетной эскадрильи 16 отдельной бригады армейской авиации 8 армейского корпуса сухопутных войск ВСУ Надежды Савченко.
Какую оценку правомерности вы даете этому процессу?
Об этом можно говорить после приговора. Но на этот момент я могу сказать, что с точки зрения процессуальности, суд был неряшливый, с точки зрения справедливости, он не соблюдал принципы состязательности. Российский суд незаконен, он не принимает решения сам. Суд давал обвинению некие преференции, а наши вопросы снимал.
Нам приходилось делать больше для этого процесса. На самом деле, невиновность Савченко была доказана гораздо раньше, еще на стадии предварительного следствия. Когда мы получили документы по запросу из Украины — биллинг ее телефонов 17 июня доказывает безусловное ее алиби. На этом дело и должно было прекратиться.
Суд не приобщает документы, получены нами из Украины, ссылаясь на то, что сторона защиты не имела права получать документы вне пределов юрисдикции РФ. Это полный абсурд. Вы взялись судить преступление, которое имело место в другом государстве, так как же вы не приобщаете документы в доказательство невиновности этого лица, полученные в этом государстве — в Украине.
Допустим, что это была бы не Россия. Депутатство Надежды, членство ее в ПАСЕ дало бы что-то в другой стране?
Конечно. Сохранился бы иммунитет. Например, в Украине для того, чтобы привлечь депутата Верховной Рады к ответственности, нужно получить согласие Рады на привлечение указанного лица. Таким национальным иммунитетом наделены депутаты большей части стран. Что касается иммунитета делегата ПАСЕ по международному праву, он имеет абсолютный характер, независимо от того, нравится это кому-то или не нравится. Лицо нельзя не только посадить под арест, но невозможно выполнить и часть процедур по отношению к этому делегату.
Пока ей не вынесли приговор, Савченко пользуется презумпцией невиновности. Если она приобрела статут делегата, это означает, что ее, как минимум, должны освободить из-под стражи. Она должна иметь возможность участвовать в сессиях ПАСЕ в Страсбурге.
В отношении одного делегата иммунитет такой не действует, и фамилия его — Савченко.
Почему на этом суде не было присяжных и как бы это могло повлиять на результат?
В 2015 году подсудность 105 статьи (умышленное убийство, ред.) в случае, если подсудному не грозит пожизненное наказание, не предусматривает суда присяжных. И это оказались женщины. В России женщинам не могут назначить наказание в виде пожизненного лишения свободы. Это гендерная дискриминация, по поводу которой уже сейчас в Конституционном суде есть спор.
Изменило ли бы что-то, если бы на этом процессе были присяжные? Думаю, да, все-таки присяжные — это обычные граждане. Но с другой стороны суд присяжных предельно несвободен и манипулятивен.
Сестра Надежды Савченко Вера в интервью заявляла, что как только летчица попала в плен, Игорь Коломойский, тогдашний губернатор Днепропетровщины, согласен был дать выкуп боевикам за Надю. Они отказались. Почему? Как вы думаете, уже тогда понимали глобальность этого процесса?
Я уверен, что они очень любят деньги, они продадут мать родную. Я думаю просто, что не они решали этот вопрос. Этот вопрос был взят сразу же на контроль кураторами из спецслужб.
Савченко была для них, выражаясь на жаргоне, «сочная»: офицер, летчик, в зоне боевых действий, «Айдар», взятая в плен то ли снайпер, то ли корректировщик огня. Она была нужна для пропаганды. Они были уверены, что ее будет сломать намного проще, сделать показательный процесс и нарисовать такой себе символ киевской хунты.
У них это не получилось, не совпало несколько факторов. Первое, у нее были хорошие адвокаты. Второе, это сама Савченко, человек с бетонным характером. Они в ней ошиблись. Когда я ее увидел впервые, я удивился тому, как она дерзит плену. И третье, актуальность подобных дел упала. Они свернули эту компанию — создать показательные процессы над украинцами.
Вы подсчитывали для себя, какова цена Надежды для России. Приставы, охрана, перевозка, содержание?
Ну Коля (второй адвокат Савченко Николай Полозов, ред.) что-то там подсчитывал — умозрительная цифра получалась. Тут же не только приставы, а десятки оперативников ФСБ. Дело же официально сопровождает Управление защиты Конституционного суда, одно из самых влиятельных структур. Сколько это денег, я не берусь сказать. Но в таких делах российская власть денег не считает. Потому что это пропагандистское дело. И эффекта оно достигло, раз вот эта зомбированная масса людей хотят ее расстрелять, не разбираясь виновна она или нет.
Это говорит о низком уровне сознания у людей, психика настолько подорвана вот этой мобилизованной пропагандой. В этом беда судебной российской системы — она продуцирует насилие.
Приговор стоит ожидать после 8 марта?
2 начнутся прения и 3 марта будет последнее слово Надежды. Она будет говорить напутственную речь суду и о том, что она вообще обо всем этом думает. Ну и частично повторит в прениях сторон то, что она говорила в показаниях.
