Спалений російський танк на вул. Вокзальній в Бучі/Фото надане Громадському радіо
Буча — небольшой пригород Киева, оказавшийся в эпицентре боевых действий в марте. После полномасштабного вторжения российских войск в Украину, утром 24 февраля в городе, как и повсюду, чувствовалось напряжение. Люди торопливо собирали свои вещи и выезжали, ведь в соседнем Гостомеле уже высадился российский десант. Один из районов Бучи — Стеклозаводская — находится на окраине городка. Это тихое и спокойное место. Вокруг — озеро, лесополоса, поле. Местные надеялись, что в их район не зайдут российские военные. Не найдут или не увидят для себя наживы в обычных домах 60-х годов.
Однако то, о чем впоследствии мир узнает под названием «бучанская резня», произошло именно на Стеклозаводской и расположенной рядом улице Яблонской.
Житель Стеклозаводской Андрей Зиборов с утра 24 февраля решил остаться в городе. Он был вместе со взрослым сыном, потому не спешил эвакуироваться. Думал, что может потребоваться их помощь. От сына Богдана Андрей услышал, что началась война.
«Мне с самого утра позвонил сын и сказал: «Папа, это война!». Поначалу я вообще не верил, что россияне отважились и это произошло. Не понимал суету, которая происходит вокруг. Мы решили с сыном остаться в городе. К тому же, у нас родные старшего возраста, за которыми нужен уход».
Андрей хорошо знает Стеклозаводскую и всех жителей. Люди сразу самоорганизовались, стали помогать соседям — бабушкам и дедушкам, оказавшимся один на один с войной. Очень быстро в городе исчезли коммуникации: вода, свет, газ — все из-за обстрелов российских войск. Еду начали готовить на улице, за водой ходили к колодцам. Это все делали под обстрелами, которые уже звучали отовсюду.
«Третьего марта россияне въехали на Стеклозаводскую. Сначала никто не понимал, надолго ли это. Все только хотели, чтобы они быстрее уезжали. Однако оккупанты уже заметили местные магазины и квартиры на первых этажах. Люди старались не выходить на улицу. Даже боялись смотреть в окна — на них до сих пор кое-где виднеются отверстия от пуль. Однажды я вышел за водой и увидел российских военных, — вспоминает Андрей. — Они заходили в подъезд соседнего дома. Я решил вернуться. Спокойно и без суеты. Мы тогда всем советовали — главное не бежать, не провоцировать россиян».
Тогда Андрей еще не знал, что тот российский военный искал людей, участвовавших в антитеррористической операции на Донбассе. У них были даже списки по фамилиям и адресам. После тех поисков одного мужчину до сих пор не нашли, о нем ничего не известно.
Российские войска быстро оккупировали район, поставили свои блокпосты и сделали свою так называемую «базу» на территории местного предприятия «Агростройснаб». В то же время, люди не прекращали помогать друг другу. Когда Андрей кормил соседских кур, травмировал ногу. Однажды ему позвонила знакомая и попросила принести для нее и ребенка на соседнюю улицу еду.
«Мы с сыном собрали продукты и пошли. Из-за травмированной ноги быстро идти не мог. Выходим к дороге и видим, что едет российская техника. Сын говорит, что нужно бежать. Я понимаю: со своей ногой далеко не добегу. Решаю спрятаться за один из гаражей, возле которых мы остановились. Приказал сыну бежать, а сам верил, что меня не заметят. Стою и слышу, что одна из машин останавливается, из нее выходят люди. Уже понимаю, что ко мне. Тогда мне страшно было даже думать, что будет дальше».
Андрея схватили и отвели в соседний дом. Российские войска заходили практически в каждый дом. А там, где было чем поживиться, останавливались. В первую очередь, у мужчины забрали телефон и потребовали пароль от социальных сетей. Тот ими практически не пользовался и не помнил пароли. Однако его давили и требовали. Особенно двое главных. Их несложно было отличить. Все остальные были буряты, низкие по росту, до 160 см. В то же время двое главных были высокими и с особой жестокостью на лице.
