Бой за город Марьинку Донецкой области длился 13 часов подряд со 2 на 3 июня. Потери понесли обе стороны, разрушена окраина города, разбиты дома, улицы. Об этом боец 28-й бригады с позывным «Хохол» рассказал корреспонденту Общественного радио Ирине Сампан.
«3 числа обошли нас со стороны Норки (укрепление украинской армии, ред.), начали бить мухами и автоматами. Пришлось выводить саперов, снайперов. Вот дом подбили, спалили. Мы здесь стояли, держали оборону. Тут было все живое, здоровое. Но потом…»
На разрушенной окраине Марьинки из асфальта торчат хвосты разорвавшихся мин. По словам бойца, ополченцы используют также мины, которые разрываются в воздухе и покрывают осколками небольшую территорию.
«Это новые разработанные мины, они разрываются в воздухе и под давлением идут вниз. Если обычная мина подрывается, то осколки идут снизу вверх, то здесь наоборот – разрываются и накрывают какую-то область».
Украинские военные открывают огонь в ответ по городку Александровке, где расположены позиции боевиков. Но в то же время солдаты понимают, что их снаряды разрушают жилые дома местного населения по ту сторону фронта.
«Что-то у них какие-то неподелки. Местные уже замучались принимать на себя огонь. Разваливаются дома, умирают дети, люди, рушится инфраструктура. Потому что они (боевики, ред.) выедут с Александровки, побьют-побьют по нам, «арта» (артиллерия, ред.) наша засекает, начинает крыть в ответ. Они садятся и уезжают, и «арта» начинает крыть дома. Местные сепары начинают спорить друг з другом. А мы тут сидим».
Во время визита корреспондента jбщественного радио, боевики открыли огонь по позициям украинской армии. По словам военных, ополченцы часто начинают стрелять после того, как приезжает группа журналистов.
«Мы за минутки две-три ушли из этого дома до того, как в него попали. Мы в нем стояли, держали оборону, перестреливались с Норкой. Нам пришлось потом отойти. Если мы вовремя не ушли бы, мы все бы погибли.
— Это что?
— Это стреляют сепары.
— Из чего?
— Мне кажется, это АГС работает.
«Стрельба на 12 часов. Понял-принял».
— Все, 6.1 кроют. Мы пошли. Я же говорил АГС.
— Может пересидеть?
-Да, мы здесь побудем. Но все равно нас эта крыша не спасет ни от чего.
Что здесь было. 13 часов мы вели бой, голодные, не выспавшиеся. Тут и танчики были, «арта» постоянно крыла нас, всю зону крыла, каждую хату. У нас было трое раненных, одному в грудь осколок залетел, второму — в голову возле уха, а третьему в шею. Мы их поменяли, вывели саперов и снайперов, хотели перегруппироваться и пойти в атаку, но пришла команда отступить. Приехал Камаз, забрал их при обстреле. Попали. Так даже танки шли. Хорошо, что мы начали крыть Александровку, там, где поле я показывал. А мы сидели и даже чувствовали, как земля дрожит под ногами, когда два танка шли.
Мы сначала отбили технику их, БТРы, пехоту. Страшновато было, конечно. ДОТ раскололся прям, летали мины, попало прям в него. Пацаны получили легкие контузии, потом головы болят от них.
Так, наверное, я буду выводить вас на пятый пост. Наверное, узнали, что вы пресса.
Ирина Сампан из Марьинки для «Громадського радіо». Слушайте. Думайте.