«Жизни ценнее информации»: журналисты с востока Украины отрицают наступление на свободу слова во время войны

С самого начала полномасштабного вторжения между журналистами и военными неоднократно возникали недоразумения и споры о доступе к той или иной информации и правильной ее подаче.

«Люди, преждевременно сообщающие об освобождении территорий, оттягивают нашу победу», — отметила заместитель министра обороны Анна Маляр.

В то же время, представители релокированных с востока Украины медиа не считают подобные дискуссии наступлением на свободу слова.

Максим Белин, онлайн-издание «Змист» (Северодонецк)

В частности, Максим Белин — главред онлайн-издания «Змист» говорит: с начала полномасштабного вторжения их редакция не сталкивалась с проявлениями ограничения свободы слова. Общались и с чиновниками, и с правоохранительными органами, но проблем в коммуникациях не было:

«Мы вообще используем открытые источники, и из них берем данные. Мы, насколько я помню, обращались один или два раза за комментарием, это было без проблем. Когда же я общался с военными — мы хотели поехать поближе к их позициям и сделать материал, то мне сказали, что даже если есть аккредитация, то ничего кроме деревьев снимать я не могу. Я это понимаю, это нормально. Поэтому еще вопрос — а какой материал мы смогли бы оттуда привезти. Думаю, максимум какой-нибудь комментарий, который можно взять и по телефону».

Он отмечает — к ограничениям со стороны военных относится очень положительно.

«Я считаю, что это — необходимость в наше время. Во-первых, война. И все, что может навредить, не должно быть в общественном пространстве. Я не вижу здесь каких-либо ограничений, касающихся свободы слова как таковой. Это необходимость во время войны. Мы все должны это понимать — и журналисты, и медийщики, и пользователи информации», — объясняет Максим Белин.

Максим не исключает, что могут быть и нелепые ограничения, но их редакция с таким не сталкивалась.

«Это не хорошо, но я говорил больше о всеобщей тишине в информационном пространстве, касающемся военных действий. А так, конечно, можно найти множество недостатков. Коммуникация — не самая сильная сторона наших чиновников. Тем более местных», — отмечает главред.

---

Читайте также: «Воспоминания бойца, воевавшего в Рубежном»

---

Анна Сердюк, «Вильне радио» (Бахмут)

Главная редакторка «Вильного радио» Анна Сердюк отмечает: в условиях военного времени в случае их редакции нужно говорить все-таки о самоцензуре.

«Мы часто сталкиваемся с ситуацией, когда нам говорят, что об этом нельзя писать или нельзя писать сейчас. Это продолжается на протяжении всех восьми месяцев войны», — говорит главредка.

По ее словам, коллектив «Вильного радио» понимает это, ведь жизнь ценнее, чем информация, которая «старается прорваться».

«Например, мы говорили с представительницей департамента культуры, прежде чем удалось вывезти музейные экспонаты и картины. Мы сначала издали материал, потому что заместительница нам прокомментировала, но на следующий день в слезах звонила руководитель департамента, говорила о том, что у нее еще не все люди доехали и она за них очень боится. Мы убрали материал, потому что уезжать было опасно и опасно везти (экспонаты – ред.)», — рассказала Анна.

В своей работе коллектив предпочитает безопасность тех, о ком пишет, но все равно иногда «прилетает» даже от коллег, говорит Анна Сердюк:

«Говорят: «Классная история». Вы рассказываете, но им могут навредить. Например, волонтерам в Бахмуте, о которых мы делали материал. Сами волонтеры этого не скрывают, они ведут деятельность в социальных сетях, помогают людям, но иногда не все воспринимают даже такую ​​информацию, как люди сами себя позиционируют так, чтобы, когда о них рассказывают СМИ. Это тоже смотрится неоднозначно. Но все-таки мы беремся за это. То есть если не мы раскрываем чью-то тайну, кто скрывался за чужим именем, то не считаем, что это будет та информация, которую мы первые сообщили. Если людей захотят, условно говоря, сдать, соседи о них и так уже знают», — объясняет журналистка.

Она вспоминает, что в начале полномасштабного вторжения России в Украину, когда еще не все до конца понимали, когда кто что сообщает, руководители местных общин часто отправляли журналистов к областному руководству, чтобы что-то не напутать или не сказать лишнего.

В условиях большого объема информации редакция «Вильного радио» отказалась от настойчивых погонь за ее частью.

«Если за пару дней не удалось что-то добиться, то это просто остается и идем дальше», – резюмировала Анна Сердюк.

Сергей Окишев, телеканал «Прямый» (Северодонецк)

Военкор телеканала «Прямый» Сергей Окишев тоже отмечает, что не сталкивался с ограничениями свободы слова.

Вспоминает только период, когда военные приостановили доступ журналистов к работе на фронте по всем направлениям.

«Но, теперь уже все знают, что причиной этому было контрнаступление на Харьковщине, Николаевщине, Херсонщине. То есть считать это каким-то притеснением свободы слова я не могу, потому что на это были очевидные причины. Мы видим результаты всего этого», – вспоминает журналист.

Такие действия военных Сергей считает вполне оправданными. Более того, он напоминает, что после деоккупации правоохранители и военные должны «зачистить» территорию от остатков врага.

«Все равно есть какие-то люди — переодетые российские военные, коллаборанты, даже не переодетые российские военные, которые могут по обе стороны трассы, какого-то стратегического направления или в лесополосе еще оставаться. Теоретически у них может быть запас боекомплекта, и они могут использовать этот боекомплект в направлении твоей машины. Это, во-первых. Во-вторых, по моему мнению, первыми в деоккупированные города должны заходить военные, правоохранители, а потом — журналисты», — отмечает Сергей Окишев.

Он утверждает, что в украинской армии несут службу лучшие пресс-офицеры:

«Возможно это связано с тем, что я еще с 2018 года работаю на линии фронта. Возможно, это причина того, что у меня сложились с большинством пресс-офицеров дружеские отношения. И у меня не было никогда таких случаев какого-то притеснения, ограничений».

Если говорить о коммуникации с органами местной власти, то сейчас Сергей общается преимущественно с представителями Донбасса, Николаевской и Харьковской областей.

«Парадоксально или нет, но для меня все логично. С началом полномасштабного вторжения их прессслужбы, их коммуникации вышли на новый уровень, качественный, в лучшую сторону. Сейчас без проблем можно связаться с представителями любого уровня военной администрации. Не скажу, что в 100%, но в 80-90% случаев можно ожидать положительного результата», — добавил журналист.

---

Валентина Троян, журналистка Громадского радио, представитель Института массовой информации по оккупированным территориям и Луганской области

Блог подготовлен в рамках проекта «Сеть медианаблюдателей», выполняемого ИМИ при поддержке Freedom House. Содержание блога – ответственность ОО «Институт массовой информации» и его автора и необязательно отражает позицию Freedom House

---

Поддерживайте «Громадське радио» на Patreon, а также устанавливайте наше приложение:

если у вас Android

если у вас iOS