«Подоляночка» зі східними мотивами: експерименти ансамблю AVAYE DEL

Василь Шандро: Що означає назва вашого ансамблю?

Мілад Кохпаяхзаде: Это названия на персидском языке. Оно означает «мелодия сердца», потому что восточная музыка исходит от сердца и садится на него.

Василь Шандро: Як і коли ви організували цей колектив?

Світлана Максимова: Перший наш виступ був 19 червня цього року.

Мілад Кохпаяхзаде: Я нашелся случайно — по одному звонку от Светланы, когда искали барабанщика для группы. У нас до этого был иранский коллектив, потом группа распалась, я продолжил свою деятельность в Киеве самостоятельно.

Василь Шандро: Розкажіть про інструменти, на яких ви граєте.

Мілад Кохпаяхзаде: Этот инструмент сейчас называется дарбука на русском. В странах Ближного Востока его часто используют. Это ударный инструмент. У него своеобразный звук, и его часто используют в современной музыке.

Они бывают разные. Этот инструмент красиво выглядит и так же звучит. Бывают такие, какие выглядят более просто.

Світлана Максимова: Я граю на уді. Це старовинний інструмент всього Близького Сходу. Це прапрадід кобзи, бандури, гітари, лютні, мандоліни.

Василь Шандро: Богдан скрипаль, піаніст, академічний музикант. Як ви потрапили в коло такої музики?

Богдан Бурбига: Я познайомився зі Світланою в дитячій академії мистецтв. Академічна музика і східний фольклор — це різні сфери, але вони багато в чому пов’язані.

Мілад Кохпаяхзаде: В нашей стране скрипку по-другому настраивают, чтобы вытягивать нужные четвертоны. Она часто используется в традиционных ансамблях.

Василь Шандро: Наскільки типовою є імпровізація для східної музики?

Мілад Кохпаяхзаде: Она насколько позволена, настолько и обязательна. Эта музыка выходит от сердца, а сердцу не прикажешь. Когда музыкант хочет что-то сыграть, он сидит, чувствует и играет, и все свои чувства выдает этой музыкой.

Но есть система иранской музыки — есть 7 настроев, и очень важно играть по этим настроям. Но что будут играть — это уже как хочет музыкант.

Есть композиции, которые заранее репетируются и играются. Но если музыканту говорят на концерте играть соло — это будет чистая импровизация.

Василь Шандро: Наскільки східний фольклор відрізняється від українського?

Богдан Бурбига: Окремі поспівки схожі, окремі лади перетинаються за своїм строєм, хроматизмами.

Мілад Кохпаяхзаде: С народной украинской музыкой в самом деле очень много общего. Я в украинских песнях слышу тональности, в которых мы играем. И когда-нибудь я совмещу украинскую и иранскую народную музыку в одном концерте.

Василь Шандро: Чи є в іранській музиці таке багатоголосся, як в українській?

Мілад Кохпаяхзаде: У нас больше сольное пение, певец один или максимум их два.

Гості грають в ефірі турецький башраф і експеримент поєднання українських і східних мелодій.

Послухати гру ансамаблю наживо можна буде 30 жовтня у музеї Ханенків у Києві.