Фото: Сватове.City
Виктория — коренная сватовчанка. Ее имя мы изменили из соображений безопасности. Жизнь девушки ничем не отличалась от будних дней других жителей Сватово на Луганщине: утром — работа воспитательницей в детсаду, вечером — дом и проведенное время с сыном. Они любили гулять в местном парке возле здания райгосадминистрации, есть пиццу в кафе, смотреть на праздничные инсталляции в центре города.
Но их обыденную жизнь разрушила война. С 24 февраля они с сыном забыли, как это — выйти прогуляться, побегать по площади, свободно дышать. Самое страшное утро в жизни началось с телефонного звонка отца, который служит в Вооруженных силах Украины:
«В трубке я слышала громкие взрывы, крики, гул машин. Папа очень громко пытался сказать, что Россия напала. Только потом я поняла, что тогда впервые услышала звуки снарядов. Внутри все похолодело. Что же дальше?».
Больше Виктория не сомкнула глаз. Она открыла дверь в комнату сына и посмотрела, не проснулся ли он. Девушка села на кухне и принялась читать новости. Ее папа не преувеличивал: началось полномасштабное вторжение.
«Приблизительно через сорок минут я услышала первые взрывы, а за ним — гул самолетов. Я пошла будить маму, но она уже не спала. Мы обняли друг друга и заплакали. Снова прогремел взрыв. Я схватила маленького сына и мы мгновенно бросились в погреб. Почти голые, сонные, беспомощные», — вспоминает Виктория.
Весь день они просидели в холодном, сыром погребе. Те первые дни, по словам женщины, были очень громкими, поэтому в дом она забегала только, чтобы взять еду и подзарядить телефоны.
Обстрелы вокруг города не утихали несколько дней. Все же оккупанты смогли пробиться. В городе за городом они развешивали свои триколоры. В начале марта через Сватово начали ехать российские танки.
«Это было последней каплей. Меня подключили к чату, где обсуждали мирные акции протеста в городе. На первый митинг я не ходила, но следующий никогда не забуду. Тогда к людям подошел представитель псевдореспублики «ЛНР». Он был грязный, от него неприятно пахло и было ощущение, что до этого он неделю пил спиртное. Однако он начал говорить, что представители «ЛНР» хотят зайти в город, чтобы здесь был порядок. Мы начали кричать, что у нас есть группы добровольцев, патрулирующих город от мародеров, поэтому их присутствие здесь будет нежелательным. Нам удалось вроде бы «договориться», но этого хватило всего на несколько дней», — рассказывает Виктория.
После того как российские оккупанты заполонили Сватово, женщина не выходила из дома больше месяца. Ее охватывали страх и паника, когда она только думала о том, что придется показать паспорт российским военным, или они заберут ее на допрос как участницу митингов.
Время шло. Все денежные запасы себя исчерпали, потому что цены на продукты и вещи первой необходимости выросли вдвое. Здесь, в апреле, к девушке обратилась заведующая детским садом, где она работала. Она просила прийти к ней, чтобы поговорить о работе:
«Конечно, заведующая просила меня выходить на работу. Я не могу сказать, что она сама это делала с радостью, но идти на сотрудничество ее заставили оккупанты, угрожая расправой. Я согласилась, но при одном условии — не писать никакие учебные программы, планы, а только воспитывать детей».
Как рассказывает Виктория, чуть ли не сразу в коллективе начались ссоры из-за позиций о войне. Женщине было страшно, что люди, которых она знала, менялись на глазах:
«Сегодня они тайком слушали «Червону калину», а на следующий день шли на праздники, которые устраивали оккупанты. Я не ходила туда принципиально. И заведующая постоянно мне говорила об этом. Она каждый раз упрекала в том, что защищает нас в местной «администрации», придумывая причины, почему мы не ходили на мероприятия оккупантов. Это было невыносимо», — говорит девушка.
Но еще более невыносимым было ожидание той «зарплаты», которую обещали оккупанты.
«Настал день выплаты заработной платы. Я захожу в кабинет в надежде, что сейчас получу те три копейки. И здесь вместо денег мне дают продуктовый набор. Я не выдержала: «Что? Что это?! Мы в каком году живем?». Заведующая сказала, что нужно подождать еще несколько недель, но чтобы не оставить людей голодными, «местные власти» решили дать продукты. Мне дали гречку, макароны, сахар и две банки тушенки. Утром я обещала ребенку, что сегодня купим конфеты. А теперь? Вместо сладостей — гречка?», — говорит Виктория.
Через три недели деньги таки дали. Тридцать тысяч рублей за два месяца — это примерно 10 тысяч гривен. Заведующая садом сказала, чтобы подчиненные их не тратили полностью, потому что неизвестно, когда дадут деньги в следующий раз. Вот такая она, работа на оккупантов.
Чувства вины и страха не покидали Викторию. Она собирала деньги по крупице, чтобы сбежать с сыном из оккупации. Ускорение в принятии решения добавило еще и мощное контрнаступление украинских военных. В Сватово все чаще стали взрываться склады с боеприпасами оккупантов, а те, в свою очередь, терроризировали местное население в поисках украинцев, сдающих их координаты.
«Они заглушили нам связь, отключили интернет: полная информационная блокада. Мы даже не знали, что происходит за пределами Сватово и в самом городке. Хотя слышали, как к соседям ворвались военные и избили сына. После этого я начала складывать чемодан, ведь в любой момент могли прийти к нам, потому что мой папа служит в рядах ВСУ», — говорит Виктория.
Чудом в магазине она встретила своего бывшего одноклассника, который покупал еду в дорогу, собираясь выехать с оккупированной территории. Он согласился взять с собой Викторию, ее сына и маму.
«Я была рада тому, что этот ужас закончится, но и переживала, потому что не знала, чем закончится эта дорога. Удивительно, на блокпостах оккупантов не было никаких проблем и нас довольно быстро пропустили. Девять дней дороги, и вот впервые с марта я увидела желто-голубой флаг. Мы плакали и целовали украинскую землю», — вспоминает женщина.
Ксения Новицкая, Громадське радио
Читайте также: Бывает, просыпаешься и думаешь, только бы не вернулись — житель деоккупированного Старого Салтова о россиянах
При перепечатке материалов с сайта hromadske.radio обязательно размещать ссылку на материал и указывать полное название СМИ — «Громадське радио». Ссылка и название должны быть размещены не ниже второго абзаца текста.
Поддерживайте «Громадське радио» на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:
если у вас Android
если у вас iOS