ООН сокращает помощь пострадавшим от конфликта в Украине, - волонтер

Так говорит руководитель гуманитарной миссии «Пролиска» Евгений Каплин, чья организация является исполнительным партнером Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев в Украине.

Недавно Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев устроило консультации с партнерскими организациями, и Евгений как раз этой ночью вернулся из Женевы.

Михаил Кукин: Что дает такое партнерство с Управлением верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН)?

Евгений Каплин: Мы стали партнерами с УВКБ ООН в 2016-м году, до этого мы помогали жителям Донбасса без грантовой поддержки.  УВКБ ООН в Украине работает на два направления – внутренне перемещенные лица и пострадавшие от военного конфликта. В этом контексте они предоставляют защиту и убежище.

Но в связи с тем, что количество финансирования постепенно сокращается, на сегодня постепенно уменьшается количество исполнительных партнеров в Украине.

Михаил Кукин: А почему? Считается, что мы уже преодолели главный кризис, связанный с войной?

Евгений Каплин: Как правило, в любом конфликте два-три года – это тот период, когда международное сообщество активно поддерживает людей, помогает государству, а потом считается, что государство само должно включаться более интенсивно.

Михаил Кукин: Тем более, если нет активных боевых действий?

Евгений Каплин: Да, если в 2014-2015-м годах Украина была на всех обложках новостных европейских изданий, то на сегодня лидерство взяла Сирии, где конфликт находится в более активной фазе, а Украина отошла на второй план. Есть даже мнение некоторых гуманитарных и правительственных организаций о том, что кризис в Украине уже имеет замороженную стадию. На что мы отвечали, что это не так, и май – очевидное тому подтверждение.

Михаил Кукин: Как вы считаете, удастся ли убедить Запад и ООН как организацию в том, что помощь нужна по-прежнему?

Евгений Каплин: На консультациях, где мы присутствовали, были порядка 300 организаций, около 600 участников – люди с разных стран, континентов, переживающие разные конфликты. И мы находимся в ситуации, когда в мире очень много конфликтов в активной фазе. Конечно, же мы рассказывали о том, что происходит у нас, о тех событиях, которые имели место в мае. В частности, упомянули о случае, который стал прецедентом с 2015-го года, когда 90% жителей села Южное вынуждены были бежать из своих домов из-за обстрелов. Последний раз люди настолько массово бежали в 2014-2015-м годах, когда были активные боевые действия.

Есть мнение некоторых гуманитарных и правительственных организаций о том, что кризис в Украине уже имеет замороженную стадию

Михаил Кукин: Я не раз слышал от разных людей, что в разных европейских офисах плохо понимают, где какая ситуация, поэтому бывает достаточно неэффективное расходование средств, которые выделяются. То есть деньги выделяются, но не всегда попадают туда, где они нужнее. Насколько вы самостоятельны в распределении этих средств? Понятно, что вы должны отчитываться, потому очень часто обвиняют волонтеров в том, что они зарабатывают капиталы с помощью грантовых денег, но насколько вы вольны сами решать, куда именно потратить выделенные деньги?

Евгений Каплин: Я не могу сказать, что штаб-квартира ООН не понимает ситуации, они понимают, они постоянно получают от нас отчеты о том, что происходит. Я имел в виду, что тема конфликта в Украине меньше поднимается в обществе европейский стран, и поэтому некоторые западные правительства считают, что на украинский конфликт нужно давать меньше средств, потому что там бытует мнение, что у нас уже замороженный конфликт.

В рамках нашего сотрудничества с УВКБ ООН мы составляем в конце года договор, где описываются направления, чем мы должны и хотим заниматься. У нас есть четкие бюджеты, сколько мы чего можем куда потратить и с какой процедурностью. В прошлом году мы прошли два внешних аудита, нас аудировала швейцарская и французская компании, которые изучали всю финансовую деятельность организации. Это кроме того, что мы каждый месяц проходим внутренний аудит от ООН за каждую потраченную копейку.

Михаил Кукин: Да, это прекрасно, что есть контроль. Но, к примеру, вы составили договор в конце прошлого года, а за год может существенно измениться положение вещей. Знали ли вы в декабре, что возникнет такая ситуация в мае? Можете ли вы сами оперативно бросить помощь туда, где она необходима в данный момент, там, где вдруг загорелось?

Евгений Каплин: ООН – это довольно бюрократическая организация. Я не могу сказать, что у нас есть возможность механизма быстрой помощи в таких случаях. У нас есть финансовая программа, которая имплементируется нами совместно с УВКБ ООН, это программа быстрой финансовой помощи. Речь о четырех тысячах гривен, которые предоставляются семьям ВПЛ, что пострадали в конфликте в этом году.

Также у нас есть материалы для быстрого ремонта, в этом году мы добились того, что на наших складах стоят около десяти фур со стройматериалами для быстрых ремонтов. И если к нам поступает сигнал о том, что сгорел дом или повреждены кровля либо остекление, то наши сотрудники оперативно через час после происшествия делают замеры и выдают помощь. В этом плане мы не должны дополнительно ничего согласовывать с УВКБ ООН, эти материалы выделены как раз для этого.   

Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном звуковом файле.