«Я навсегда запомнил одного из них. Вот сейчас закрываю глаза и вижу его лицо перед собой. Он не верил в то, что я не знаю пароль от Facebook, морально на меня очень давил. Я даже сорвался на крик. Потом россиянин приставил к моему колену пистолет и сказал: «Я сейчас тебе ногу прострелю, если не скажешь. А потом уедешь с нами». Я подумал: «Господи, куда с вами ехать? Что вы там со мной сделаете? Было очень страшно».
Наконец, россияне завели Андрея в подвал. Кроме него, впоследствии там оказались еще трое местных. Даже 70-летний тесть Андрея. Россияне не пожалели и старого немощного мужчину, у которого даже не было мобильного телефона. Телефон — самое первое, что интересовало оккупантов. Они боялись, что люди будут передавать друг другу сведения о российских войсках: их локации или перемещение техники. Если видели такие фото в телефоне, сразу убивали.
«Каждый день на 10-15 минут россияне выводили нас на свежий воздух. Рассказывали нам басни, что пришли спасать украинцев от нацистов. И даже спрашивали, воюют ли на стороне украинцев американцы. Делились с нами своими просроченными пайками. Мы ели, конечно, другого выбора не было. Есть хотелось постоянно. Еще я очень боялся, чтобы меня не раздели. Есть много разных татуировок. Раздели — убили бы», — говорит мужчина.
Андрей просидел в подвале почти неделю. Однажды россияне сказали, что через 20 минут после того, как их авто уедет, они могут выходить на улицу. Мужчины на радостях даже не дождались тех 20 минут и вышли. Как оказалось, рано. Войска оккупантов еще не отъехали — как раз догружали краденые электроинструменты. Мужчин уже не трогали, были слишком заняты своей «работой». Местные тогда даже не представляли масштабы ворованного.
А еще не представляли, что за полкилометра людей расстреливали практически ни за что. За то, что они украинцы и решили защищать свою землю. За то, что просто оказались в не том месте; за то, что видели, что творят российские военные. Предприятие «Агростройснаб» на улице Яблонской, 144 — место, где после освобождения Бучи от оккупантов нашли жестоко убитыми многих местных жителей.
Андрею повезло. У него изуродована квартира, перед глазами его палачи. Но, главное — жизнь — сохранена. Для каждого бучанца она никогда не будет такой, как раньше. Даже для тех, кто уехал еще до оккупации города. Даже если жилье уцелело и родные живы.
Все понимают, что это ценой жизни не менее 420 местных жителей. Буча была первой, где мир увидел зверства российской армии. Однако сейчас оккупируются все новые города и поселки. Их обязательно освободят украинские военные, но неизвестно какой ценой.
Массовые убийства украинских гражданских всколыхнули мировое сообщество после того, как на освобожденной от оккупантов территории Киевской области обнаружили большое количество убитых и замученных гражданских, кое-где со связанными руками. Выявляют массовые захоронения и попытки сжечь людей после издевательств над ними. Известно также множество фактов изнасилования украинских женщин и детей российскими военными.
Первыми мир шокировали фотографии из освобожденной Бучи, после чего в интернете появился хэштег #BuchaMassacre, под которым мировые СМИ, политики и пользователи соцсетей публиковали фото и видео последствий зверств российских оккупантов. Все это все больше заставило говорить не просто о войне, а о настоящем геноциде украинского Народа.
Читайте также: Каждый третий погибший житель Киевщины — из Бучи — Михайлина Скорик-Шкаровская
При перепечатке материалов с сайта hromadske.radio обязательно размещать ссылку на материал и указывать полное название СМИ — «Громадське радио». Ссылка и название должны быть размещены не ниже второго абзаца текста.
Поддерживайте «Громадське радио» на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:
если у вас Android
если у вас iOS