Также 3 числа суд объявит дату оглашения приговора. А он может и две и три недели писать приговор, потому что это может быть и 100 и 200 страниц.
После приговора вы будете обращаться в международные суды и организации. Но я знаю, что Надежда отказывается от апелляции. Почему?
С одной стороны она права, потому что суда в России нет. Но я против, кто-то же должен олицетворять собой закон. Они — беззаконье, мы — закон. Мы, три адвоката, способны воспроизводить закон эффективнее, чем государственная машина. Надя считает, что апелляция — это пустая трата времени. Она убеждена, что чем быстрее это закончится, тем быстрее она поедет домой. Это не так. Доступ в Европейский суд по правам человека будет закрыт, если мы не обжалуем в апелляционной инстанции. Нужно две инстанции, и после этого в течении 6-7 месяцев мы можем подать жалобу в Страсбург.
Но Россия приняла закон, который позволяет Конституционному суду не брать во внимание решения ЕСПЧ. Как с этим быть?
Игнорирование норм международного права российскими судами — это прямое нарушение прав Конституции РФ статьи 15, которая гласит, что международное право — это составная часть системы российского права. Эти вещи будут компенсироваться политическим давлением с нашей стороны на российскую власть, которая является основным заказчиком процесса над Савченко. Я думаю, что в конечном итоге, они от нее избавятся и отправят домой.
Для отправки домой Генпрокуратура Украины должна будет отправить запрос в Генпрокуратуру России. Сколько юридически Россия может это вопрос рассматривать?
По УПК 30 дней. Юридически прокуратура принимает решение. После поступления запроса они опрашивают саму Савченко, согласна ли она отбывать наказание в Украине, она письменно дает согласие, дальше Генпрокуратура Украины гарантирует, что наказание будет отбываться, и после этого ГП РФ дает ответ относительно исполнения Конвенции о выдаче, согласна она или нет.
Родственники Нади неоднократно требовали от Президента и украинских политиков каких-то действий, переговоров, обращений. По вашему мнению, каков максимум Порошенко в освобождении Савченко?
Вопрос — как? Порошенко что, должен вывезти Путина в лес и говорить в «нормандском формате»? Или пытать его бензопилой? Ну вот что он может сделать? Власть надо клевать, но только в том случае, если в их возможностях или полномочиях что-то сделать. Что касается претензий в адрес первого лица Украины от родственников Савченко, друзей, фракции «Батькивщина» или еще кого-то, они требуют «привезите, обменяйте или что-то сделайте». Ну вот это «что-то» оно натыкается на Кремль, на Путина, именно он является несговорчивой стороной. Порошенко давно бы обменял Савченко на что угодно, лишь бы снять с себя эту головную боль. Проблема же заключается в том, что они не хотят ее отдавать.
У Вас был какой-то разговор с Президентом?
С его близкими людьми.
Он согласен на любые условия?
Ну что значит на любые? Президент не может говорить об этом публично, только в соответствии с законом. Все, что он произносит публично, я думаю, соответствует действительности. Там нет никакой игры, обмана, ничего такого. Я могу сказать, предпринимаются все усилия, чтобы обмен состоялся.
Сегодня 67 день голодовки Надежды Савченко. Как она себя чувствует?
Она не ест твердой пищи, ей дают только смеси, которые хоть как-то поддерживают уровень витаминов и кальция в организме, чтобы кости не сыпались. Я принципиально против голодовки, потому что это не дает никакого эффекта. Хоть 60 дней, хоть 166 дней, власть не чувствительна к таким вещам и в Кремле абсолютно начхать, голодает она или нет, лишь бы не умерла. После приговора она откажется от воды. Сухая голодовка — это максимум 6 дней, дальше ей будут вводить принудительно через катетер. Все равно это не даст никакого результата. Мы имеем дело с авторитарным государством, весьма агрессивным, которое оккупировало территории соседнего государства!
Вы часто писали у себя в соцсетях, что украинские СМИ сыграли очень большую роль в процессе Савченко. Не имели ли Вы в виду то, что украинские журналисты сделали из нее героя?
И в этом тоже. Каждый день украинские каналы, радио, газеты давали блоки информации о Савченко.
Сделали ли из Надежды героя? Да, сделали. Заслуживает ли она этого? Я считаю, заслуживает. Само дело Савченко дало невероятный импульс для самоощущения нации, которое дорогого стоит. Что отдельная украинка, кем бы она не была, может показать такую высоту духа. Народу, попавшему в такое тяжелое положение, нужны символы, и это очень важно, чтобы самосознание нации не упало в саморазрушение или депрессию, неверие в будущее. Потеряв Крым, потеряв такое количество людей в Донбассе, бойцов АТО, людям нужно понимать, ради чего все это. И Савченко им дает это ощущение — ради чего все это было сделано.
Также Марк Фейгин сообщил «Громадському радіо», что 27 февраля в Москве во время марша в честь памяти убитого Бориса Немцова он возглавит отдельную колонну в защиту Надежды Савченко. В шествии также примет участие и сестра украинской летчицы Вера Савченко.