В законе о насилии в семье необходимо ужесточить санкции, — психолог

Как Украина справляется с этими вызовами? Что необходимо менять в украинском законодательстве? Что делать человеку, который стал жертвой домашнего насилия? Об этом «Громадське радіо» говорило с психологом Ириной Куратченко, председателем правления Запорожской областной общественной организации «Объединение психологов и психоаналитиков «ВЗАЄМОДІЯ»

Максим Щербина: Почему украинское законодательство, призванное если не искоренить, то свести к минимуму проблему домашнего насилия, так плохо работает?

Ирина Куратченко: У нас есть Закон Украины «О предупреждении насилия в семье», который давно требует изменений. Надеемся, что они будут внесены уже осенью. Сама формулировка, связанная с насилием, касается только тех людей, которые проживают совместно на одной территории и ведут общее хозяйство. Под действие Закона не попадают случаи, когда женщина подвергается террору со стороны бывшего супруга, проживающего отдельно. Плюс сегодня мы расширяем это понятие и говорим о том, что не только мужья могут совершать насилие по отношению к своим женам и детям. Мужчина может совершать насилие по отношению к женщина, которая работает в семье гувернанткой. Это не просто, поскольку в Украине достаточно сильна традиция не выносить сор из избы.

Закон о предупреждении насилия в семья также требует ужесточения санкций. Сегодня те меры воздействия, которые существуют, это даже не уголовная ответственность. Это административная, на мой взгляд, слишком мягкая ответственность. Общественные работы – это слишком незначительное наказание за то, что порой приходится испытывать женщинам в семье. Даже если все заканчивается какими-то переломами или физическими увечьями – это не уголовная ответственность.

У нас работает институт коррекционных программ. Украина, может быть, одна из последних европейских стран, которая эти коррекционные программы для мужчин, совершивших насилие, ввела. Да, они – программы, вещь хорошая. Но за их не прохождение нет никакой ответственности. То есть полиция обязывает агрессора их проходить и даже контролирует прохождение. Но если ты их не пройдешь, ничего страшнее профилактических бесед с тобой не случится.

Максим Щербина: Почему так много женщин, которые стали жертвой домашнего насилия, не хотят обращаться в полицию?

Ирина Куратченко: Потому что период, на который мужчину могут задержать в участке, всего лишь три часа. После этого, еще более озлобленный и агрессивный, мужчина возвращается домой. У нас нет мест, куда можно было бы отправить мужчину, изъяв его из семьи, тем самым создав условия безопасности для женщины.

Мне бы хотелось вспомнить проект Фонда народонаселения ООН – создание мобильных бригад, реагирующих на случаи домашнего насилия. В состав бригад входят психологи и социальные работники. Проект действует в пяти украинских областях, которые считаются наиболее пострадавшими от вооруженного конфликта. В том числе и в Запорожской. Это бригады моментального реагирования на случаи гендерно обусловленного насилия. Проект этот интересен тем, что есть единая система фиксирования этих случаев, есть перенаправление в соответствующие организации и инстанции. Мобильные бригады оснащены транспортом, поэтому на случай насилия могут отреагировать практически сразу. Надеемся, что проект продолжат.

Кстати, еще один проект Фонда народонаселения – они обеспечили запорожские медучреждения наборами, которые необходимо применять в первые 72 часа после сексуального насилия. В частности, эти наборы есть в клинике дружественной к молодежи.

И все равно нам нужны горячие линии и телефоны доверия. Женщины, попавшие в сложную ситуацию, не всегда знают к кому можно обратиться, что делать дальше. Единственный телефон доверия, работающий при городском центре социальных служб, даже не круглосуточный.

Максим Щербина: Что делать женщинам, оказавшимся в ситуации насилия или дискриминации? Какие шаги предпринимать?

Ирина Куратченко: В каждом районе города есть центр социальных служб. Это центр социально-психологической помощи – областное учреждение, оказывающее помощь в рамках круглосуточного стационара. Там работают психологи, юристы, социальные работники. Необходимо писать заявление в полицию, и ни в коем случае не поддаваться на возможные уговоры о том, что это «бытовуха» и ваши семейные разборки.

Наша организация в рамках грантовых проектов реализует группы взаимопомощи для женщин. Эти группы позволяют женщинам понять, что они не одиноки в своей беде, что семейное насилие, к сожалению, распространенное явление. Участницы могут получить опыт того, как другие женщины справлялись с похожими ситуациями.

Если с дискриминационными вопросами сталкивается категория ВПЛ, можно и нужно обращаться к советникам по вопросам временно перемещенных лиц при Минсоцполитики.

В моей практике был случай, когда директор магазина за руку привела к нам свою сотрудницу, со ловами: «Я вижу, что у нее не все нормально». И там действительно оказались серьезные проблемы. Благодаря таким неравнодушным людям мы и сможем справится с проблемой и домашнего насилия, и гендерно обусловленного насилия. К сожалению, в Украине все еще нет ответственности за то, что мы не информируем полицию о случаях насилия. А в США такая ответственность есть. И она работает.

Максим Щербина для «Громадського радіо» из Запорожья

Матеріал створено за підтримки Фонду ім. Гайнріха Бьолля